– Помню. Ответил, что не знаешь. Или ты мне лгал?
– Нет.
– Вот и славно. Не знаю причин, но меня это радует. Обряд довольно запутан, а иногда откровенно непонятен для простого смертного. В нем переплелись многие знания, часть из которых утрачена, а некоторые и вовсе неизвестны. Так или иначе, но я помню его описание. Возможно… – Он тяжело вздохнул. – Возможно, это тебе поможет.
– Расскажешь?
– Запишу. Найди мне бумаги и перо с чернилами. Дела, как видишь, разворачиваются слишком быстро, а я не хочу, чтобы ты застрял в этой глуши, если со мной что-нибудь случится. Нарисую карту, которую нашел в бумагах Федерико Линареса, и опишу обряд, но… Его описание будет запечатано. Поклянись, что вскроешь конверт только в случае моей гибели.
– Хорошо, Мартин Вильяр. Я обещаю.
– Благослови тебя Господь, Серхио Чатров! Пакет спрячем под половицей. Мало ли что…
– Скажи, а Эрнеста знает про этот обряд и карту Линареса?
– К чему ты клонишь, приятель? – нахмурился он.
– Женщины слабы…
– Эрнеста, да простит меня Господь, святая женщина! Она перенесла столько горя, что тебе и не снилось! – Мартин замолчал, зло нахохлился и провел ладонью по скуле. Пожевал губами, а потом посмотрел на меня и продолжил: – Нет, ей неизвестно, где находится город, но суть обряда известна. Не хотел, чтобы ее жизнь подвергалась опасности, и не рассказывал о карте Линареса.
– Я тебя понимаю.
– Ступай! – Он вдруг разозлился. – Ступай, найти мне бумагу и чернила!
Мартин рисовал для меня карту. Оставалось лишь поражаться его памяти – два десятка пунктов, описывающих маршрут Федерико Линареса, не считая многочисленных пометок. Как имел возможность убедиться позднее, они были выполнены с поразительной точностью.
Чтобы не мешать, я вышел из дома и закурил. Еще немного, и наступит сиеста – время, когда жизнь в Сантьяго-де-Лион замирает. По пыльной, утопающей в липкой жаре улице прошла местная торговка с пустыми корзинами. Проехал грязный оборванец верхом на осле. Он понукал животное и пялился по сторонам, скаля гнилые зубы. Жара…
Хесус Морено…
Выбрался, значит, каторжная душа. Выбрался и хочет поквитаться за своих подельников? Мало нам своих проблем и неприятностей, чтобы зачищать каторжные хвосты? И ведь не отмахнешься, как от надоедливой мухи… Надо решать проблему, и чем скорее, тем лучше. Решим, а потом можно и в экспедицию уходить, не опасаясь выстрела в спину.
Надо дождаться вечера…
Полутемные, провонявшие гнилой рыбой улочки, пьяные крики, тусклый свет фонарей, указывающих на очередной вертеп, собирающий под своей сенью местный сброд. Мартин Вильяр был против, чтобы я отправлялся на переговоры, и даже пытался повысить голос, но раны давали о себе знать. Так или иначе, но я узнал, в какой из портовых таверн он встретил Хесуса. Вот в этой. Покосившаяся вывеска, висящая на ржавых цепях. «Приют Бартоломео». Хм… Интересно, уж не Бартоломео ли Португальского имел в виду хозяин этого притона? Известный пират. Автор знаменитого свода правил, известного как «Пиратский кодекс».
У входа валялся пьяный малый с разбитой в кровь физиономией. Из дверей доносились звуки скрипки, разухабистые крики загулявших матросов и женский смех, похожий на лошадиное ржание. Девки, ром и драки… Все что угодно для отдыха вашей корабельной команды! Я пришел сюда по другим делам, а потому протиснулся к барной стойке и положил на прилавок монету. Плешивый хозяин, похожий на киношного пирата, кивнул и выставил на стол глиняную кружку. Не отрывая от меня взгляда, наполнил ее доверху, но не пролил и капли! Профессионал…
Пробовать здешнюю бурду не хотелось, но и выходить из образа не следовало. Поэтому и пригубил, что-то одобрительно буркнул и обвел взглядом полутемный зал. Если вы хотите получить нож в спину, то это самое лучшее место в Сантьяго-де-Лион. Не прогадаете.
