начального образования. — Я хочу получить вот это.
Глава 19
Грохот, раздавшийся из коридора, заставил меня поднять голову с подушки и посмотреть в ту сторону. Сегодня я впервые выспался, потому что меня, наконец-то, перестал мучить кашель, никак не хотевший полностью проходить. На свободу меня выпустили уже две недели назад, и прошло уже десять дней, после того, как объявили о моей помолвке, и ровно неделя с тех пор, как Понятовский увез Софию в Польшу. Я при отъезде не присутствовал, но, благодаря Румянцеву знаю, что выглядела несостоявшаяся Екатерина очень расстроенной. А вот что думает по поводу всего этого Мария, мне узнать также не удалось. Потому что наедине мы с ней больше ни разу не оставались. При этом караулили нас почище государственной казны. Моя первая, она же последняя вылазка на территорию, отведенную польской делегации, встретила препятствие в виде здоровенного гвардейца, который стоял на страже возле входа в небольшое крыло. По всей видимости у него был приказ, не позволяющий пропускать на вверенную ему территорию никого мужского пола. Посмотрев на часы, убедился, что пора вставать, чтобы предпринять очередную попытку встретиться с Марией.
— Вы куда-то направляетесь, ваше высочество? — добродушно поинтересовался у меня, все тот же гвардеец, похоже бессменно дежуривший здесь, перегородив дорогу.
— Так, — я остановился. — Пройти я не смогу? — он только покачал головой, а я с трудом удержался, чтобы не сплюнуть. — Отлично, — и, развернувшись, я направился восвояси.
— А зачем приходили-то, ваше высочество?
— Кошку выгуливал, — сквозь зубы процедил я, подхватывая на руки как по заказу вышедшую и-за угла Грушу.
— Зачем кому-то может понадобиться выгуливать кошку? — гвардеец нахмурился, а в его голосе звучало искреннее недоумение.
— О-о-о, тебе не понять, — протянул я, направляясь обратно к своим апартаментам, неся под мышкой вырывающуюся Грушу.
Обязаны мы были такими драконовскими мерами еще одной гостье Елизаветы, которая решила поддаться коллективному бессознательному и отмочила фокус похлеще Софии. Вообще, близость весны срывала головы в полет, а объявленная помолвка перечеркивала все далекоидущие планы девушек, а также их родителей, даря взамен относительную свободу, которой некоторые из них не преминули воспользоваться. Так, например, Каролина Генриетта Кристина Филиппина Луиза Пфальц-Цвейбрюккенская не нашла ничего умнее, как сбежать из дворца, тайно обвенчаться и явиться обратно, будучи уже княгиней Волконской. Как впоследствии оказалось ее избранник Михаил Никитич Волконский был одно время посланником Августа Польского в Пфальц, с какими-то переговорами, которые положили конец очередной немецкой разборке, кои происходили с завидным постоянством: то сосед участок реки оттяпает незаконно, то чья-то корова на территорию соседнего ландграфства забредет, то еще какие-нибудь страшно важные причины рассориться с ближайшими соседями. Вот князь Волконский одно время эти проблемы и решал. Вот при решении одной из подобных проблем, он и встретил юную Каролину Гентриету. И хотя он был ее старше почти на двадцать лет, между ними, как это говорится, «искра пробежала». Но князь уехал, и, казалось бы, все осталось далеко в прошлом, но нет, это только казалось. Похоже, Волконские все двинутые на голову вольнодумцы и этот исключением не являлся, делал то, что хотел, что в башку взбредет.
Разумеется, Елизавета от такого финта пребывала в полном экстазе, и то, что Волконский был все еще жив и на свободе, говорило лишь о том, что тетка до сих пор не может без мата сформулировать объем наказания.
Нет, я понимаю, у них любовь, или какое другое помутнение, но я-то почему должен страдать? Трудности, конечно, закаляют характер, но только, если они не настолько тупые, и в большинстве своем надуманные. И так уж получилось, что я понятия не имею, как относится сама Машка к своей так внезапно изменившейся жизни. Попытался было прижать к стене архиепископа Симона, просвещающего невесту наследника в православии, но был послан подальше с пожеланием не заблудиться по дороге. В общем, стало весело. Настолько, что вот уже две недели никаких балов не было, кроме того, который помолвке был посвящен. Но и там с невестой мне пообщаться так и не удалось.
— Дикость какая-то, — я потер лоб. — Не понимаю, почему не могу встретиться со своей нареченной и просто, мать вашу поговорить?! — выпустив Грушу, которая шмякнулась на пол с недовольным мявком, я саданул в стену кулаком.
— Ее величество определенно пришла к выводу, что с нее хватит скандалов, — философски заметил сопровождающий меня Олсуфьев. — К тому же… — он резко осекся и замолчал, но я уже развернулся к нему с видом коршуна, настигающего добычу.
— Договаривай, Адам Васильевич, чего уж там? Раз начал говорить, то договаривай. Что еще произошло, пока я в лихорадке провалялся?
— Да пока что ничего особенного, — он задумался, глядя в ту самую точку, куда я ударил не так давно кулаком. — Просто, с того времени, как изгнали прусского посла, до нас доходят весьма неприятные слухи.
— Фридрих решил пойти войной против Российской империи? — я приподнял бровь.
— Его величество король Фридрих пока в своем уме, — поджал губы Олсуфьев. — Вряд ли он когда-нибудь сойдет с ума настолько, чтобы попытаться напасть на нас, да еще и через территорию Речи Посполитой, с которой нас именно сейчас связывает гораздо больше, чем когда-либо прежде. Но вот сотворить что-нибудь другое он вполне по силам.
— А что обо всем этом думает Кайзерлинг? — я пытался сообразить, чем все эти изменения могли закончиться, и как отразиться на планах Фридриха.
— Понятия не имею, — Олсуфьев пожал плечами. — Вестей от барона Кайзерлинга пока не поступало. Как, впрочем и от Августа. Слишком мало времени прошло, — от его слов мне захотелось головой обо что-нибудь удариться. Тут полжизни можно ждать ответов на запросы. Черт подери, с этим нужно что-то делать. Вот только что? Пока не знаю, да и после болезни голова не слишком варит, так что с проблемой связи будем позже разбираться, тем более, что эта проблема у каждой стороны имеется, не мы одни сидим локти кусаем в ожидании. — У вас сегодня встреча с Вилимом Ивановичем де Геннином назначена, через полчаса уже должна состоятся.
— Да, хорошо, — я потер лоб. — Я помню. — Из-за того, что визит к Демидовым снова откладывался, я решил поговорить с де Геннином, который все предприятия Демидовых вдоль и поперек облазил в свое время, а также составил геологические карты Урала и той части Алтая, которая была нам в это время доступна. — Пойдем, встретимся с господином Геннином, раз уж я с
