запустил.
— Князь Сабуров Андрей Константинович, — представился попутно. — Я к Михаилу Павловичу…
— Ваше высочество, прошу в гостиную.
Пока иду, слышу с заднего двора отголоски. Похоже, у Михаила гости.
Внутри большой зал и никого кроме слуг. От богатых убранств гостиного зала глаз не оторвать, золотом по белому роспись, картины всюду, статуи на меня смотрят угрюмо, цветы свежие в вазах веют садовыми ароматами. Усадили на диван, служанка примчала, предложив чая.
— Мне бы Михаила Павловича по личному делу, — снова акцентировал дворецкому.
— За ним уже послали, ваше высочество…
Пока ждал друга, натаскали мне фруктов, сладостей всяких, чая и вина.
Примчал ко мне Михаил один, как и попросил. В рубашке, расстёгнутой до пупа, растрёпанный весь, зато счастливый, будто гонялся по саду за своей возлюбленной только что.
Обнялись, попросил его тет–а–тет переговорить, повёл в кабинет, где у него мебель из цельного дуба резная.
— Ого, — не смог скрыть восторга.
— Кабинет отца, я ещё не дорос и не заслужил, — отвечает на комментарий Михаил. — Что стряслось, братец?
— Всего рассказать не могу. Но ищу я девушку одну, — начал, присев за стол напротив.
— С Румянцевой всё? Сердце остыло?
— Я не знаю. Произошло недопонимание. Письма писала не она.
— А кто?
— Опустим это. К тому же у неё есть Илья Рогачёв.
— Этот второй на очереди заносчивый меха–гвардеец? — Покривился Михаил. — Виделся с ним ещё раз?
— Виделся, — не смог соврать.
— Странно, что не прикончил за дурной язык.
— Этого можно понять. Друг получил удар, от которого не оправился, — выдаю, осознавая сказанное.
Потому что очень похожий удар получила и Агни, лишившись крыльев.
— К тому же он не опустился до оскорблений памяти моего отца, — добавил я.
— Он назвал тебя ничтожеством.
— Думаю, он уже пожалел о своих словах.
— Андрей, — раздалось с укором.
— При первой же возможности мы решим наш спор чести, — уверил его.
— Я пристрелю его сам, не утруждайся, — усмехнулся вдруг Михаил и добавил уже серьёзно. — Мы ушли от темы.
— В общем, я не могу сказать тебе всего. Потому что это не только мой секрет, — продолжаю по делу. — Меня втянули в сложную ситуацию. Я ищу девушку, которая дорога мне. Но…
— Андрей, — перебил Михаил, насупившись. — Ты говоришь витиевато, а значит, не доверяешь мне. В таком случае, лучше не говори вообще.
Наступила гнетущая пауза. А мне ведь действительно больше некому довериться.
— Миш, ты вряд ли мне поверишь, если скажу, что влюбился в ангела во плоти, а затем лишил его крыльев.
Друг мой смотрел на меня минуту, а затем выпалил:
— Коньяк двадцатилетний будешь?
— Пожалуй, откажусь. Мне нельзя терять бдительность.
— Понятно, — ответил Михаил на выдохе, поднялся и завозился в серванте, что у стены сбоку. А затем уселся уже с наполненным фужером, уставившись на меня заинтересованно.
Похоже, уже и не отвертеться.
— Я познакомился с девушкой из меха–гвардии, — начинаю, и у Михаила вытягивается лицо от удивления. — Она особенная, самая лучшая. Когда впервые увидел, не сразу понял, что влюбился. Наверное, больше возжелал. Но потом… высокие мысли о ней не утихали. Они не давали спасть. Мне удалось увидеть её вновь, и выразить свою симпатию, пусть и неловко. И моему счастью не было предела, когда почувствовал взаимность. Ты не представляешь, друг, как это волнительно, когда в женщине живёт тигрица, которая превращается для тебя в нежного котёнка. Когда в женщине живёт надменная королева, которая ценит от тебя даже полевой цветок.
— Это любовь, братец, — согласился Михаил.
— Ну а дальше случилось страшное, — продолжаю с тоской. — Тот последний бой, ты помнишь. Меня наградили за смелость, но если бы не она, то вышло бы посмертно.
— Ох, дела.
— Я летал с ней в одной кабине мехара, Миш. Впервые ощутил то, о чём мечтал всю жизнь и чего меня, казалось бы, лишили. И после мы вступили в бой. Вместе, в одном мехаре.
— Чёрт бы тебя побрал! — Воскликнул Михаил и опрокинул весь бокал. — Дальше!
— Да что дальше? Случилась беда, она потеряла своё кольцо управления безвозвратно из–за меня.
— С эрением⁈
— Да, пять частиц…
— Это ж расстрел, — ахнул, вытаращив глаза.
— За её непомерные заслуги Император дал ей второй шанс, предложив стать инструктором в училище здесь. Но она ушла в самоволку и пропала. А теперь ей грозит трибунал.
— И ты приехал найти её раньше властей?
— Да.
— Но что дальше, Андрей?
— Мы уедем… куда–нибудь подальше.
— Ты же князь. Тебе не удастся пропасть бесследно, — заявляет.
— Девять лет обо мне не знали и знать не хотели.
— Послушай, друг, — начал Михаил, вздохнув. — Недавно отец мне поведал, что Император запрещал раньше упоминание о тебе. Но вдруг переменился.
Что⁈
— Вспомнил обо мне? — Спросил, стараясь подавить внезапную злость.
— Пурпурная лента напомнила. Отец так и сказал, что в канцелярии все переполошились, когда телеграфировали из Владивостока о том, что нашли того самого героя.
— Не важно. Я отказался от награды, — признался ему.
— Это почему⁇ — Отшатнулся Михаил. — А я и думаю, почему ты её не носишь. Решил, что из скромности.
— Небесная принцесса отказалась вручать награду лично.
— Гордость тебя погубит. Императору наверняка доложили.
— Мне всё равно. Я просто хочу найти Агнессу.
— Вот как зовут возлюбленную моего друга.
