— Петр Семеныч, вам уже хватит! — укоризненно произнес Паша.
— Ты со мной не спорь! — банкир оперся локтем на стол, а на подбородок положил в раскрытую ладонь. — Ты вот чего скажи, а вы на солнце, как в киношках показывают… пых, и сгораете?
— Простые вампиры не переносят солнечный свет, — ответил Незнански.
— А ты, значит, не простой? Крутой! Круче вареных яиц?
— Не простой, — согласился Петер. — Я высший вампир! И могу некоторое время находиться на солнце, хотя никакой радости мне это не приносит.
— А в летучую мышь, можешь превращаться? Ну, можешь, нет?
— А вот это враки, — сказал вампир. — Я могу навести морок, и вы подумаете, что я превратился в летучую мышь…
— За… Загипнотизировать?
Локоть Петра Семеныча соскочил со стола, его голова бессильно упала на грудь. Он захрапел, пуская слюни.
— Вырубился, — сказал Паша. — Петр Семеныч, давай я тебя на кровать…
Он подхватил грузное тело шефа под мышки и с трудом дотащил до кровати. Вскоре Петр Семеныч уже мирно посапывал, уткнувшись носом в подушку.
— Пашь, ты еще будешь? — Вольф качнул бутылкой водки.
— Не, Вольфыч, ты пей, а мне она уже чего-то в глотку не лезет.
— Как знаешь, — Вольф не скупясь, вылил остатки из бутылки себе в стакан. — Петька, знаешь, как я рад, что мы снова вместе? Будь здоров! — он залпом выпил и занюхал рукавом. — Как ты себя чувствуешь… Таким…
— Упырем, как изволил выразиться мой тезка? — понятливо усмехнулся Петер.
— Угу.
— Как тебе сказать… Легкость в теле такая… Силы столько, просто словами не передать… Ночью, как днем все вижу, каждую веточку в лесу, каждую хворостинку! И не болит ничего! Вот только жажда… Которую терпеть мочи нет! Пока сыт — почти человек! Но без свежей крови, неважно чьей, такие ломки начинаются. Патриарх говорил, что он без крови несколько столетий обходился, правда, не по своей воле… Он триста лет провел скованным в осиновом гробу, абсолютно без пищи! А сейчас ничего, живехонек!
— А что там… ну твориться… Я ведь здесь уже больше трех лет. И ты знаешь, ничуть об этом не жалею. Только здесь, в этом мире, я себя почувствовал настоящим человеком! Человеком, а не презренным унтерменшем! А это дорого стоит! За это не грех и собственную кровь пролить! — повторил слова старика-егеря Вольф. — Ты тоже это скоро поймешь… Хотя я не знаю, насколько ты изменился в этом своем… новом состоянии…
— Генерал, я тот же, — заверил Вольфа Незнански. — Я постараюсь обуздать свою тягу к человеческой крови. Единственное…
— Что? — вскинулся Вольф.
— Если в этот мир забросят Патриарха, я не смогу с ним тягаться! Он прихлопнет меня в два счета! Или, что еще хуже, прикажет мне убить тебя… И я не смогу отказаться! Его власть надо мной безгранична.
— Ну, это мы еще посмотрим! Пусть только попробует сунуться!
— Послушай, а как ты узнал о нашей заброске? Мы-то сами точной даты не знали, не говоря уже о времени.
— А у меня после первого перехода развилось какое-то болезненное чувство, признался Вольф. — Едва только портал открывается, меня так ломать начинает, что хоть волком вой! И не важно — Штрудель ли свою машинку завел, или как-либо еще… Но когда ворота открываются, я это чувствую. Посмотрим, может и у тебя…
— Боюсь, что со мной ничего не получится, я боли практически не чувствую, — возразил Незнански. — Так что…
— Тебе еще крови принести? — спросил Вольф старого друга. — А то в одиночку выпивать мне как-то не с руки.
— Не откажусь, — согласился вампир. — Нам еще с тобой о многом нужно поговорить!
— Зимние ночи длинные, — сказал Вольф, выскакивая из избушки за новой порцией крови.
Когда первые лучики солнца коснулись верхушек заснеженных елей, Вольф спросил старого приятеля:
— Петь, а тебе днем как, лучше поспать?
— Вообще-то, как Высший вампир, я не боюсь солнца. Но, честно говоря, я бы зарылся куда-нибудь, потемнее и поглубже. Силы не только от чужой крови восстанавливаются…
— Давай в подпол, — предложил Вольф. — Там темно и прохладно. Да и мешать никто не будет. Только куда же тебя положить? — егерь задумчиво почесал затылок.
— Гроб в подпол войдет?
— Легко.
— Вот в нем я и покемарю.
