— Нет у меня времени обряд проводить, да и не помню я его, а ты не знаешь. Ведь не знаешь?
— Не знаю, — уныло согласился призрак.
— Ну, поживи тогда, — констатировала девушка. — А мне лучше расскажи, что у тебя вчерашний маг делал. И почему ты решил, что это маг?
— Ну как же не маг!? — воскликнул призрак. — Иначе он бы отсюда не вышел. Мне не удалось выпить его силу, наоборот, он чуть не развеял меня самого.
— Продолжай, что он от тебя хотел?
— Мы просто говорили… Я рассказал ему о победоносных походах Орга Сухого Песка. То есть меня, если ты не в курсе. Он сказал, что учит наш язык, и слушал очень внимательно, правда, иногда просил разъяснить некоторые слова, — Орг замялся, что было замечено Кириэль.
— И ради этого он тут время терял? Ты что–то недоговариваешь! У меня есть способы тебя разговорить, ты уж поверь, — она ласково посмотрела на съежившегося призрака.
— Верю–верю, — торопливо заверил он. — Ничего особенного. Я ему показывал, как могу воздействовать на материальные предметы, а он смотрел и запоминал… кажется.
— Вообще–то призраки не должны оказывать воздействие на реальный мир… И что конкретно ты можешь? — не то, чтобы Кириэль удивилась, о таком она слышала, просто раньше с такими призраками не встречалась.
— Ну–у, — протянул Орг, — мелкие камешки, щепки там… Могу еще свечу зажечь.
— И как ты докатился до жизни такой? — ей стало действительно интересно, надо будет в Академии рассказать.
— А как раз у того мага подсмотрел, который меня обманул. Ему надо было плиту отодвинуть, чтобы до золота добраться. Только у него силы много было, а мне–то где ее хранить? В любом живом человеке ее столько… — он плотоядно облизнулся. — Только на них и протянул, — он бросил быстрый взгляд в угол, где валялись человеческие кости, — иначе рассеялся бы давно. А я что!? — воскликнул он, предвидя следующий вопрос волшебницы. — Они полезли ко мне в могилу, чтобы ее разграбить. Неважно, что ее уже… Так что здесь кто кого, нормальная борьба за существование.
— Откуда ж ты таких слов нахватался? — последние слова Орга ее рассмешили. — Вроде великий полководец не должен так выражаться. Или я не права?
— Да какой там полководец? Когда ж это было? — вздохнул призрак. — С тех пор я много с кем общался, от них вот и нахватался.
— Ладно, понятно, — Кириэль собиралась уходить. — Скажи напоследок, тот маг о себе что–нибудь рассказал или только твою трепотню слушал?
— Да почти ничего, — Орг сделал вид, что не заметил подколки. — Сказал, что язык учит… Значит, не отсюда. А откуда, если на материке все на одном говорят, кроме эльфов и гномов? У них, что ли, рос? Еще сказал, что не знает пока, куда пойдет и что будет делать, но без подробностей. Это все.
— Ну что ж, спасибо, Орг, — Кириэль поднялась с обломка колонны. — Счастливо оставаться!
— Прощай… леди, — призрак печально и задумчиво смотрел ей вслед.
Наконец–то эти безжизненные горы позади!
Вместо них потянулись вполне симпатичные предгорья, поросшие лесами с подлеском из разнообразного и весьма колючего кустарника. Единственным моментом, которого я, с одной стороны, опасался, а с другой — ждал, являлось отсутствие на нашем пути людей. Правда, мои невольные спутники говорили, что этой тропой пользуются очень редко, да это неудивительно — такая глухомань. Но когда мы спустимся в предгорья, жители появятся.
Я же в последние дни после моей беседы с призраком безвылазно занимался экспериментами, которые ставил прямо по ходу движения. Я мог воздействовать на реальный мир! До сих пор я полагал, что это невозможно, и даже не пытался пробовать. Но когда увидел сам в исполнении какого–то призрака… Кстати, поначалу он действительно меня испугал. Немного… Так вот, оказалось, нужно всего лишь научиться концентрировать накопленную энергию в определенной точке, и можно делать… много чего, я пока еще не обдумал все варианты. Из материальных воздействий пирокинез и обратное ему воздействие (не знаю, как назвать) получались лучше всего — просто точечная концентрация энергии. А вот с телекинезом все гораздо сложнее. Пока я мог достигнуть нужного эффекта, лишь полностью охватив энергетической пленкой предмет, и связав ее с внутренней силовой структурой самого объекта. Это требовало концентрации и больших затрат энергии, для которых моего Вампирчика еле–еле хватало. По этому поводу призрак сказал, что для хранения Силы у них используют определенные предметы. В частности, лучше всего для этих целей подходят драгоценные камни, но теоретически хранить Силу может любой материальный носитель.
Ясно, что заиметь даже самый завалящий драгоценный камень мне не светит, поэтому я решил попробовать то, что есть. А было немного. В результате предметы типа дерева и местных камней из известняка пришлось отбросить. Наиболее подходящим материалом из того, что было, оказался металл. Я провел почти половину ночи в астрале, пытаясь зарядить энергией кинжал Бора, и, в конце концов, мне это удалось. В своих исследованиях я опустился до уровня кристаллической решетки, долго и упорно распределяя энергию по ее узлам. Разумеется, вручную этим можно заниматься не один день, поэтому, как только я разобрался с принципом, остальное время потратил на создание специально простенького модуля, который мог бы автономно этим заниматься. И гораздо быстрее, что главное.
Выяснилось, что даже такой неприспособленный материал, как железо, может хранить на порядки больше энергии, чем мой астральный модуль — за всю ночь Вампирчик так и не смог натаскать энергии, чтобы заполнить кинжал. Отдавать который Бору я не собирался.
Мои спутники–разбойники мне не досаждали, топая впереди и показывая дорогу, и лишь тревожно вздрагивали, когда перед ними вдруг срывался с места камень или загоралась ветка сухого дерева — результаты моих изысканий. Зато я досаждал им, практикуясь в знании языка — энса.
В целом они оказались нормальными ребятами. Для своего времени и окружения, конечно. Они со спокойной совестью (впрочем, какой совестью?) прирезали бы меня или продали в рабство (чего, собственно, и собирались), если бы им представилась такая возможность. С другой стороны, и их можно понять — дурная компания, наследственность и все такое…
Вот Конни, например, очень любил свою престарелую бабушку, живущую в деревне где–то в окрестностях Астера. Не было дня, чтобы он ее не вспоминал. Разными словами. А Бор в свободное время занимался разведением почтовых голубей, в коих души не чаял. Так что я их не очень–то винил, но также спокойно убил бы, защищая свою жизнь. Хотя я, конечно, преувеличиваю — я никогда никого не убивал и поэтому не имею понятия, смогу ли когда–нибудь…
