Друг гордо показывает гречанке на Скрижаль, а потом на свой крестик. Солдаты, до этого внимательно прислушивавшиеся к нашему разговору, но не вмешивавшиеся, начинают тоже ехидно подсмеиваться над растерянной Зиновией.
— Бросил тебя Марк? Жди, красотка, сегодня я к тебе приду!
— Спеси-то в тебе теперь поубавится, Зеновия!
— Нашему дупликарию Марку теперь по чину лучшие гетеры Кесарии, а не обычные шлюхи.
— Точно! А ты иди ублажай своего старого, жирного Ксания!
Разъяренная фурия, гордо задрав подбородок, удаляется, звеня на ходу всеми своими золотыми браслетами, монисто и серьгами. Совесть моя отныне спокойна — такая деловая дамочка точно не пропадет. Матфей с Иаковом переглядываются и смущенно спрашивают
— Примас, как же так…? Разве Мессия не учил нас не прелюбодействовать, разве можно нарушать его заповедь?
— Нельзя — виновато вздыхаю я — но как здоровому мужчине прожить без женской ласки целых двадцать лет? Оттого легионеры и вынуждены пользоваться борделями и услугами таких вот “магдалин”. Здесь они правда на греческий манер порнами называются.
— А если солдату все же жениться на скромной, порядочной девушке?
— Беда в том, что римские легионеры не могут по-настоящему узаконить свой брак до окончания службы. Так многие и живут в грехе с любимой женщиной, хотя имеют от нее детей и ведут общее хозяйство. Да, они могут признать свою женщину конкубиной, но ведь по закону она всего лишь временная жена. Дети от ее не имеют никаких прав и даже римскими гражданами не признаются.
— У вас в Риме очень странные законы… — качает головой Иаков
— Мне тоже они не нравятся. Но выхода пока нет. Если мы с вами начнем самовольно проводить обряды бракосочетания для семей легионеров, они тоже не будут иметь никакой законной силы. Мало того, этим мы нарушим римские установления, и префект будет обязан нас строго наказать. Единственное, что могу точно пообещать вам — я обязательно поговорю об этом с императором, когда попаду к нему в Риме на прием.
— Но эта распутная женщина… — морщится Матфей — она такая наглая.
— Иешуа всем дает шанс раскаяться. Помнишь Марию Магдалину? А слова Мессии: Не суди, да не судим будешь…?
* * *
—…Слушай, Марк, некоторые парни до сих пор отказываются верить, что ты сам бросил Зеновию! — Дион щедро подливает всем нам вино из большого глиняного кувшина, потом отрезает себе кинжалом добрый кусок мяса от тушки жареного на вертеле барашка.
— Ну, так бейся с ними об заклад — точно не прогадаешь!
Мы сидим большой компанией в таверне на самом берегу моря, неподалеку от гавани. Хозяин таверны, куда мы, как выяснилось, часто заходим, бывая в увольнении — пожилой грек со звучным именем Патрокл. Он и сам бывший легионер нашего 6-го Железного, так что этот ветеран прекрасно знает, чем можно порадовать парней, только что вернувшихся из командировки в “горячую точку”.
Я проставляюсь друзьям из своего контуберния за повышение по службе и награждение, так что “поляна” сегодня накрыта полностью за мой счет. Цены здесь не очень высокие по сравнению с теми заведениями, что расположены рядом с форумом, а вот кормят тут отменно. Моя щедрость парней не удивляет. Никто не завидует, не затаил недовольства. Иногда перстень Соломона “просыпается”, и тогда я вижу ауры легионеров. Свет Христа облагородил души солдат, омыл их…
Здесь же в таверне мы встретили знакомых ребят из центурии Фламия и, разумеется, тоже позвали их за свой стол. Даже за несколько столов, поскольку нам их пришлось сдвинуть, чтобы все мы свободно расселись.
Зато какие-то подозрительные личности, тихо сидевшие до этого в углу, моментально испарились, едва завидев нас на пороге заведения. С легионерами в Кесарии никто из местных не связывается, особенно бандитская шушера. Предпочитают обходить нас стороной. Пока парни перебивая друг друга, рассказывают изумленному Патроклу о всех наших приключениях в Иерусалиме и по дороге в Кесарию, я просто расслабляюсь, наслаждаясь вкусной едой, теплым майским вечером и свежим морским воздухом.