– Мне нужен Хесус Морено.
– Кто? Извини, но я такого не знаю.
– Оставь. – Я поморщился и отмахнулся. – Знаю, что он где-то здесь. Скажи, что пришел Серхио Чатров. Он меня знает.
– Погоди немного… – Хозяин зло зыркнул, а потом кивнул своему помощнику и отошел в сторону. Вернулся минут через десять.
– Тот, кого ты ищешь, muchacho [6 - Парень (исп.).], ждет в соседнем зале. – Он прищурился и кивнул на арку прохода.
– Gracias [7 - Спасибо (исп.).].
Не успел сделать и нескольких шагов, как путь мне преградил высокий здоровяк. Он покачал головой и кивнул на мой пояс.
– Извини, приятель, но револьвер и нож придется оставить. Сеньор Морено таких вещей не любит. Верну, когда соберешься уходить.
– Как скажешь, – улыбнулся я. – Как скажешь…
37
В этой каморке, отделенной от общего зала дощатой перегородкой, едва умещался стол и две лавки. Деревянный подсвечник, несколько бутылок и миски с закуской. Небогато… За столом сидел мой старый знакомый. Такой же, как и раньше, только наряда каторжника не было. Старик увидел меня, широко улыбнулся и даже всплеснул руками:
– Серхио, мальчик мой! Господь услышал мои молитвы. Рад тебя видеть, сынок.
– У нас возникли разногласия, сеньор Морено. Я пришел это исправить.
– Исправить? – Он перестал улыбаться, а взгляд стал колючим и очень холодным. – Ты убил моих людей, Серхио. Забрал мои вещи. Несмотря на это решился прийти сюда?
– Как видите, сеньор…
– Скажи, сынок, как ты по утрам надеваешь штаны?
– Простите? – не понял я.
– С такими-то огромными и крепкими яйцами?
– Не люблю ходить и оглядываться.
– Ты храбрый малый… – Он тяжело вздохнул. – Жаль, что таких становится все меньше и меньше.
– Вас это тревожит?
– Тревожит? Да, признаться, я опасаюсь за грядущие времена. Страшно представить, что произойдет с миром, когда погибнет последний храбрец. Как полагаешь, во что превратятся люди? В скотов или в обычную плесень?
Морено поджал губы и посмотрел на меня. Я пожал плечами.
– Хотел бы я знать наше будущее, сеньор, но – увы, это не в моих силах.
– Мир сгниет, словно вода в бочках… Что же нам делать, Серхио?
– С нашим будущим?
– С нашим настоящим.
– Готов выслушать ваши предложения.
– Выслушать – это хорошо. Я уважаю людей, которые умеют слушать. Позволь, выскажу несколько мыслей. Признаться, они давно не дают мне покоя… Ты ведь не торопишься, верно? – Морено дождался моего кивка и усмехнулся. – Вот и славно. Вы, молодые, вечно спешите, вместо того чтобы остановиться и слегка раскинуть мозгами. Ну да и ладно… Мы, старики, не в обиде. Если и ворчим, то лишь завидуя бесшабашной юности. Ты мне сразу понравился. Выглядел белой вороной среди отребья, которое попадает в Анхело-де-Сорр в утробе каторжного судна. Сильный, независимый, умный. Я сам был таким, когда впервые увидел эти дикие земли. Много воды утекло с тех пор. Не хочу докучать воспоминаниями, так что вернемся к твоей истории… Серхио, ты хорошо начал, но потом допустил серьезную ошибку, связавшись с этим бездельником Роберто. – Хесус развел руками. – Понимаю и не осуждаю. Ты еще молод. Таким, как ты, невыносимо скучно сидеть взаперти, особенно когда за стенами ходят жгучие красотки. Тебе даже сейчас не сидится на месте.
