широкомасштабных спецопераций. В моё время подобного точно не наблюдалось. Спец роту ППС, привлекали часто, но больше к поимке сбежавших с зоны зеков или к обезвреживанию опасных преступников.
В те времена открыто про терроризм даже не заикались, а всё вуалировали. Однако после Мюнхенской Олимпиады, все подразделения спецов, по всему Союзу, начали подготавливать к операциям по освобождению заложников, и ведению боя в городских условиях. Об этом не особо распространялись, но потом это помогло.
Во время командировки в Афган я знал, что делать, а в девяностые с горящими точками и бандитскими вольницами и подавно. Но это уже совсем друга история.
Сейчас же в стране царил застой и правила коммунистическая партия с её бессменным генеральным секретарём Леонидом Ильичом Брежневым. Снаружи было спокойно, а попав в расположение подразделения, я внезапно ощутил напряжение, которое буквально витало в воздухе. Оно было схоже с тем что я ощущал в «благословенные» девяностые, когда Московский ОМОН могли в любой момент кинуть в настоящую мясорубку.
Вот и сейчас я чувствовал, что грядёт нечто нехорошее и это напрягало.
В Ленинской комнате стоял телевизор, и до отбоя я на целых полчаса приобщился к значимому источнику информации. Сначала в программе «Время» говорили про пятилетки, урожаи и комсомольские бригады, самоотверженно строящие БАМ. Затем рассказали про рост показателей в тяжёлой и лёгкой промышленности и долго мусолили что-то про гимн и конституцию СССР, обсуждаемые на последнем пленуме ЦК КПСС.
Следом показали награждение передовиков производства, животноводов и хлопкоробов. Последние насколько я помнил прямо в эти годы занимались приписками в промышленных объёмах.
Затем коротко презентовали кинофильм, который я уже видел, и показали короткие интервью со сьёмок молодого актёра Золотухина. И всё это вместе ничем не отличалось от того что я видел в иной реальности в этот же промежуток времени. Из-за этого я ещё больше настораживался, подсознательно чуя что опасность ходит где-то рядом.
Найдя в Ленинской комнате подшивку журналов Техника-молодёжи за 75–77 годы, я быстро их пролистал, нашёл пару статей, которых там раньше точно не было, о экстрасенсорике и краткое описание процесса биомагнетизма. Пригодилась память и тот факт, что эти журналы в своё время были зачитаны мною до дыр.
И всё-таки кое-что в публичной сфере отличалось и это позволяло представить, что у меня появится шанс что-то изменить.
Завтра мне предстояло первый раз заступить в патруль ППС по городу. Насколько я понял рядовой состав роты в этих целях не привлекался. Офицеры же входили в группы патрульных по очереди и очень редко. Меня же как одного из новичков залётчиков, сразу решили окунуть по полной, чтобы не расслаблялся. Если честно, то будучи командиром подразделения, я поступал точно так же.
— На смотри. — Неожиданно Сева достал из кармана спичечный коробок и передал его мне. — Это я чисто на автомате, в той долбанной квартире на полу насобирал, после того как тебя нашёл. Хотел показать сразу ещё в больничке, но как-то не задалось.
Открыв коробок, я увидел с дюжину зазубренных клыков, совершенно белого цвета, которые едва заметно фосфоресцировали в темноте. Откуда они, понял сразу, ведь это я их лично выбил у того непонятного чёрта, вылезающего из раскалённых трещин в стене.
— Странные какие-то, с зазубринами. — Я, потрогал пальцем один из клыков и почувствовал, что зубцы острые.
— Аккуратно, не порежься.
— Экспроприатор, а чего ты улики учёным ликвидаторам не сдал?
— Да так, подумал пригодятся. — Замялся Сева. — А потом я случайно их намочил и понял, что это надо оставить тебе.
— И что с ними не так, кроме того, что они светятся?
— Если клык сунуть острым концом в любую жидкость, то он начинает её всасывать. Короче, словно шприц работает, и тут же выпускает струйками из корневища. Я там в каждом нашёл два канала с ругой стороны.
— Интересная хрень — удивлённо прошептал я.
— Да, а ещё клыки меняют оттенок цвета, если использовать к примеру морс, станут красными, а если зелёнку позеленеют.
— Да ты Сева не только экспроприатор улик, но ещё и экспериментатор — проговорил я, и невольно улыбнулся, ещё больше смутив друга.
— Знал бы что будешь скалиться не показал бы — пробурчал Сева в ответ и делано надулся.
— Да ладно, всё правильно сделал, у меня есть кому их показать — шепнул я примирительно, при этом вспомнив про спасшего меня доктора Каца.
И разумеется перед глазами тут же появилась Наташа, причём подлый молодой мозг выдал её изображение в тот момент, когда она, едва накинув халатик на мокрое тело, металась вокруг ванны, в которой я лежал, и собирала свои разбросанные вещи.
Это сразу вызвало понятную реакцию организма.
А вот с ней у меня всё сложно. С одной стороны, к Наташе конечно же тянет, но с другой, что я сейчас могу ей дать? Тем более что серьёзные отношения мне строго противопоказаны. А просто так глумить голову хорошей девушке, не хотелось. К тому же док просил хорошенько всё обдумать, перед тем как делать поспешные шаги.
Опыт подсказывал что ни к чему хорошему эти отношения сейчас не приведут. Так что пусть она остынет, перетерпит, а потом будем посмотреть. — Решил я, неожиданно осознав, что если бы был реально молод, то точно наломал бы дров.
Так что пока, чтобы не видеться лишний раз с моими спасителями, придётся зубки чёрта придержать для лучших времён.
Решив отвлечься и заодно проконсультироваться с единственным хоть немного разбирающемся в теме человеком, находящемся в шаговой доступности, я вытащил рюкзак из шкафа, и запустив руку, вытянул кусок хрусталя. Затем посмотрел на так и плавающую между гранями одинокую аквамариновую искорку, и протянул странный артефакт Севе.
— На, посмотри. Может ты разберёшься? Эта хрень внутри, светится как твоя аура.
Искорка мгновенна отразилась в ставших большими глазах друга, и я почувствовал, как от него пахнуло холодом.
— Это чего? — с благоговением прошептал он.
— Трофей — честно ответил я.
— Откуда?
— Из Метрополитена.
— Вот ёж твою меть. Холодный как лёд, а влага на нём не конденсируется — проговорил Сева, затем аккуратно взял кристалл и тут же прислушался. — А силищи то сколько дикой, и именно моей. А ещё вижу его как-то странно, словно это крохотная форточка, ведущая в зимний лес.
— Может ещё чего чуешь?
— Чую, что эта штучка не отсюда. Помнишь, как мы мечтали хоть один артефакт из аномалий увидеть в живую, так вот это точно один из них, клянусь соседским поросёнком.
— Да я уже понял. — Я указал на искорку. — Тот старикашка, который командира роты
