Присоединиться к ним мы никак не могли — крутились с фрицами в чёртовой карусели. Впрочем, Макар довольно быстро отстрелил хвост третьему, если считать сбитых, или шестому, из остававшихся в воздухе, мессеру. Остальные к этому моменту вынужденно разбились с нами на пары, гоняя друг друга кругами. Но хорей теперь было на одного больше — оставалось с холодной головой реализовать «лишнего игрока». Впрочем, своего я и без помощи достал довольно быстро, сразу вслед за этим управился Клим. Сазану и Алиму достались ужасно вертлявые гады — с ними, собственно, и подзадержались. Додавливали кучей, клюя со всех сторон. В общем, разделали мы всю восьмёрку — никого не упустили.
А тем временем, заметно оторвавшаяся от нас тройка Илов… выпустила шасси и спокойненько так пристроилась сзади к тройке юнкерсов восемьдесят седьмых. Откуда они тут взялись я, признаться даже и не приметил. Неожиданно показались впереди — шли куда-то на восток. Возможно с их прикрытием мы и встретились.
Так вот — Илы с вывешенными вниз «лаптями» шасси стали похожи на юнкерсы. Они деловито пристроились сзади к немецким пикировщикам и заработали пушками и пулемётами. Нам никого добивать не пришлось — все лапотники попадали. Штурмовики же поджали свои «лапти» и продолжили путь домой. Вот хитрюги! Обманули супостата! И подошли к нему прямо со стороны предзакатного солнца, мешающего взгляду всматриваться в детали.
* * *
Майор Марченко, как я и подумал при первой встрече, оказался командиром полка. Он сам водил в бой штурмовики практически через вылет. Или чуть чаще. Просто иногда оставался на земле — думаю, чтобы позволить полетать и другим лётчикам. Машин не на всех хватало — самолёты постоянно латали, потому что уберечься от огня с земли почти невозможно.
Но особенно много неприятностей доставляли всё-таки истребители. И вот, с нашим появлением здесь, потери от нападений сверху прекратились. Правда, такой плотной боевой работы, как в первый день, у нас больше не было, но схватки с истребителями противника случались практически через вылет. Нам не всякий раз удавалось перехватить нападающих на дальних подступах, и тогда начиналась драка на отбивание худых в непосредственной близости от Илов.
Количество сбитых быстро уменьшилось — немцы, поначалу не знакомые с возможностями москитов, после первых потерь опять быстро нашли тактику противодействия нашей высокой подвижности — держались группой, использовали ножницы, чтобы отгонять атакующие хори друг у друга с хвоста. Даже в оборонительный круг становились. Впрочем, это приёмы самозащиты. Их использование не мешало нам выполнять свою задачу — прикрывать штурмовики. Собственно за победами мы не особенно гнались — не на охоте.
Тем не менее мы продолжали, время от времени, заземлять асов люфтваффе — пионеры словно дорвались до сладкого, которого долго ждали — действовали дерзко, напористо и уверенно.
* * *
— А это что у вас за детский сад? — спросил комдив, когда закончил награждение лётчиков полка и обратил свой взор на нашу стоящую на левом фланге шестёрку.
— Прикомандированные истребители, — отрапортовал майор Марченко.
— Кем прикомандированные?
— Воронежскими курсами воздушной стрельбы.
Не распуская общего строя генерал проследовал в нашу сторону:
— Рядовые, — хмыкнул он. — А ты, капитан, как я понимаю, вожатый?
— Так точно. Капитан Субботин.
— За что награды получил, и где?
— На Южном фронте. За сбитые и за штурмовки.
— А это, как я понимаю, курсисты?
— Никак нет! Сотрудники военной приёмки авиазавода проводят приёмо-сдаточные испытания выпущенных машин перед отправкой их в войска.
Генерал посмотрел шальным глазом на моих «пионеров», а потом повернулся в сторону комполка:
— И как вы, Николай Викторович, оцениваете ход испытаний?
— Положительно. Худых распугивают, а вот этот, — показал он на Макара, — рядовой Голыгин, успел выполнить норму Героя Советского Союза прямо у нас на глазах. И я ведь направлял вам записку о целесообразности включения эскадрилий москитных истребителей в состав штурмовых авиаполков.
— На бред похожа твоя записка, — хмыкнул генерал. — Хотя, дам я ей ход. Наверно. Покажите-ка мне эти пресловутые москиты! Но только, имей ввиду, сам видишь, отступаем. И нам нынче не до баловства с игрушечными машинками — нормальных истребителей, и тех не хватает.
В заключение добавлю, что уехал комдив недовольным, если не сказать — сердитым. Но, всё-таки, пообещал майору Марченко, что записке его даст ход, и даже наложит одобрительную резолюцию:
— На безрыбье и рак рыба, — пробурчал он в заключение. — А что я могу сделать, если вся авиапромышленность выдаёт в войска целый один истребитель в день? Эти-то недоразумения хотя бы выпускаются в ощутимых количествах.
Да, завод уже вплотную подошел к рубежу шесть машин в день. Чуть-чуть не дотягиваем.
Причин недовольства генерала мы с Колей Марченко так и не поняли. Хотя обоим нам показалось, что удручающее впечатление на него произвели смешные самолётики и пилоты — юнцы. Или он воспринял мечту о включении истребительных эскадрилий в штурмовые полки как несбыточную? Хм! У меня другое мнение. Я уже оценил, что если прибавить к шестёрке командированных лётчиков на хорях второй «сундук» и посыльный У-2, то можно будет направлять подобные эскадрильи куда пожелаю, даже в ближнебомбардировочные полки к Сушкам. Скажете — заправщик-бензовоз ещё нужен? Неплохо бы. Но и канистрами не так уж трудно натаскать горючего в баки — мы ведь не столько кушаем, сколько правильный истребитель.
Москитам выгоднее как раз работа по прикрытию, потому что тогда имеем дело именно с истребителями. Если быть до конца циничным, можно ведь повернуть дело так, будто мы ловим на живца.
* * *
Люди из штурмовых полков часто появляются на заводе — они тут получают самолёты. А мне нужно вывозить слушателей на практику в реальную боевую обстановку. Дело за малым — формировать подразделения и оправлять в командировки во фронтовые части. Командиры для них теперь подготовлены — мои бывшие пионеры.
Да, выросли парни. Пришёл и их черёд. Вопросы же со званиями вполне решаемы — у военного учебного заведения имеются кое-какие возможности. Правда, комэск в звании старшины — это пока непривычно. Ну да — стерпится — слюбится. Валили бы мессеров. То, что командировки продлеваются по инициативе принимающей стороны — это ожидаемо. Думаю, скоро фронтовые авиаполки наших ребят вообще начнут присваивать — найдут какой-нибудь ход, позволяющий решить формальные вопросы — нужда она и пляшет сама, и на дуде дудит и валенки подшивает.
