наведаться завтра поздно вечером? Или передать мне ключи, и я это сделаю сам.
— Нет уж. Поедем вместе. Ты должен мне обо всём подробно рассказать. Я чувствую, что такие как мы ходят вокруг, но искать их самостоятельно побаиваюсь. Так что и я без твоей помощи точно не обойдусь.
— А вот это правильно что побаиваешься. Среди одаренных попадаются очень неприятные личности.
Именно сейчас рассказывать Рыжей про иных не было времени, но ради безопасности она должна про них узнать. К тому же я при первой возможности собирался связаться с кем-то из инструкторов центра Капицы. А это позволит познакомить её с другой стороной советской науки.
На том и порешили. Встречу я назначил на завтра, у того самого ресторана Арбат, где мы с ней недавно весело провели время. Затем я попросил подвезти меня как можно ближе к гастроному номер один, называемым Елисеевским.
Рыжая явно хотела ещё поговорить, но я, сказав, что должен выполнить просьбу друга попрощался и ушёл, предварительно оставив ей на хранения практически все свои вещи.
Так что оставив себе только незаметные браслетики, концентрирующие силу я направился к легко узнаваемому павильону Елисеевского гастронома.
Гастроном № 1.
— Любовь Михайловна, тут парень пришёл. Говорит к директору.
Продавщица из отдела с консервами и соленьями, открыла дверь в коридор и сообщила обо мне. Затем она вернулась к прилавку, заставленному высоченными пирамидами баночек сгущённого молока и всевозможных консервантов советского производства.
Тщательно выбранная мною для общения, полноватая продавщица, лет тридцати на вид, одним ловким движением поправила пышные груди так, что я теперь смог видеть в разрезе халата, весьма внушительную ложбинку. Лукаво улыбнувшись, она продолжила довольно откровенно меня рассматривать. А уже через минуту к ней присоединилась любезно вызванная Любовь Михайловна.
Появившийся персонаж кардинально отличался от выбранной для общения, полненькой девушки. Из потаённых недр гастронома, на свет выбралась высокая, монолитного вида особа, непонятного возраста, облачённая в закрахмаленный в усмерть белый халат, из-за этого теперь походивший на кожаный сюртук.
Пружинная походка опытного борца и почти мужские запястья, выдавали в ней особу способную, если возникнет необходимость, легко закинуть себе на плечо сорокакилограммовый мешок сахара, и грациозно цокая каблуками, отнести его на любое расстояние, при этом не потеряв горделивой осанки.
Подобные женщины в СССР раньше водились в изобилии. Выбившись из рядовых работниц, они обычно занимали небольшие должности, всяческих заведующих, бригадиров, мастеров, старших кладовщиц, либо нормировщиц и начальниц ОТК.
Женщины монолиты, могли легко распределить по работам любое количество подчинённых, за полминуты застроить бригаду подвыпивших мужиков и одним грозным окриком остановить драку.
После развала СССР, этот тип весьма полезных особ, постепенно вывелся и только кое-где, очень редко, до сих пор встречаются рудиментарные представительницы этой высшей расы, будто специально засланные в будущее, для сотрясания устоев начавшегося века нейросетей и цифровых валют.
И если феминистки будущего, постоянно чего-то требовали и громко кричали на каждом углу, что их притесняют мужики шовинисты, эти, будто высеченные из гранита особы женского пола, всё что им нужно, забирали у жизни сами, при этом чаще всего, не проронив ни единого лишнего звука.
— Парень, если пришёл устраиваться грузчиком или водителем, то тебе в отдел кадров. А он у нас расположен в Мосторге — провозгласила монолитная мадам, и глядя из-за надвинутых на нос огромных очков, всем своим видом дала понять, что разговор окончен.
— Нет, мне именно к Юрию Константиновичу — ещё раз уверенно повторил я.
— К Юрию Константиновичу — с расстановкой повторила Любовь Михайловна и её взгляд резко потяжелел. — Если бы директор первого гастронома принимал всех, кто хочет попасть к нему на приём, то сейчас бы длиннющая очередь, стола не у колбасного отдела, а у дверей его приёмной. Парень, лучше иди по добру по запросу, и не отвлекай работников советской торговли от важных занятий.
Монолитная женщина вдохнула воздух полной грудью и её выдающийся бюст ещё больше выдвинулся вперёд, словно орудия главного калибра, принадлежащие грозному стальному линкору, взявшие на прицел мелкий, заблудившийся, мелкий тральщик.
Да уж, если между директором Елисеевского гастронома и посетителями, расположится подобная, явно преданная хозяину особа, то к телу руководителя, добраться будет невозможно — подумал я и тяжко вздохнул.
— Любовь Михайловна, ещё раз повторяю, я пришёл к Соколову Юрию Константиновичу. Директор в курсе, что я должен сегодня появиться. Ему должен был позвонить доктор Артём Обрамович Кац. Если не верите, то наберите своему непосредственному руководителю и скажите, что к нему пришёл младший лейтенант Геннадий Строев — проговорил я, напустив в голос как можно больше хрипотцы.
— Младший лейтенант, мальчик молодой — неожиданно процитировала монолитная особа и явно смягчившись, коротко хохотнула. — Прямо как в той навязчивой песенке, что каждый вечер на бис исполняют в ресторане Арбат. Да ты знаешь парень, что козырять такими мелкими званиями тут бесполезно. Я каждый день не пропускаю к Юрию Константиновичу полковников, всяких профессоров и даже цельных генералов.
— Любовь Михайловна, а может спросим шефа? А вдруг его и вправду про лейтенантика предупреждали? Мне бы в отделе такой спортивненький грузчик, как раз пригодился бы — мечтательно вывела полненькая продавщица, при этом продолжая меня чересчур откровенно рассматривать.
— Ой Валя, Валя, подведёшь ты меня под монастырь — ответила Любовь Михайловна и указала на меня. — Значится так парень молодой, стой тут. Я так и быть сейчас созвонюсь с шефом, но, если он скажет, что тебя не знает, не обессудь, вылетишь отсюда как пробка. А если будешь упираться, то я тебе помогу.
Обрисовав ситуацию, женщина монолит степенно развернулась на месте, словно она была шахматной фигурой Ладья, и распахнув дверь, скрылась из виду, навсегда оставив в моих глазах запечатлённый образ раскачивающихся бёдер.
А буквально через минуту дверь распахнулась снова, при этом теперь Любовь Михайловна явно перешла в другой скоростной режим и смотрела на меня совсем по-иному, не свысока, а как бы сканируя на предмет предположительной опасности.
— За мной — коротко приказала она и я, пройдя через откидную часть прилавка, охотно выполнил её распоряжение.
Всю дорогу пока мы шли по длинному, несколько раз изгибающемуся коридору, она молчала и лишь в тот момент, когда мы вошли в лифт, женщина вкрадчиво заговорила.
— А по какому именно поводу тебе нужен Юрий Константинович? — спросила она явно не сдержавшись.
— Это конфиденциальная информация. Увы, но разглашать подробности не уполномочен — ответил