Днем мы попрощались до утра с апостолами, которые решили остановиться у кого-то из знакомых в еврейском квартале, потом закинули свои вещи в казармы и направились в местные термы, от которых я получил огромнейшее удовольствие. Вот, что б я так жил…! Теперь понимаю, почему римская империя развалилась — они же, гады, каждый день по нескольку часов в банях проводят, когда же им работать? Мало того, что римские термы Кесарии оказались настоящим СПА-салоном этого времени, так меня там еще и побрили прилично. Оказывается, римляне давно уже придумали собственный рецепт крема для бритья, который готовится у них из оливкового масла и уксуса. Запах, конечно, так себе, зато и эффект совсем другой. Правда, такое бритье с кремом стоит намного дороже.
Но что меня по-настоящему поразило в Кесарии, так это огромный порт с уникальной рукотворной гаванью, которыми я сейчас любуюсь. Он был построен Иродом Великим всего лет сорок назад. И за это время небольшое поселение с мелководной бухтой превратилось в один из центров средиземноморской торговли, соперничающий даже с Александрией. Золота в строительство порта вбухано немерено, и построен он по самым передовым римским технологиям. Читал я когда-то, что для возведения двух бетонных молов пуццолан — смесь вулканического пепла, пемзы и туфа — привезли из самой Италии, причем чуть ли не 25 000 кубов. Но сейчас, глядя на этот порт собственными глазами, подозреваю, что ученые при подсчетах сильно поскромничали. Или же эта цифра относится исключительно к молам, длина одного из которых полкилометра, а другого — четверть. Но ведь на них еще и разные здания стоят — например, на уходящей в море северной косе выстроена высокая башня нового маяка.
Для античных времен этот порт просто на грани фантастики. Бухту здесь углубили на тридцать с лишним метров, и создали целую систему каналов — чтобы через них мощные течения уносили из бухты песок и ил. Теперь порту Кесарии не страшны никакие шторма — его гавань надежно защищена от высоких волн. Смотрится это все так естественно — в жизни не догадаешься, что природной гавани здесь изначально не было.
Десятки кораблей стоят сейчас у причалов порта под погрузкой и разгрузкой. Несмотря на праздник и вечернее время, тут во всю кипит жизнь — снуют повозки, загорелые дочерна рабы тащат по сходням какие-то мешки, тюки и короба. Работа не останавливается ни на минуту, ибо время — деньги, и купцам это известно, как никому другому. И скоро товары, доставленные сюда караванами, повезут корабли во все концы огромной римской империи. Империи, которая достойна того, чтобы не погибнуть, а распространиться на весь античный мир, привнеся цивилизацию в самые отдаленные уголки.
Я посмотрел налево, где в наступающих сумерках светились уже огни дворца Ирода Великого, в котором находится резиденция наместника. Я до дворца еще не добрался, видел пока только его северную часть, со стороны казарм и ипподрома. Но выглядит дворец шикарно, особенно эта его дальняя часть, расположенная на выступающем в море рифе — та, где живет префект со своей семьей. Меня к Пилату еще не вызывали. Подозреваю, что проезд на лошади по городу дался ему нелегко, и он сейчас отдыхает.
А я, воспользовавшись моментом и хорошим отношением примипила Лонгина, быстро свалил с парнями в увольнительную. Если надо будет — посыльные префекта и легата легко найдут меня в городе, и даже из-под земли достанут. Так что сидим — отдыхаем… Впервые за все время пребывания в этом мире я чувствую себя спокойно и расслаблено. О делах и проблемах буду думать завтра.
* * *
Угу… не тут-то было… Возвращаемся в казармы, а меня уже ждет посыльный от Понтия. Вот, не спится нашему беспокойному префекту. И теперь получилась дурацкая ситуация: делать вид, что я вдруг забыл расположение покоев во дворце после десяти лет службы — глупо, а блуждать наугад по темному дворцу еще глупее. Но дойти до кабинета префекта как-то нужно.
