… Очень нестандартный, хотя и надо отдать должное эффективный подход.
Да, судя по всему, это решение проблемы конкуренции привнесено из времени Гесты.
Видимо там идет очень жесткая экономическая война, всех против всех, и имеются уже апробированные стратегии.
Содержание фотографий не всегда соответствует описанию, данному автором.
Американские "медицинские" программы:
http://dorbol.ru/med-novosti/news2011-03-26-09-12-00-403.html
http://kornelij.livejournal.com/426952.html
http://www.rian.ru/world/20101002/281411901.html
http://www.himbat.ru/forum/viewtopic.php?t=562
Операция "Скрепка"
Опиумные войны
Тибет (1912–1951)
Амур
Граница Китая и СССР
Пограничная застава у впадения реки Бурея
Маленькая застава у впадения в Амур его притока Бурея недалеко от границы Еврейской автономной области жила своей обычной жизнью — разводы караулов и нарядов, хозяйственные работы и политзанятия.
От обычного распорядка дня эту размеренную и вполне предсказуемую жизнь отличало только то, что в подразделение было прислано еще несколько офицеров и сержантов медиков, которые почему то относились к ведомству НКВД, и весь личный состав прослушал несколько лекций и сдал зачеты на тему — "заразные болезни на сопредельной территории и работа карантинных служб".
Приказали — выслушали. Приказали сдать зачеты — с трудом, в среднем у личного состава три класса образования, но сдали. Неприятно конечно было то, что всему личному составу сделали по несколько прививок, после каждой из которых почти все ходили с высокой температурой и красными как у кролика глазами.
Ну что поделаешь — начальству видней. Тем более что и само начальство, несмотря на попытки мотивировать свою уклончивую позицию серьезной баклажкой самогона, тоже получило свое и тоже несколько дней ходило с красными глазами и высокой температурой.
Обычная застава. Несколько низких каменных бараков под тесовой крышей; кухня; конюшня; штаб и утоптанный до полного окаменения ПЛАЦ.
Мутный аквамарин Амура и пустынный берег противоположной стороны.
Все начало меняться с трудно предсказуемой быстротой.
Сначала на противоположной стороне с вышки заметили несколько повозок, которых тянули не то быки, не то коровы — в общем, нечто с рогами. Потом повозок стало все больше и больше — к ним прибавились двуколки на двуногой тяге.
На противоположном берегу Амура заклубилась неорганизованная людская толпа — начальство серьезно обсудило изменение приграничной обстановки и решило что это ярмарка и угрозы целостности границы нет. В виду позднего времени и экономии горючего, катер на более подробную разведку решили послать на следующее утро.
Привычного утра с подъемом, завтраком и построением на плацу у заставы не было.
То, что началось со звонка с одного из блокпостов, еще только чуть просветлела туманная дымка над путаницей речных протоков у впадения Бурея в Амур, можно было назвать только Армагеддоном.
Одна из проток реки Бурея у впадения в Амур
Посыльный постучался в дверь комнаты, где жила семья командира заставы, в пять часов утра — Товарищ командир, товарищ командир, на Амуре, с блокпоста передали, что-то непонятное творится. Вас в штаб вызывают.
Старший лейтенант, стараясь не шуметь, вылез из нагретой постели, спросонья прикидывая, что там у этих бисовых детин опять случилось — стадо лосей через протоки переплыло или пара медведей своими весенними делами занялась. Поубиваю! Запашу засранцев!
Потом, в заторможенной после сна голове, всплыло воспоминание о "ярмарке" на той стороне и сон как рукой сняло — где ярмарка, там контрабандисты, спиртоноши и хунхузы. Как бы под шумок чего и на нашей стороне не натворили.
Не успел он отойти от дверей фанзы, как над заставой поплыл гул тревожной рынды, двух кусков рельсы, весящих на столбе, которые раскачивал и бил друг об друга помощник дежурного по заставе.
Застава в ружье!
Командир чертыхнулся и, на ходу запахивая и оправляя шинель, побежал к штабу.
Встревоженный дежурный, придерживая у уха трубку, доложил — Пашка, там на протоках дурдом. Час назад с того берега как из всех щелей полезли.
… Бойцы вступили в огневой контакт!?
Да какой там нахер огневой контакт! Там, в основном, прут с того берега старики, женщины да детишки. Мужики-китаезы на себе уж совсем старых да ослабленных тащат.
Направишь ствол, падают на колени и воют, а остальные, опустив голову, мимо текут. В общем полный пиздец — блокпост сгрудился у телефона и не знает, что делать.
… Что так много перебежчиков!?
Да толком не поймешь — утро, туман, но, старший наряда докладывает, что вся протока заполнена всякими плотами и плотиками. Прут понимаешь и прут.
Не проглядели за ними вооруженных!? Проглядим за китаезами провокацию, так нам с тобой быстро голову снимут — не здесь, так там …!
Да вроде по докладам с блокпоста на провокацию не похоже — что там, на той стороне, совсем неладное случилось.
… Ладно, ты поднимай заставу и занимай периметр, а я возьму тревожную группу, переводчика и поскачу к наряду.
В гарнизон докладывать?
Пока погоди, дай самим разобраться. Начальство еще успеем поднять поссать.
Еще не доезжая до протоки, наткнулись на первых бежан. Увидев затянутого в ремни офицера, люди, которые тащили на себе скарб и детей, упали на колени и замерли, опустив головы.
Переводчик, обрусевший китаец, соскочил с коня и начал расспрашивать ближайшего к ним старика в лохматой, дранной шубейке, все больше и больше мрачнея.
Командир и тревожная группа терпеливо ждали, растерянно смотря на, стоящих на коленях, людей.
Все молчали.
Только иногда всхлипывали дети или всхрапывала, переминалась с ногу на ногу чья-то лошадь.
Наконец переводчик закончил и подошел к начальнику заставы.
Совсем плохо дела на той стороне командир. Там, однако, моровое поветрие пришло. Люди говорят вся Хэйлунцзян (китайская провинция на Амуро-сунгаринской низменности) болеет. Большая беда говорят пришла. Люди прямо в фанзах и на полях мрут. По Сунгари сампанки и джонки с мертвецами плывут.
