Блин! Что там начальство замутило - непонятно. Почему Евстигнеев вчера ни слова об этом не сказал?
- Пётр Петрович у себя?
- Да, Максим Петрович, проходите! Сказал пропустить Вас, как приедете.
- Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант.
- Проходи-проходи, Максим.
- Что там за дела какие-то странные? Говорят о том, что отдел будет расформирован.
- Да, принято такое решение. Вот, читай! - он протянул мне бумагу жирно уляпанную значками "Совершенно секретно", "количество экземпляров - 2". Подписано генералом Панфиловым. Сверху резолюция Василевского и росчерк "Ст." "Считать работу 2 отдела ГРУ ГШ успешно завершенной. Отдел расформировать. Полковника Иволгина направить в распоряжение кадров ГРУ."
- "Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!" Мавр сделал своё дело, мавр может идти. И куда меня?
- Не знаю.
- А почему вчера не сказали?
- Знал, что расстроишься, поэтому и промолчал.
- Чёрт возьми, у меня жена на сносях, а тут такое.
- За это не беспокойся, вот возьми. - он протянул мне ордер на квартиру. - Панфилов распорядился оставить за тобой.
- А Вы куда?
- На Калининский фронт, командующим 1 Ударной.
- А кто вместо Вас?
- Пока никого не прислали. Темнят что-то. Так что, возвращайся домой, бери жену, Хуун и Сашку с собой, и в Москву. Вот проездные документы. Вас всех вызывают в Москву. Меня - нет. Готовлюсь сдавать дела. Действуй!
Расстроился, просто слов нет. Заехал на вокзал, взял билеты. Ехать никуда не хотелось. Вся проделанная работа пошла коту под хвост. Заехал домой, позвонил Сашке, сказал, чтобы собирались. Вечером выехали на вокзал. Отпустил водителя, сели в вагон. Вдруг слышу мерный топот, какое-то подразделение идёт на посадку.
- Рота! Стой! Напра-во! Равняйсь! Смирно! Равнение на-право!
Глянул в окно: стоят мои орлы! Пять взводов, даже управление! Мы вышли на перрон.
- Для встречи справа! Накраа-ул! Товарищ полковник! Вверенная Вам отдельная разведывательная рота Ленинградского фронта прибыла для прощания с Вами! Командир роты капитан Коршунов!
- Здравствуйте, товарищи бойцы!
- Здравия желаем, товарищ полковник!
- Спасибо, ребята. Невыносимо жалко расставаться с Вами. Но, враг будет разбит, победа будет за нами!
- Ура!!! - кричат мои орёлики, у большинства на груди неуставная птичка-иволга. Не сняли.
- А почему не у всех ротный знак?
- "Иволгу" вручают после пяти выходов, товарищ полковник. Так рота решила. - ответил за всех лейтенант Корней. - Возвращайтесь, товарищ полковник! Донесём мы "Иволгу" до Берлина.
Я распустил строй. Нас обступили со всех сторон, и до самого отхода поезда жали нам руки и подбадривали. Поезд тронулся... Девчонки ревели навзрыд, у нас обоих глаза были тоже мокрые. Столько времени мы были все вместе, и вот - расстаёмся. Утром на Ленвокзале шел дождь, мы прошли в метро и поехали в центр. Вышли на библиотеке Ленина, прошли на Арбат в НКО. Хуун во все глаза рассматривала Москву. Она здесь впервые. Кроме меня, в наркомат никого не пустили. Саша увел девочек в ближайшую подворотню, спрятав их от дождя. Я прошёл в кабинет Панфилова, доложился о прибытии. Адъютант показал мне на стул в приёмной, но ничего никому не передал. Через полчаса дверь открылась, из кабинета вышел, вытирая пот, какой-то подполковник.
- Проходите, товарищ полковник.
- Товарищ генерал, полковник Иволгин прибыл по Вашему приказанию.
- Проходите, Максим Петрович! А где остальные?
- Не пустили. Пропуск только у меня. Напротив, в арке стоят.
- Безобразие. Иванов!!! Почему не заказаны пропуска!
- Не было известно, когда будут, товарищ генерал-лейтенант. Сейчас выпишу!
- Они под аркой стоят, сначала сбегай за ними!
- Есть! - капитан шустренько побежал по коридору.
- Ну, полковник, рассказывай!
Я начал свой рассказ с выброски. Прервался только, когда в кабинет вошли Саша, Женя и Хуун, а Алексей Павлович вышел из-за стола их встретить. Продолжили после того, как Панфилов вручил Саше и Жене ордена, поблагодарил за службу. Жёны вышли в приёмную, и помощник адъютанта повез их в гостиницу, а мы с Сашей продолжили рассказ обо всём, что происходило на той стороне. И это несмотря на то, что несколько дней писали отчёты. Алексей Павлович внимательно слушал и задавал множество вопросов. Где-то к двум часам отчёт закончился, и я перешёл к тому, что происходит сейчас на Ленфронте.
- Я в курсе, Максим Петрович. Карпов будет переведён в линейную часть, как начальник оперативного отдела он не справляется, пусть идёт батальоном командовать. А вот роту мы решили переформировать. Создать на её основе разведбригаду особого назначения, как Вы мне и предлагали это сделать в прошлый раз. Костяк у Вас подготовлен, а остальное - нарастим. Подчиняться бригада будет не фронту, а непосредственно ГРУ, и будет использоваться на всех участках советско-германского фронта по необходимости. Так что, товарищ Овечкин, принимайте первый батальон. Жду от Вас такой же продуктивной работы, как и в роте. Что касается Вас, полковник, я планировал Вас на должность командира этой бригады, но... Ставка имеет другие виды на Вас. Назначение не удовлетворили. Сейчас Вы и Хуун Овечкина поедете в Кремль, в наградной отдел, а оттуда в Ставку. Там получите назначение. Верховный очень заинтересовался Вашим контактом с Президентом Финляндии. Вчера Парламент Финляндии привёл к присяге маршала Маннергейма. Он теперь Президент Финляндии.
Товарищ Сталин считает, что Вам необходимо быть там. По некоторым данным, Финляндия почти на грани гражданской войны. Положение с продовольствием резко ухудшилось, так как Гитлер прекратил поставки продовольствия полностью. Принято решение направить туда продовольственную помощь. Вашей задачей будет координация действий Ленинградского и Карельского фронтов с действиями финской армии.
Ордена вручал в наградном отделе Шверник. Внешне всё обыденно. Хуун, скорее всего и не поняла, что получила высший орден СССР. Спросила только:
- А у Саши ведь есть такой?
- Есть, его вместе со званием Героя Советского Союза вручают.
Вышли из дворца, я показал ей куда идти, а мне в другую сторону. Молодой командир НКВД мельком взглянул на документы.
- Вас проводят, товарищ полковник. Оружие сдайте, пожалуйста.
Я вытащил свой Браунинг НР, взамен получил номерок, который вложил в кобуру.
Поднялся за другим командиром на третий этаж.
- Ожидайте! - сказал Поскрёбышев. - Можете курить.
Прошло более двух часов. Несколько раз в кабинет входили и выходили разные люди. Несколько раз пришлось вставать, приветствовать старших по званию. Наконец из кабинета вышел Василевский, поправляя свой чуб.
