Базар прекратил Сидоров, повысив голос: — Я тоже так хочу!!!
Петров, быстро просчитав ситуацию, сказал Императору: — Ваше… э… Императорское Величество, мы берём тайм-аут на сутки. Встретимся завтра утром, — и направился к двери. Остальные Петровы поспешили за ним.
Сидоров сложил в голове, два плюс два, и тоже откланялся со своим семейством.
Когда они остались вдвоём, то есть, втроём, Иванов посмотрел на Императора, и виновато развёл руками.
* * *
На следующий день, утром, к дому Иванова подходила весёлая компания молодых людей. Петрова и Сидорова вполне устроил возраст в районе тридцати лет, а вот с женщинами пришлось повозиться. Вчера Татьяна и Ирина сначала заявили, что не согласны ни на что, кроме как на 18 лет, и только укоризненные взгляды детей заставили их поднять планку до 25-и. И ни на секунду больше! Так или иначе, к вечеру старших Петровых и старших Сидоровых было по два комплекта. Проблему перенаселения решили радикально. Обе новорождённые пары прыгнули в автомашины, и умчались ночевать на старые квартиры, на прощанье, помахав ручкой и чему-то безудержно смеясь. Утром вернулись такие же весёлые, и почему-то не выспавшиеся. Хорошо, хоть вовремя, а то Петров-старый в этом был как-то не уверен.
Ворота им открыл Спортсмен. Старый Иванов решил не высовываться, чтобы не смущать аргонавтов, сидел в комнате с Императором, и был на контроле.
В одной из спален он развесил по стенам зеркала, поставил столик с абрударом и получился такой импровизированный будуар. Спортсмен провёл в эту комнату женщин, а сам пошёл в кабинет, где собрались мужчины.
Татьяна села за монитор и спросила: — С чего начнём?
— Может с нижнего белья, и сразу будем укладывать в чемоданы, — сказала Ирина, — сверху положим платья, чтобы меньше мялись.
— С белья, так с белья, — согласилась Татьяна, и настроила абрудар на большой магазин Луи Виттона на Елисейских полях в Париже.
— Хочу фильдеперсовые чулочки, — смеясь, сказала Даша, — с подвязками.
Увы, магазин предлагал только белые чулки и панталоны, всевозможных цветов и размеров.
— Кажется, персидскую нить персы ещё не изобрели, или французы не додумались изготавливать из неё чулки, — задумчиво сказала Татьяна, просматривая прилавки магазина.
— Я такое надевать не буду! — решительно заявила Дарья, показывая пальчиком на панталоны с оборочками.
— Дашенька, стринги в девятнадцатом веке не в моде, — сказала мама Ира и кивнула Татьяне, — копируй, только размеры нужно подобрать.
Нужные размеры нашлись, и женщины окутались шелком и кружевами.
— Что-то мне это напоминает, — сказала Татьяна, рассматривая себя и подруг в зеркалах, — я поняла, французский бордель, как его в кино показывают.
— Таня, что ты такое говоришь при ребёнке! — напустилась на неё Ирина.
— Молчу, молчу, давайте теперь верхнюю одежду смотреть.
— А куда все это складывать, — Даша осмотрела комнату в поисках чемоданов.
В магазине Луи Виттона нашлись и чемоданы.
Татьяна скопировала один: — Такой пойдёт?
— Ого, — Дарья попробовала его поднять, — да он и пустой, тяжёленный!
Ирина тоже попробовала, и сказала Татьяне: — Они все такие, что ли?
— Все. Делают из тонкого дерева и обшивают кожей. Пластика пока нет.
Даша обошла вокруг чемодана: — Как же мы их понесём? Может, носильщиков наймём?
Татьяна кивнула: — Действительно, в каком кино вы видели, что дамы сами багаж таскают?
Ирина поразмыслила: — Да, я не видела. Хотя, нет, подождите. С парохода придётся самим всё выносить. Носильщики появятся только на пристани.
Татьяна улыбнулась: — У нас за стенкой вон — пять носильщиков! Мужики! — Она постучала ладонью в стенку, — поможете дамам чемоданы нести?
В дверь деликатно постучали.
— Нельзя! — хором крикнули все три дамы, — мы не одеты!
Хотя были одеты с головы до ног, правда, в кружева.
Ирина подошла к двери.
— Чего шумите? — раздался из-за двери голос Иванова.
— Что вы решили с чемоданами? — спросила она, — какие-то они очень неподъёмные даже пустые.
— Мы решили взять два чемодана жёстких, положим в них один абрудар и прочую аппаратуру, остальное — в мягкие дорожные сумки.
— Понятно, спасибо, — сказала Ирина.
Татьяна, которая всё слышала, скопировала три вместительные сумки.
Бельё уложили на дно и занялись платьями.
Решили, что пока достаточно двух комплектов: платье дорожное и платье вечернее.
Выбрали дорожные платья типа "клёш", но отказались от корсетов. Татьяна скопировала себе кофейный цвет, Ирине — синий, Даше — голубой.
Принялись за вечерние туалеты. Гора одежды угрожающе росла.
Потом Татьяна спохватилась: — Девочки, а что мы мучаемся. Давайте оденемся в простые дорожные платья, сверху — плащи-пелерины, а всё остальное купим в этом самом бутике, — и она постучала ноготками по монитору.
— А ведь точно, — подхватила Ирина, там и носильщики уже будут, и багажа имей, сколько хочешь.
Дело пошло веселей. Начали гладить, отпаривать и развешивать на плечиках.
Всего багажа вышло две сумки, Ирина положила Дашины обновки к себе.
Всё, оказавшееся лишним, развеяли, и сели к монитору, рассматривать, чем парижанки украшали себя в 19 веке.
Мужчины сразу отказались от кальсон и нательных рубах. Накопировали современных трусов, маек, носков и вопрос закрыли.
Костюмы выбрали английские, с белыми рубашками, из верхней одежды — двубортные пальто.
Багаж паковали из расчёта один мужчина — два баула с учетом женских вещей. Спортсмен ещё раз сходил к женщинам и уточнил, сколько мест у них получается. У женщин было две сумки, у мужчин получилось три и ещё два чемодана с агрегатами. Всё сходилось. Можно было отправляться в путешествие.
Пришли женщины, забрали у мужчин одежду и потащили её тоже наглаживать.
Когда поздно вечером, усталые и довольные, расходились по домам, Император предупредил, чтобы все выспались. Выспались? Ну-ну…
* * *
Капитан лайнера "Драммонд Касл" Уильям Пирс мог побиться об заклад, что этих людей видит впервые, хотя всех своих пассажиров знал в лицо. Они вышли на спардек из коридора первого класса и уверенно направились к трапу. Пять мужчин и три женщины. Уильям Пирс стоял на мостике и с удивлением наблюдал, как к сошедшим с трапа незнакомцам подошёл человек в русском дипломатическом мундире и заговорил с ними. Затем подал знак, к ним подъехали три пролётки, и началась погрузка багажа.
В это время дипломат собрал у пассажиров паспорта и подошёл к группе стоявших тут же таможенников. Те сделали полагающиеся отметки, и пролётки одна за другой тронулись с причала. Бравый капитан Уильям Пирс ещё больше бы удивился, если бы увидал, как эта загадочная группа появилась прямо из воздуха в салоне первого класса, через пару минут после того, как его покинули офицеры французской таможни. Но бравого капитана отвлекли, и он забыл о загадочных пассажирах.
