сдать государству по тогда мы существенно потеряем в цене. Следовательно нужно найти другого покупателя. Наверное, стоит в Калугу съездить или в Ульяново, там поискать ткацкие фабрики.
Пока я думал, ко мне в кабинет ворвался Васнецов с товарищами. Научные работники казались более чем довольными, а вот корреспондент после той истории с Верой изрядно приуныл. Бедняга не знал с кем связывается. Мне даже стало его немного жаль, Вера просто его использовала, надеясь досадить мне.
— Ну вот, Сан Саныч, мы здесь закончили и возвращаемся в Москву. Ещё созвонимся.
Я попрощался с гостями и вернулся к работе. А ещё через час, как это часто и бывает, меня снова отвлекли.
— Товарищ председатель, можно к вам? — осторожно постучалась и заглянула в кабинет невысокая сухонькая женщина лет сорока пяти. Приглядевшись, я её узнал. Кудрявцева София Филимоновна, наш ветеринарный фельдшер. Однажды она, можно сказать, спасла наш колхоз тем, что рассказала мне про болезнь новых овец, благодаря чему мы сумели купировать проблему практически в зародыше.
— Конечно, проходите, садитесь. Что-то случилось?
Она осторожно закрыла за собой дверь и села за стол, напротив меня.
— Случилось. Но я даже не знаю, сможете ли вы мне помочь… но не прийти не могла.
Она то и дело потирала пальцами запястья, видно очень нервничала. Я улыбнулся, надеясь её подбодрить.
— Вот и узнаем. Рассказывайте.
Вы, возможно знаете, что я вдова. Да и вообще из всех родни у меня есть только сын. Хороший умный парень. Так все родители говорят, но мой Иван и правда такой. Любую работу делает на совесть. И вредных привычек ни одной нет!
Она замолчала, и я подтолкнул её к дальнейшему рассказу:
— С ним что-то случилось?
София покачала головой.
— Нет. Ничего такого. Точнее, я понимаю, что это только моя проблема. Но вот… уехать он хочет из деревни, а я никак не могу его остановить.
Она снова замолчала, как будто не решаясь что-то добавить. Я же не совсем понимал, что она хочет от меня.
— Думаете я сумею его переубедить? — предположил я.
— Нет. Не знаю. Дело не в этом. Знаете, вы очень много сделали уже для нашего колхоза, поэтому мне немного неудобно это всё говорить, как будто я вас в чём-то обвиняю. Это не так.
— Да не переживайте вы так, София Филимоновна, я не думаю, что вы пришли меня обидеть. Говорите прямо.
И она решилась.
— В общем Иван мой категорически не хочет работать в колхозе. На полях или с животными. Говорит не его это совсем. Хочет на производство какое-нибудь. На завод или ещё какую-то другую работу, не связанную с сельским хозяйством. А здесь у нас ничего такого нет. Он бы остался, говорит, если бы что-то было… и вот я подумала… может быть вы найдёте для него какое-то занятие? Я не знаю, как без него здесь буду, — в глазах женщины заблестели слёзы, но она пыталась всеми силами сдерживаться и не плакать, — хотелось бы, чтобы он здесь невесту нашёл, внуки… а так уедет и всё. Я знаю как оно бывает. Потом раз в год максимум в гости, а я тут одна… — она шмыгнула носом, — простите, товарищ председатель. Может это нагло с моей стороны. Но если вдруг что-то можно придумать, то вы уж имейте в виду.
— Да, — согласился я, — пока действительно большого разнообразия в выборе деятельности у нас нет. Обещаю подумать.
— Спасибо большое, товарищ председатель, что выслушали.
Кудрявцева быстро встала и, попрощавшись, практически убежала из моего кабинета. Видимо, и впрямь стеснялась своей просьбы. Хотя на самом деле, я не видел в этом ничего наглого. Да и одна мысль у меня появилась ещё во время разговора, поэтому я и пообещал ей подумать.
Мне всё не давали покоя излишки шерсти. По сути то, что мы произвели сверх плана — принадлежит колхозу и реализовывать мы это можем как хотим. А значит не обязательно продавать именно сырьё. Я уже давно подумывал о том, чтобы наладить какое-то производство у нас в колхозе, так почему бы не открыть маленькую ткацкую фабрику? Нужны только станки. И идея. Что-то что будет выделять нашу продукцию среди остальных. Потому что простой серый свитер может связать любая бабушка, и я уже молчу про большие ткацкие фабрики и заводы с налаженным производством. Нет. Если уж браться, то надо придумать что-то особенное.
За последнее время я перечитал много книг и журналов про механику и электронику, так что вполне представлял с чем сейчас работают люди. Станки с ЧПУ, числовым программным управлением, уже появились, но пока что они были ещё довольно примитивными, к тому же в основном токарными.
А вот среди ткацких станков на помощь, конечно, всегда мог прийти жаккардовый, практически предтеча всех подобных технологий, в котором ещё в прошлом веке использовались перфокарты. Хорошая вещь, его и в моём будущем пока не забыли. Но вот для работы с шерстью он не слишком подходит. Недостаточно быстрый и, что важнее, недостаточно точный. По крайней мере для той идеи, что начала зарождаться в моей голове. Для неё желательно подготовить не просто ткацкий станок с ЧПУ, а с электронным управлением.
Один из самых простых способов создать запоминающуюся одежду — добавить на неё красивый рисунок. И это должен быть не примитивный узор или какая-то абстракция, а сложное и проработанное изображение.
Вот буквально в прошлом году на экраны вышли два очень популярных мультфильма — «Ну погоди» и «Крокодил Гена». Я недавно как раз думал о том, чтобы заказать плёнку с ними для нашего небольшого кинотеатра.
Что если начать выпускать, допустим, детские свитера с волком, зайцем, Чебурашкой и Геной? Наверняка их будут с руками отрывать, потому что ничего подобного в советском союзе ничего не было.
А там и для взрослых что-нибудь придумаю.
Да. Однозначно. Чем больше я думал об этом, тем сильнее мне нравилась идея. Это и для страны в целом хорошо. Если у нас начнёт появляться больше красивых и модных вещей, то люди меньше будут смотреть на запад, восхищаясь чужой культурой. Вот что ни говори, а на мой взгляд, что советская, что российская власть часто забывали именно о простых потребностях людей, которые делают повседневную жизнь комфортней. Может быть отчасти поэтому союз и развалился, что люди устали от дефицита и хотели узнать другую жизнь.
В общем, мне нужен план. Хорошее техническое и экономическое обоснование. А потом позвоню Глушкову и уже по результатам этого разговора будем думать дальше.
Я так загорелся идеей,
