Фёст с ним приятельствовал с давних лет, к роду его занятий относился терпимо, хотя и с нескрываемой иронией, переходящей временами в сарказм. Отношений это не портило, наоборот, Волович, чувствуя за Вадимом какую-то непонятную, но серьёзную силу, сносил все издёвки стоически, что даже прибавляло ему азарта за клавиатурой компьютера. Он словно бы непрерывно полемизировал именно с Ляховым, стараясь оттачивать формулировки и выдавать парадоксы, рано или поздно обещавшие доказать именно его правоту.
Некоторое время назад Вадим предупредил Воловича о намеченной им самим (но под маркой «Чёрной метки») акции против предателя-чекиста и его подельников из сферы бизнеса, а также и преступного мира. Предупредил с той целью, чтобы посмотреть, действительно ли репортёр имеет выходы на те и другие сферы. По каким там уж каналам – неизвестно, но информация через Михаила дошла до адресатов и весьма способствовала успеху акции. Свои деньги от Ляхова Волович получил, но сам ничего заслуживающего внимания не сотворил, хотя материала хватало и на противоправительственную громовую статью, и на текст прямо противоположный, пригодный для публикации в «Завтра» или «Голосе русича».
Пока ехали, Людмила связалась с Гертой, узнать, нет ли каких помех и задержек в пути, вообще новостей. Из-за отсутствия спецсигналов их машина, хоть и сидели в ней два весьма высокопоставленных лица, до сих пор не выбралась из города на оперативный простор, стояла в пробке на пересечении с МКАД. Секонда, по словам Герты, так и подмывало применить какой-нибудь нестандартный приём, чтобы оказаться, наконец, на свободной трассе. Например, телепортировать или себя, куда надо, или все чужие машины, сколько их есть в поле зрения, лет на тридцать назад. Вот был бы хроноклазм!
Шутки шутками, но вот слова включившегося в разговор Мятлева Фёста слегка озадачили. Леонид, чтобы не терять зря времени, из машины сделал несколько звонков по зарегистрированной на совершенно постороннего человека сим-карте. И на президентской даче, и в кабинетах МГБ внешне было тихо. Насколько об этом могли судить его личные информаторы. Это было странно. Даже если предположить, что верхушка министерства действительно ни при чём, через полдня после столь громкого эксцесса в самом центре Москвы и сигналы должны были поступить, со многих направлений сразу, и реакция на них обозначиться. Уж как минимум на этаже, занимаемом третьим спецуправлением. Нет, тишь да гладь. И может это означать только одно – Центр всей паутины там и находится. Прав и возможностей у начальника спецуправления, генерала Сулимы, и его замов достаточно, чтобы обрубить все ниточки в самом начале, на уровне непосредственных исполнителей и милицейской префектуры Центрального округа. Представить и оформить всё как банальную хулиганскую разборку, без трупов и тяжких телесных повреждений. Кто-то кинул на улице дымовую шашку, кто-то не слишком адекватно среагировал, вот и всё. Меры приняты на соответствующем уровне.
– Я так понимаю, что в данный момент должны быть надёжно изолированы все участники и свидетели? – спросил Фёст.
– Само собой.
– Так сколько же ещё людей в эту историю втягивается?
– Как круги по воде, – согласился Мятлев, – это и даёт все основания предположить, что «большая игра» начнётся непременно сегодня. Завтра отвечать на множество вопросов кое-кому будет очень трудно. Анатолий-то ушёл, и в любой момент может объявиться в кабинете «первого лица».
Кстати, факт моего внезапного и бесследного исчезновения наверняка дал «ряду товарищей» повод для отдельных и не слишком весёлых размышлений.
– Значит, и ты, и он в общем раскладе уже не имеете никакого значения. Так смотрите не то что в оба, «третий глаз» включайте, Герта вам поможет…
– Да ничего, – понял, о чём речь, Мятлев. – Я говорил минут пять от силы, несколько километров назад, а здесь тысячи движущихся машин, туда и обратно. Если б спутник связи прямо надо мной висел, специально на мой голос и прочие характеристики настроенный…
– Ну, дай бог, дай бог. В общем, поскорее оттуда выбирайтесь, на даче вам будет спокойнее…
– Подожди, ещё не всё. Я сделал то, что ты как-то предлагал. С явным превышением полномочий, сославшись непосредственно на Президента, попросил одного человека, которому пока доверяю (а если зря – так сразу и выяснится), немедленно, в течение ближайшего получаса, запретить выезд двух десятков владельцев заграничных паспортов всех категорий, от общегражданских до дипломатических. На такие-то и такие-то фамилии. И передать списки по электронным сетям во все международные аэропорты Москвы и окрестностей, в радиусе пятисот километров. При обнаружении владельцев деликатно задерживать «до выяснения» в ВИП-залах, но с соблюдением всех мер предосторожности.
– Это ты лихо, не ожидал!
– Мой приятель тоже спросил, не охренел ли я? Я ему ответил, что риска, считай, никакого. Если указанные товарищи имеют соответственно оформленные зарубежные командировки или находятся в законных отпусках с заранее приобретёнными билетами «туда-обратно», я обещаю лично принести извинение каждому. Но вдруг товарищу Н. полагается быть на рабочем месте, а он вместо этого отирается у стойки вылета в Таиланд или Лондон, то не грех и поинтересоваться, чего он там забыл. В любом случае к полуночи обстановка прояснится, и если что случится – не о такой ерунде придётся думать.
Закончив разговор, Фёст, сожалея, что не сделал этого раньше, начал названивать достаточно высокопоставленным членам «Чёрной метки», вводя их в курс, кратко обрисовывая ситуацию и объявляя «готовность номер один». Все они, в случае начала «Фороса», должны были получить какие-то команды от своего непосредственного начальства. Того или иного характера. Самостоятельных действий Фёст им предпринимать не велел, но в случае попыток применения каких угодно «недружественных мер» к членам организации или при получении «противоречащих законам и присяге приказов» поступать адекватно обстановке.
Заместителю министра по чрезвычайным ситуациям, располагавшему огромными связями в самых неожиданных сферах, тоже изложил предысторию и передал разговор Мятлева с чиновником, попросил по своим каналам немедленно продублировать распоряжение о запрете пересечения границы вышеперечисленными лицами. И заблокировать всякую возможность отмены санкции, как минимум до утра. Не на политическом, на чисто техническом уровне. Чтобы и темы для дискуссий не возникало.
Фёст сейчас не вникал, прав или нет в своих подозрениях генерал. Если считает, что именно эти люди вздумают первыми бежать с корабля и не следует им этого позволить, – ему виднее.
