Кроме того, едва кронпринц отвел за неё свои разбитые войска за «линию Гинденбурга», как отдал приказ о возобновлении строительства третьей оборонительной линии, которую имперские саперы успели соорудить лишь в земляном варианте. Были выкопаны траншеи, насыпаны валы, но не было подготовлены места для огневых точек и защитные убежища для пехоты от вражеского обстрела. Согласно данным воздушной и наземной разведки, работы у немцев шли в непрерывном темпе, и все указывало на то, что основные работы могут быть закончены ещё до наступления холодов.
Фош отлично осознавая всю тяжесть сложившейся обстановки, собрал у себя генералов Хэйга, Пэтена и Першинга, намериваясь определиться с местом прорыва вражеской обороны.
Хейг как истинный британец был готов сражаться до последней капли чужой крови. Поэтому он громко упирал на большие потери, понесенные британским войском за этот год, и выражал готовность наносить лишь вспомогательный удар силами двух канадских дивизий.
- Наши войска готовы нанести удар в направление Брюгге с целью оттянуть на себя часть сил противника, во время большого наступления на другом направлении – энергично заверял Хейг своих собеседников – две полнокровные канадские дивизии, это все чем мы располагаем на данный момент. В остальных дивизиях нашего северного участка фронта существует большой недокомплект батальонов, что значительно снижает ударную силу наших войск.
- Хорошо, мы учтем вашу позицию господин генерал – холодно произнес Фош.
– Я думаю, что наш главный удар следует наносить в районе Уазы с выходом на Мобеж, при одновременном нанесении двух дополнительных ударов с флангов. Согласно рекомендациям нашего объединенного штаба, начинать наступление необходимо не позднее следующее недели. К этой дате нас подталкивают прогнозы синоптиков – Фош метнул недовольный взгляд за окно и продолжил – и потому наступать следует как можно быстрее, дабы противник не успел возвести на нашем пути новую линию обороны.
Генералиссимус внимательно посмотрел на Першинга, и американец с радостью выпятил свою грудь в предвкушении возможности продемонстрировать союзникам крепость боевого плеча американской армии. Приобретя некоторый опыт большой войны, американский командующий только и говорил о необходимости дать противнику почувствовать силу американского приклада. Вначале союзники тактично гасили боевой порыв Першинга, но теперь они не возражали против того, чтобы оплатить прорыв линии Гинденбурга американским мясом.
- Надеюсь, что в этом наступлении мы будем иметь поддержку танковых соединений? – спросил Першинг, требовательно глядя на союзников, стараясь показать им, что он отлично знает, с какого конца следует чистить редьку.
- Наша полевая и тяжелая артиллерия уже подведена к месту планируемого прорыва. На каждый квадратный метр позиций противника, будет обрушено сто два килограмма взрывчатки. Сто два килограмма генерал это очень много. Подобного не было в сражениях при Вердене и на Сомме – горячо произнес Пэтен, но Першинг презрительно пропустил его слова мимо своих ушей, и как ни в чем не бывало, повторил свой вопрос.
- На какое количество танков могут рассчитывать наши дивизии?
- Думаю, что никак не менее ста машин мистер Першинг – вмешался в разговор Черчилль, отвечающий за поставку в армии союзников бронированных монстров.
- Я твердо могу рассчитывать именно на это количество, сэр? – деловито уточнил американец, раскрывая свой полевой блокнот.
- Сто машин и возможно даже чуть больше, генерал – заверил его Уинстон.
- Великолепно – Першинг что-то небрежно черкнул карандашом на бумаге и продолжил важно задавать вопросы.
– Какова будет поддержка нашего наступления с вашей стороны.
- С севера вместе с вами будет вести наступление четвертый британский корпус, недавно прибывший из Африки, подкрепленный соединениями находящейся сейчас в резерве второй армии генерала Плюмера.
При упоминании о второй армии Першинг позволил себе улыбнуться. В результате летнего наступления противника она утратила более 82 процентов своего личного состава.
- У них будут танки?
- Нет, все имеющиеся у нас машины пойдут только на ваш участок.
Американец снисходительно кивнул головой, как бы соглашаясь со словами Фоша и одновременно как бы разрешая генералиссимусу продолжить свою речь. Француз оскорбился столь бесцеремонным поведением янки, но все же сдержался. Американским солдатам предстояло шагнуть в пекло и ради этой жертвы, Фош был согласен попридержать свою гордость.
- Южнее вас в наступление пойдут марокканцы и русский легион. У них также не будет танков, только одна артиллерийская поддержка.
- Может не стоит брать русских в это наступление – сварливо спросил генерал Пэтен, который очень завидовал наградам, украшающих знамя легиона - у них может сложиться превратное впечатление, что без них мы не сможем прорвать эту чертову линию.
- Вы несправедливы к нашим друзьям генерал. Ведь они и приехали сюда только ради одного, защищать вашу страну – пожурил француза Черчилль, отлично понимающий, откуда дует ветер – пусть сражаются во имя нашей общей идеи, а славой мы сочтемся с ними после победы.
- Действительно Пэтен, не будьте предвзятым к русским парням – одернул генерала Фош. – И так с юга вас поддержат французские части. Ваш участок наступления самый важный генерал. Прорвав его, мы сможем нанести новые удары по флангам противника и полностью выбить его с территории Франции и Бельгии. После чего перенесем войну в саму Германию.
Першинг заворожено глядя на расстеленную перед ним карту, на которой его воображение рисовало победоносное шествие американских войск под звездно-полосатым флагом. Фош с пониманием взглянул на американца и после непродолжительной паузы произнес:
- И так господа, последний срок нашего наступления 12 октября. К этой дате необходимо закончить подвоз боеприпасов для артиллерии и завершить сосредоточение войск.
- Почему 12 октября? – спросил Першинг, опасаясь, что американцы не успеют к этому сроку.
- Хорошо, вы хотите наступать 13? - ехидно спросил Пэтен знавший, что все американцы недолюбливают число 13.
- Нет, но…
- Не волнуйтесь генерал, мы поможем вашим солдатам быть готовыми к наступлению гораздо раньше этого срока – успокоил его Фош – кроме танков мы сможем выделить вам около 300 самолетов. Это больше половины всего того, что мы имеем на данный момент.
Першинг снисходительно кивнул головой, показывая Фошу, что он оценил число летательных аппаратов, но в глубине душе эти цифры его мало тронули. Танки, вот что поразило американца в этой войне. Это отлично понял Черчилль, ставший щедрой рукой сулить американцу огромное число бронированных чудовищ.
