Уолл-стрит по большей части еще непрофессиональнее. У банкиров проблемы с самоконтролем особого рода, которые приводят к оглушительным провалам, вроде того, что едва не опрокинул всю систему в 2007–2008 годах. Консультанты по инвестициям пользуются нашими ошибками, продавая рискованные и неподходящие инвестиции нам и тем взаимным фондам, а также пенсионным фондам и страховым компаниям, которые мы считаем надежными. Многие брокеры жируют на наших ошибках, и особенно – на нашей самоуверенности[275]. Предполагается, что финансовые консультанты, высказывая рекомендации, действуют в наших интересах, но мы не всегда можем им доверять. В частности, если их выгода не совпадает с нашей: например, когда они получают прибыль потому, что мы торгуем слишком часто или покупаем рискованные ценные бумаги.
В финансовом бизнесе, конечно, еще остались надежные лидеры. Хотя инвестиционно-банковские услуги с тех пор как грянул финансовый кризис, подвергаются очернению, некоторым инвестиционным фирмам, например «Нидхэм Груп», удается избегать серьезных убытков и скандалов (которые были обычным делом в крупных банках на Уолл-стрит) благодаря переносу внимания на традиционный бизнес: консультирование компаний по вопросам сбора средств, слияний и стратегий. Также, хотя большинство инвесторов в последние годы показали слабые результаты, некоторые справляются неплохо. Есть, конечно, Уоррен Баффет. Инвесторы вроде Уилбура Л. Росса-младшего и Ральфа Уитворта заработали на том, что скупили значительное количество акций неблагополучных предприятий и провели их финансовое оздоровление. Некоторые главы хеджевых фондов, такие как Билл Экман и Рэй Далио, сумели остаться на коне до, во время и после недавнего кризиса.
Эти успешные профессионалы не представляют однородной группы, но у них есть одно важное общее качество: они ориентируются на будущее. Их инвестиционный горизонт простирается вперед на годы или даже десятилетия. Они способны действовать быстро, но понимают, как заглушить опасные мгновенные импульсы[276]. Это умение некоторые финансовые руководители называют способностью «заглядывать за угол». Они никогда бы не положились на блиц-раунд Крамера. Они не прислушиваются к его советам и даже не смотрят «Бешеные деньги».
По словам Уоррена Баффета, умение откладывать решения стало для него, как инвестора, ключом к успеху. Он сравнивает покупку акций с ударом по бейсбольному мячу – вот только без страйков[277]: «Я называю инвестиционный бизнес лучшим в мире, потому что вас никогда не заставляют отбивать. Вы стоите на месте, подающий бросает: „Дженерал моторс“ за 47! „Ю Эс Стил“ за 39! И никто не объявляет вам страйк. Штрафов нет, единственное наказание – упущенная возможность. Весь день вы ждете подачи, которая вам понравится, а потом, пока полевые игроки спят, отбиваете подачу»[278]. Еще цитата из Баффета: «Мы зарабатываем не активностью, а выбором верного момента. Сколько мы готовы ждать? До бесконечности».[279]
Баффет не прокрастинирует. И хотя, по его признанию, «вялость, граничащая с ленью, остается краеугольным камнем нашего инвестиционного стиля», он, конечно, не ленится[280]. Он работает все время, читает финансовые отчеты и доклады, готовится к очередной крупной сделке. Но хотя Баффет постоянно работает, он покупает и продает не постоянно, не реагирует на все, что ему попадается. Вместо этого он откладывает реакцию насколько возможно. У него низкая дисконтная ставка в краткосрочном периоде. Он смотрит в будущее.
Билл Экман, основатель хеджевого фонда «Першинг скуэр» (Pershing Square Capital Management), на 36 лет моложе Баффета, но использует аналогичный подход. Можно спросить кого угодно – Экман будет в первых строках списка лучших инвесторов за последние два десятилетия. Он часто поступает спорно, особенно по мнению руководителей компаний, которые критикует, но он последовательно обеспечивает своим инвесторам высокий доход и оперирует к настоящему моменту почти десятью миллиардами долларов. Экман действует настолько же медленно, насколько Крамер – быстро, и именно поэтому его, а не Крамера, можно назвать Уорреном Баффетом своего поколения.
Экман объяснил мне, что даже топ-менеджерам тяжело следовать долгосрочным принципам Баффета: «Каждый в этом бизнесе чувствует одинаковое давление, обязанность делать хоть что-нибудь. Нужно заставить деньги крутиться. Большинство игроков не может позволить себе медлить. Уоррен Баффет говорит, что, глядя на свою историю инвестиций, вы увидите двадцать прибыльных ходов. И все. Больше их использовать не выйдет. Вот почему он говорит, что лучше подождать. Проблема большинства институциональных инвесторов в том, что они ждать не могут».
В среднем управляющие взаимными фондами держат акции меньше года. Управляющие пенсионными фондами ненамного терпеливее. А индивидуальные инвесторы еще хуже: они торгуют гораздо чаще, чем следовало бы. Сопротивляясь этому давлению, Экман держит свои инвестиции по нескольку лет или дольше. Когда, изучив положение дел в страховой компании MBIA, он обнаружил проблемы, то открыл короткую позицию, утверждая, что компания плохо кончит. Был верен своему мнению семь лет, невзирая на огромное недоверие и критику со стороны MBIA и Уолл-стрит, но в итоге оказался прав и принес инвесторам колоссальную прибыль. (Он создал благотворительный фонд, куда отдал миллионы, заработанные им лично на ситуации с MBIA.) Будь он менее терпелив и подожди только год или два, он все равно был бы прав, но не заработал бы на этом[281]. Он сказал мне:
«Если нам кажется, что сейчас не самый подходящий момент, мы не делаем ничего. Когда есть хорошее вложение, оно работает само».
Лучшие финансовые специалисты действуют именно по долгосрочному принципу и создают вокруг себя рабочую среду, которая поддерживает эту философию. Один менеджер хедж-фонда сказал мне, что не дает своим младшим сотрудникам доступа к информации о ценах в режиме реального времени, потому что тогда они приклеятся к экранам, как подростки, играющие в компьютерную игру. Вместо этого он, словно старомодный родитель, советует сотрудникам читать и думать. Не так легко найти инвестиции, которые сгенерируют высокий доход, и они, как правило, не появляются в новостях. По его словам, «если наша цель – двадцать процентов в год, нет смысла работать с акциями, которых мы не продержим и полгода». Это, наверное, удивительно, но в лучших высокочастотных трейдинговых фирмах царит культура «низких оборотов»: пока компьютеры торгуют со скоростью света, руководство сидит, откинувшись в кресле, и продумывает рыночную стратегию. Джулиан Робертсон, основатель инвестиционных фондов «Тайгер», сообщил сотрудникам, что часто оптимальная линия поведения – это ничего не делать. Лучшие трейдеры, с которыми я работал в «Морган Стэнли», на первый взгляд, торговали быстро, но эти быстрые сделки часто являлись результатом месяцев раздумий и ожидания подходящего момента, когда акции можно будет купить по достаточно низкой цене.
