— Будет исполнено, товарищ нарком — Деканозов вытянулся перед Берией.
— Источник передачи информации по-прежнему надежен?
— Так точно Лаврентий Павлович. Референт в аппарате принца Коноэ. Костриков после вашего приказа усилил с ним контакт — отчеканил генерал.
— Отлично. Когда твои специалисты закончат, представишь мне подробный доклад, в одном экземпляре. На все про все три дня, после чего начинаем операцию. Время не ждет.
В Глава XI.
Обретение проливов.
В красавице Москве вступала в свои природные права «золотая осень», когда войска маршала Малиновского вышли на побережье Мраморного моря именуемое ещё и Пронтидой. Разбив последний турецкий заслон у Чорлу, солдаты генерала Глаголева окунули свои сапоги в этом маленьком, но очень важном море в районе Мармар Эрегли.
Жители захолустного городка, некогда носившего гордое имя Гераклея, с удивлением и испугом наблюдали, как русские солдаты и офицеры сначала пробовали соленую воду Пронтиды на вкус, а затем наливали её в бутылки и куда-то отвозили. Порядком отставшие от последних военных обычаев Европы, они не подозревали, что морская вода может быть трофеем.
Одна из таких бутылок была отправлена в Москву, в Ставку ВГК, где успехи Малиновского вызвали не только радость, но и сильную озабоченность.
— В настоящий момент товарищ Сталин, генерал Глаголев оказался в положении, когда неизвестно кто, кого поймал. Толи охотник медведя, толи медведь охотника. После падения Чорлу, турецкие войска прикрывающие направление на Стамбул, не стали дожидаться удара во фланг. Они отошли к Черкизкёй, где создали крепкий кулак за счет уплотнения отступивших соединений.
Подобное положение очень опасно для наших войск. В случаи продолжения нашего наступления на Стамбул, Глаголев может получить удар во фланг и тыл со стороны Текирдага. В случаи если 9-я гвардейская двинется на Галлиполи, то получит удар со стороны Стамбула. Не имея возможности поставить крепкие фланговые заслоны, генерал Глаголев будет вынужден прекратить активную деятельность, что очень выгодно туркам. Согласно последним разведданным, турки ведут активную переброску войск из азиатских провинций и сосредотачивают их в районе Дарданелл.
— А нельзя ли товарищ Антонов, обеспечить фланговое прикрытие генералу Глаголеву за счет болгарских войск. Болгарские солдаты и офицеры уже получили боевой опыт в Венгрии и Югославии, а также в недавних боях с турками. По моему на них можно положиться в этом трудном вопросе — предложил Сталин, внимательно разглядывая карту с нанесенной на ней обстановкой.
— Боюсь, что это невозможно товарищ Сталин. Как бы хорошо себя не проявили болгарские войска в боях в Венгрии, но они по-прежнему остались на «уровне итальянцев». Это товарищ Сталин такой термин. Его наши генштабисты позаимствовали у немцев, которые говорили, что для разгрома одной итальянской дивизии хватит одной немецкой, а для поддержки в наступлении или обороне необходимы целых три.
Вождь по достоинству оценил трофейный юмор, в котором была горькая доля правды. Как бы хорошо болгары себя не показали, но нельзя было быть твердо уверенным в том, что они устоят под натиском турок. Сталин хорошо помнил, что успех под Сталинградом был обусловлен в первую очередь слабыми флангами немцев, где стояли румыны и итальянцы.
— Не любите вы наших братьев болгар, товарищ Антонов, но боюсь, что мы будем вынуждены прибегнуть к их помощи — пожурил вождь начальника Генерального Штаба и задумался. Вопреки обычной привычки он не стал прогуливаться вдоль стола, а встав у карты стал перебирать в уме различные варианты.
— К сожалению, у меня нет твердой уверенности, что фланги товарища Глаголева будут надежно защищены во время его наступления на Стамбул — от этих слов вождя генерал удивленно вскинул голову.
— Да товарищ Антонов, во время наступления на Стамбул. Вы верно сказали об опасности грозящей нашим солдатам с азиатской стороны Дарданелл. Поэтому не будем уподобляться знаменитому Буридановому ослу и не станем метаться между двух целей. Мне представляется, что Босфор нам будет гораздо легче и быстрее взять под контроль, чем Галлиполи, с его укреплениями. К тому же, зная некоторые особенности биографии господин Черчилль, я уверен, что он непременно попытается внести в это дело свою лепту — усмехнулся вождь.
— В отношении выбора между проливами и действий господина Черчилля я с вами полностью согласен, товарищ Сталин, но мне не совсем понятен вопрос относительно флангового прикрытия войск генерала Глаголева. Ведь если на флангах останутся наши солдаты, то у 9-й армии, даже при поддержке болгар не хватит сил сокрушить группировку турок у Черкизкёй и занять Босфор.
— Все верно, но на мой взгляд есть возможность помочь войскам генерала Глаголева. Я имею ввиду корабли Черноморского флота и в первую очередь линкор «Севастополь». В сорок втором году он не смог защитить Севастополь, как «Гангут» и «Петропавловск» защитили Ленинград. Думаю, что пришла пора отдавать долги — вождь взял в руки карандаш и склонился над картой.
— Судя по вашим данным, турки уделили мало сил для обороны побережья, сосредоточив главные силы в глубине и этим необходимо воспользоваться. Следует нанести двойной удар силами кораблей Черноморского флота и соединениями второй болгарской армии, вот здесь, — Сталин сделал небольшую пометку синим карандашом. — При правильной поддержке друг друга они наверняка прорвут фронт и тогда уже турки, будут вынуждены решать задачу Буридана. Перебросить часть сил из-под Черкизкёй к побережью или остаться на месте и попытаться отразить сходящиеся удары наших и болгарских войск.
— Но открытый обстрел территории Турции нашими кораблями, может осложнить наши и без того напряженные отношения с Анкарой. Наши дипломаты с большим трудом объясняют присутствие наших войск на турецкой территории, желанием примирить две враждующие стороны болгар и турок. Столь откровенное выступление наших войск на стороне Болгарии, может привести к началу полноценной войны с турками, а это нам сейчас товарищ Сталин, крайне не желательно — возразил вождю генерал.
— С каких пор вы товарищ Антонов стали рассуждать как дипломат, а не как военный — недовольно проворчал генералиссимус. — Сейчас совсем не тот момент, когда следует думать, что скажет Англия, как отреагирует Америка и о чем подумает Франция. Благодаря господину Черчиллю, главный хранитель черноморских проливов Британия сейчас несколько вне закона, господин Трумэн занят японскими делами, а Париж лишился статуса великой державы. Поэтому только у нас, имеется моральное право и политические возможности разрешить этот болгаро-турецкий конфликт. Мы уже обозначили господину Иненю свое видение причин породивших данное столкновение, пути выхода из него и обозначили цену, которую должна заплатить Турция за наступление мира. В назначенный срок ответ из Анкары так и не поступил и желая достучаться до сознания турецкого руководителя, мы вынуждены применить силу к одной из сторон. Надеюсь все понятно?
