по лесу много этих недобитков шляется. Чего из боятся-то? Оборванцы с одной винтовкой на пятерых…
— Не похожи они на окруженцев, господин Тупс. У всех справная форма и много оружия. Почти все они моряки-балтийцы. Ой, господин Тупс… Кажется едет поезд. Сейчас я из окошка выгляну. Я в диспетчерской будке спрятался под столом.
— Что там такое? Что за поезд?
— Это бронепоезд, господин Тупс! Пушки на нем просто утыканы. На паровозе какие-то провода и коробки висят. Господин Тупс! Эти коробки светятся! Из них искры летят в разные стороны…
— Дева Мария, бронепоезд же сюда едет. Надо предупредить комендатуру.
…
Телефонный разговор преподавателей Нарвской городской школы фабрично-заводского обучения.
— Доброго утречка, Петр Иванович. Как сегодня ваше ничего?
— И вам доброго, милейший Сергей Васильевич. Что-то вы сегодня с самого утра звоните. Случилось что-то? Неужто вашу просьбу об открытии нашей школы в комендатуре рассмотрели?
— Тю! Что вы такое говорите, Сергей Васильевич⁈ Моя Жанночка ведь в секретарях в управе работает. Она и сказала, что мое прошение отклонили. Комендант, мол, сказал, что детям неполноценных родителей не нужна такая школа. Им достаточно уметь считать до десяти и писать свои имя и фамилию. А у судьбы странное чувство юмора. Вы это не находите, Сергей Васильевич?
— Да, да, мой друг. Вы совершенно правы. Я ведь прекрасно помню наши с вами разговоры и чаяния. Правда, их грустно вспоминать. Помните, о чем мы говорили? Мол, немцы культурная нация, наследники Гете и Канта. Ха-ха. Мы говорили о порядке, который на нашу землю принесет цивилизованный Запад. Я ведь, старый дурак, грезил, что немцы восстановят нарвское императорское училище. Ха-ха. Они же школы стали закрывать…
— Но, Петр Иванович, полноте. Мы же люди. Нам тоже свойственно ошибаться.
— Нет, нет, мой друг. Вы совершенно не правы! Мы не просто люди, мы педагоги. Вы понимаете? Мы воспитываем нового человека и просто не имеем права на ошибку. Мы с вами виноваты в преступной слепоте. Мы не видели дальше своего носа, когда аплодировали входящим в город немецким войскам. Господи, какими же мы были слепцами…
— Сергей Васильевич, не будем вспоминать об этом. Вы ведь не просто так позвонили в такую рань.
— Да, мой друг, да. Вы извините меня за беспамятство. Я ведь совсем забыл рассказать, что сегодня случилось. Вы ведь знаете, что я каждый день совершаю утренний моцион. Сегодняшний день не стал исключением. Сегодня я решил пройти вдоль железной дороги. Слышал, что ее ремонтировать должны были. Думал, тихо и спокойно будет. Вы меня слышите?
— Конечно, конечно, я у аппарата.
— Я вышел к железной дороге в том месте, где рядом было небольшое озерцо с утками. Хотел в тишине посидеть. Вы же знаете, как я обожаю тишину. Только я присел на бережок, как вдруг задребезжали рельсы. Поезд едет, сразу же смекнул я. Я сразу за деревья присел. Думаю, незачем здесь у всех на виду красоваться. Через пару минут, вижу, паровоз едет. Не поверишь, Петр Иванович, на нем красная звезда нарисована.
— Как так красная звезда? Откуда здесь красные? Немец же у Москвы?
— Вот и я про тоже подумал. Мол, не может такого быть. Ошибся, наверное. Присмотрелся, а звезда еще ярче горит. Но звезда, не главное! Я видел молнии! Понимаешь, это были самые настоящие молнии! Они целыми пачками от локомотива летали!
— Молнии? От обычного паровоза? Может это были вылетающие искры?
— Что ты такое говоришь? Я молнии от искры не отличу⁈ Это были самые настоящие молнии! Ими был объят буквально весь локомотив! Это было просто восхитительное зрелище! Локомотив словно плыл в море голубоватых молний…
— Подожди, подожди! Я что-то слышу. Стреляют! Сильно стреляют! Ой! Немцы бегут мимо моего дома! Сергей, Сергей! За окном советские моряки! Ты слышишь, Сергей? У них звезды на бескозырках! Откуда они здесь?
…
Записанный на магнитофонную ленту, разговор начальника транзитный лагерь Шталаг IV-D майора Э. Розенкранца с начальником полиции безопасности и СД в г. Нарва майором Г. Крюгером.
— Ганц, черт тебя дери, твои орлы опять прошляпили каких-то бандитов! Сколько уже можно делать такие ошибки? Неужели с этими оборванцами нельзя было справиться?
— Что ты мелешь? Какие это бандиты? Разуй глаза! У них целый бронепоезд, танкетки и орудия. Их около батальона, если не больше.
— Батальон? Бронепоезд? Пушки? А где доблестные птенчики Геринга? Почему мы одни должны расхлебывать дерьмо с этими партизанами?
— Эрик, ты еще не понял? Это не окруженцы, не бандиты и не партизаны! Это регулярная часть советов!
— Бред! Полный бред! Откуда здесь советские войска⁈ Нарва — это глубокий тыл! Отсюда до ближайшего русского гарнизона больше четырех сотен километров! Это обыкновенные бандиты! С начала войны скрываются в лесу. Теперь же, когда наши войска ушли отсюда к Ленинграду и Москве, они осмелели. Чертово отребье вылезло из своих нор и трущоб. Слышишь, Ганц? Это самые обычные окруженцы, которых ты, как всегда, выдаешь за настоящих солдат. Хватит уже этих приписок! Желаешь получить очередной железный крест за героическое сражение. Признавайся, таким был твой план? Переполошить весь город, всех напугать, а потом прийти героем на белом коне. Это уже не смешно!
— Эрик, ты чертов придурок! Я же говорю, что это регулярные войска! Я уже телефонировал в штаб ближайшей дивизии. Они на подходе. Нам надо лишь немного продержаться. Я приказал своим людям подстраховать твоих охранников на вышках. Советую зенитные орудия ставить на прямую наводку. У них нет авиации, зато есть пару танков и бронетранспортеров.
— Регулярные войска? Как же так? Надо срочно объявить тревогу. У меня в бараках почти две тысячи военнопленных. А если они ударят нам в тыл? Стрельба! Зенитки открыли огонь. Началось. Поднимайся, Ганц!
…
16 сентября
Секретная депеша из канцелярии маршала Г. Манергейма командующему III-им финским армейским корпусом генерал-майору Х. Сийласвуо.
«…Последние разведывательные данные позволяют говорить о том, что советское командование готовит крупную военную операцию по деблокаде г. Ленинграда. Первый удар, предположительно, будет нанесет на северо-западной части ленинградского оборонительного рубежа в районе Ораниенбаумского плацдарма. 9–10 сентября в этом районе зафиксированы передвижения крупной группировки советских военных кораблей в составе линкора 'Октябрьская революция», линкора «Марат», четыре эсминца, два минных тральщика, одиннадцать самоходных баржи с личным составом и техникой. Состав задействованных сил позволяет говорить о сосредоточении на данном направлении почти стотысячной группировки противника с усилением в виде экипажа морских судов.