Тихо, стараясь не разбудить задремавшего тревожным сном Пашу, Петра Семеныча сейчас никто бы не разбудил, даже пальнув над его ухом из пушки, они опустили гроб в подпол. Пристроив кособокую домовину между банок с соленьями и запасами картошки, Незнански влез в гроб.
— Может подушку дать или одеяло? — спросил Вольф.
— Не надо, я все равно ничего не чувствую…
— Ну, тогда до вечера, — Вольф закрыл гроб крышкой и вылез из подпола.
Застелив лаз в подпол полосатым половичком, он обессилено рухнул на кровать — события последних часов его сильно измотали. Да и изрядно принятое на грудь спиртное, начавшее понемногу отпускать, гулким набатом отдавалось в висках. Едва он закрыл глаза, как его накрыло. Спал он крепко и без сновидений. Вольф проснулся от одуряющего запаха жаренного мяса. Он приоткрыл один глаз — возле плиты, зажав в руке шкворчающую сковороду, уже хлопотал Паша. Вольф открыл второй глаз и осторожно сел на кровати. К его радости голова была в норме и абсолютно не болела. Спиртное у Петра Семеныча, как обычно, было выше всяких похвал.
— А, — услышал Вольф довольный возглас банкира, — вот и наш хозяин проснулся! Как себя чувствуешь, Вольфыч?
— Отлично! — ответил егерь.
— Ну, давай, садись к столу, позавтракаем. Хотя, — он взглянул на часы, — уже и отобедаем заодно. А гость наш где?
— В подвале схоронился, — ответил Вольф. — Хоть и говорит он, что солнышко ему нипочем, а видать все-таки не сладко ему днем приходится!
— А тож! — воскликнул Петр Семеныч. — Упырь все ж. А они твари ночные! — налегая на жареное мясо, произнес банкир. — Ты вот чего лучше скажи, что делать-то теперь будешь?
— А что делать? Как и раньше буду переход сторожить! Теперь-то мы вдвоем с Петрухой… С нами так просто не сладить!
— Это, конечно, здорово… А вот как быть с молодчиками его?
— Ну, рано или поздно, они все равно здесь появятся. Доложить командованию об успехах. Тут мы их и прищучим!
— Да, только, как бы они раньше делов не натворили! Ладно, действуем, как и договаривались: вы с Петром держите проход под контролем, а я их на своей территории попытаюсь вычислить… Хотя они так сразу себя, наверное, не проявят. Ну, ничего, мы тоже ждать умеем!
15.04. 2007 года.
Россия. Владивосток.
На разбор полетов к начальнику убойного отдела капитану Мысливчику жутко не хотелось идти. Он и без того знал, что ничем хорошим этот разбор не закончится. Начальник отдела, подполковник Сергей Михайлович Плотников, был человеком жестким, способным устроить хороший разнос своим подчиненным. В общем-то, нервозность Плотникова Мысливчик мог понять, как никак, а у подполковника над головой своего начальства пруд пруди, которое точно так же устраивает разносы и Сергею Михайловичу, благо есть за что!
— Вот ведь год начался! — в полголоса сокрушался Мысливчик, шагая по мрачному коридору управления. — Что ни день — то новый труп, а то и два! И все, словно братья близнецы: убиты одинаково, двойным уколом в область сонной артерии! Опять какой-нибудь психопат орудует, а нам отдувайся! — бурчал он, проходя в кабинет подполковника.
— Ну что, товарищи офицеры, начнем? Капитан Мысливчик у нас по обыкновению последним приходит!
Капитан не среагировал на колкость начальства, давно уже привык к его едким замечаниям. Он же не опоздал, просто пришел последним. Но ведь вовремя пришел, а точность — вежливость королей! Ничего этого в слух он, естественно, не сказал. Зачем злить и без того метающее молнии начальство? Зачем наживать себе лишний геморрой?
— Итак, господа оперы, поздравляю! — с недовольной миной произнес Плотников. — У нас завелся маньяк! Вот, почитайте-ка, что пишет пресса! — он бросил на стол перед оперативниками ворох свежих газет.
— Опять маньяк в Ленинском районе! — прочитал броский заголовок Мысливчик. — Куда смотрит милиция? — гласила другая газета. — Вампиры оккупировали парк Минного городка! — пугала обывателей третья. — Сатанисты… Вурдалаки… Судный день… — неутомимо листал газеты капитан. — Сергей Михайлович, вы же понимаете, что эта желтая пресса…
— Какая мне разница? — вышел из себя подполковник. — Желтая она, красная или белая! Мне нужны результаты! С начала года у нас уже несколько десятков дел! Им конца края не видно! Все случаи похожи друг на друга, словно братья близнецы! И уже ясно, что здесь орудует шайка психопатов! Вы уже в курсе, что произошло сегодня утром?
— А что произошло сегодня утром? — переспросил Мысливчик, уезжавший на выходные к теще в деревню.
