Рудольф Баландин - Мифы революции 1917 года

По духу своему, по складу характера представители царской фамилии не могли походить на обычных, наиболее распространенных представителей русского народе вовсе не по причинам генетическим. Почти вся российская аристократия, в особенности правящая, образовала особую касту. Таким было наследие феодализма. Непроходимая пропасть отделяла аристократов от так называемого простого народа. Они существовали в разных мирах.

В России, как некогда во Франции, были порушены сословные перегородки. Не от того ли угрожающе зашатались все опоры государства? Слишком долго они стояли. Пожалуй, слишком сильно прогнили. Поэтому крушение царской власти должно было вызвать значительные, колоссальные последствия: смену традиционного общественного уклада, настоящую культурную и — шире — духовную революцию.

Творческие порывы человека не знают пределов. Даже события, происходящие в огромной стране, несоизмеримы с Солнечной системой, не говоря уже о Галактике. Но это никогда не смущало ни поэтов, ни ученых.

Показательна в этом отношении статья в упомянутом журнале «Природа» профессора Сорбонны Виктора Анри «Энергетика жизни».

«С мировой точки зрения, — писал он, — жизнь есть не что иное, как постоянное задержание и накопление химической и лучистой энергии, замедляющее превращение полезной энергии в теплоту и препятствующее рассеиванию последней в мировом пространстве».

Отсюда он делает вывод: «Присутствие живых организмов на Земле удлиняет продолжительность существования мира, так как, если бы не было живых организмов, деградация энергии происходила бы быстрее, Земля скорее бы охлаждалась и мир скорее бы приближался к состоянию окончательного равновесия».

Автор приходит, как он выражается, к универсальному оптимизму: «Существующий мир — лучший из всех возможных». Он так формулирует цель нашей жизни: «Постоянной сознательной работой создавать везде и во всем такие условия жизни, которые содействовали бы максимальной утилизации энергии».

Звучит замечательно! И все-таки возникают смутные сомнения. Так ли все замечательно просто и ясно? По таким ли законам происходят реальные общественные процессы? Или ученые живут в ином, чем простые смертные, интеллектуальном мире? Идет страшная, кровопролитная, разрушительная мировая война. Она уничтожает жизнь, губит миллионы людей, разрушает инженерные сооружения. Неужели ничего лучшего нельзя придумать?

А что происходило тогда в России? Постепенно страна погружалась в хаос. Не означает ли это, что люди идут наперекор космическому процессу, о котором так убедительно писал Анри? Вопрос чрезвычайно важный для осознания общего направления глобальной цивилизации, для нашего времени и ближайшего будущего, ибо на таком пути у человечества дальняя перспектива отсутствует.

…Странные мысли «о вечном» приходят в голову, когда из интеллектуального оазиса, который представляет собой превосходный журнал «Природа» 1917 года, обратишь внимание на реальные события того времени. Революционный переворот вскрывает глубинные пласты общественной жизни, заставляет по-новому осмыслить реальность.

С позиций академической науки можно было сопоставить природные процессы, происходящие на Земле миллиарды лет, создавшие уникальную среду жизни — биосферу, предопределившие появление человека и становление цивилизации, с тем, что создает эта самая техническая цивилизация.

Не без влияния идей В. Анри наши замечательные ученые В.И. Вернадский и А.Е. Ферсман в те же годы стали разрабатывать учение о геологической, изменяющей природу глобальной деятельности человека. Не тогда ли Вернадский проникся идеей о космической роли человечества, создающего на планете область разума, где торжествует научная мысль, переводя биосферу на более высокий уровень организации, совершенства? Через несколько лет на лекциях в Париже он, обсуждая эту проблему с французскими философами Эдуардом Леруа (Ле Руа) и Тейяром де Шарденом, решил назвать эту новую, особую оболочку планеты ноосферой.

Вернадский даже в те тяжелые годы России отрешился от жестокой реальности, отдав предпочтение умозрительной идее. В Гражданскую войну он разрабатывал учение о биосфере. А теперь предположил: техническая цивилизация призвана перестроить область жизни, подняв ее на более высокий уровень организованности, превращая в глобальную сферу господства разума.

Тогда же Ферсман назвал геологическую деятельность человека верным термином техногенез. Ведь глобальные результаты достигаются только с использованием техники. Но и в этом случае он полагал, будто таким образом на планете создается нечто более совершенное, чем биосфера.

Пожалуй, во всем этом проявилось, хотя бы отчасти, влияние революционных общественных событий. Они пробуждали столь же новаторские научные идеи. Правда, они относились в данном случае к идеальной модели общественного развития и находились в разительном противоречии с действительностью.

Через несколько десятилетий выяснилось: техногенез преимущественно разрушает и загрязняет среду жизни (это не голословное утверждение, а вывод на основе фактов, конкретных расчетов). Он создает на Земле не идеальную ноосферу, а реальную техносферу, преобразуя даже человеческую личность. К сожалению, это чрезвычайно важное обстоятельство до сих пор остается вне общественного сознания и не осмыслено как следует мировым научным сообществом.

…Мифы 1917 года наводят нас на мысли актуальные, помогают понять то, что происходит на Земле сейчас. А если вернуться в Россию, взбудораженную Октябрьской революцией, переживавшей не только смуту, но и духовное брожение, интеллектуальный подъем, то отметим еще одно характерное явление того времени: в Москве на заборах появилось поэтическое воззвание Василия Каменского:

О революционном эпосе можно (и хотелось бы) написать солидный трактат. Тема эта чрезвычайно важна для историософии и познания психологии общества. В России 1917 года произошел поистине геологический переворот социальных пластов. Спустя два года Велимир Хлебников выразил это заменой одной буквы: