Никак я не ожидал, что аккурат к этому времени до нас дойдет новость о принятой Конгрессом и одобренной президентом США резолюции Криттендена. А вот взяла и дошла, вызвав у большинства из собравшихся в курительной комнате особняка... легкое замешательство.
— Может Эйб в своем Вашингтоне сильно головой ударился об пол? — недоуменно хмыкнул горячий джорджианец Френсис Бэртоу. — Его собственные избиратели могут в смоле и перьях вывалять. Аболиционисты такого ему не забудут!
— Испугался, вот и чудит, — скривился Нейтан Эванс, после чего вернулся к раскуриванию толстой бразильской сигары, что занимало его в данный момент куда больше, нежели странные телодвижения вашингтонских бонз.
— Обманывает, я таких мно-ого повидал в жизни...
Всё верно, Джонни, более чем верно. Твоё сильно развитое во время бытия ганфайтером и близким к криминалитету наёмником чутьё работает как часы. Сразу понял, что со стороны Вашингтона донёсся явственный аромат высокоуровневой 'разводки'. А вот джентльменам Юга это понимать куда как сложнее.
А вот Уэйд Хэмптон выдержал некоторую паузу, прежде чем поделиться своим личным мнением насчет свежепринятой резолюции янкесов.
— Янки тянут время. Обманывают нас, пытаясь показать, что не будут покушаться на привычный нам образ жизни. И колеблющиеся штаты пытаются оставить себе верными. После Булл-Рана у них другого выхода нет.
— Хорошо сказано, Уэйд, — слегка улыбнулся я. — Сам бы лучше не произнес.
— Может и выпьем за это?
— Позже, — отрицательно покачал я головой в ответ на предложение командира 'Легиона'. — Хорошо, что все тут собравшиеся понимают простую истину — Авраам Линкольн способен врать легко и непринужденно, даже не краснея, И вообще, если у него что-то и краснеет, то как у павиана, этой африканской обезьяны...
— То есть?
— У павиана красная задница, Бэртоу, — осклабился Эванс. — А Станич подразумевает то, что для понимания того, врёт Эйб или нет, с него надо снять штаны. Да только делать этого по понятным причинам никто не будет. Вот он и врёт, краснея лишь в неприличном месте, на которое джентльмену и смотреть то зазорно. Прошу прощения, леди...
Леди, однако, не столь и смутились. Ну, Елена ещё пыталась что-то этакое изображать, а Мари лишь тщательно пыталась не рассмеяться в голос. Как ни крути, но постоянное общение с несколько изменившимся братом в моём лице не могло не отразиться на из мировосприятии. Учитывая же. что младшенькая и без того была тем ещё дьяволёнком в юбке...
— Немного не о том говорим, джентльмены. Есть резолюция, нет её, а война никуда не денется, — проворчал Бэртоу. — Даже если Борегару удастся перевести наши части под своё командование, что он будет делать дальше? Дадут ли ему действовать не от обороны, а иначе?
Правильные вопросы ставит! И ответы на них, которые прямо напрашиваются, не так чтобы сильно блещут оптимизмом. Нет, с переводом 'особо активных' под командование столь же неугомонного генерала — это реально. Дэвис, как мне кажется, с удовольствием избавится от части головной боли, собрав всех 'возмутителей спокойствия' в одну из армий. Зато насчёт позволения использовать активную наступательную тактику... Тут уж вилами по воде. Особенно учитывая, что президент Конфедерации явно продолжает питать ложные надежды.
Примерно это я и ответил Бэртоу. Не шибко удивил, что и понятно, ведь Френсис на остроту ума вроде как и не жаловался. Ну а затем... Затем разговор плавно перешёл в изначально предполагаемое русло: перевооружение, новые тактические приёмы, необходимость отказа от плотных порядков и всё в этом духе.
Однако, сам факт визита этих людей ко мне был крайне, просто чрезвычайно важен. Он означал, что те же Бэртоу и Эванс, командиры бригад, пусть и небольших, ничуть не считают для себя зазорным на равных обсуждать вопросы по дальнейшему ходу войны. Тут уж без репутации никак, именно она помогла мне пересечь пусть незримую, но явную черту, перейдя в разряд тех, кто уже может и имеет право обсуждать с серьёзными людьми серьёзные вопросы. Оружейное производство и 'Дикая стая' — вот те две опоры, на которых всё держится. Но, как известно, три — куда лучшее число. И третьей опорой должны были стать крепкие связи с определенной частью элиты Юга. Кое-что тут уже имелось, но предстояло сделать ещё парочку шагов. И главное тут — обойтись без излишней спешки, которая способна лишь испортить, но никак не помочь.
***
Ну а после случившегося разговора — пошло-поехало. В том смысле, что события понеслись вскачь. И начать следовало с того, что штаты Миссури и Кентукки послали США вместе с Линкольном и долбаной резолюцией Криттендена далеко и надолго, также объявив сецессию и выйдя из состава США. Естественно за ради того, чтобы присоединиться к Конфедерации. Правда стоило отметить, что с Кентукки произошло примерно то же самое, что с Виргинией. Только от Виргинии откололась западная её часть, а от Кентукки, соответственно, восточная. Поболее трети, но меньше половины по площади. И отделившаяся территория быстренько так провозгласила себя отдельным штатом Восточный Кентукки. Пример ведь под боком, чего уж тут особо раздумывать.
Зато Мэриленд и Дэлавер — эти штаты были... умиротворены, ожидать их выхода из состава США более не приходилось. И так то надежд было мало, а после этой клятой резолюции особенно. Так что частично своих целей её авторы таки да достигли. Зато не всех, далеко не всех.
Плюс было и дополнительное приятное известие на политическом фронте. Индейская Территория наконец оставила 'брачные игры' и 'шаманские пляски с бубном', приняв чёткое и окончательное решение — поддержать Конфедерацию, хотя и на определённых условиях. Каких? Немедленным наделением членов 'пяти племен' правами, равными правам граждан КША и последующее вхождение Территории в Конфедерацию на правах отдельного штата. Последнее, правда, обещалось лично президентом Дэвисом в течение двух последующих лет. Оно и понятно, слишком много мелких формальностей предстояло утрясти. Вместе с тем факт оставался фактом — впервые за очень долгое время индейцам было за что сражаться с реальными перспективами достигнуть этого. Не независимость — она в принципе была нереальна — но вполне себе автономия, если говорить по сути дела.
Проблемы? Ну куда ж без них в тех случаях, когда дело заходило об индейцах. Незамедлительно подняли бучу семинолы, давно якшавшиеся с неграми и крайне прохладно относившиеся к идеям Конфедерации. Плюс особо хитрозадая часть чероки во главе с их номинальным на тот момент лидером Россом, а еще один из авторитетных вождей криков, Обитла Яхола. Эти три части, пусть и относящиеся друг к другу крайне прохладно, да и степенью неприязни к Конфедерации отличаясь — попытка просто отсидеться в стороне Росса и явные симпатии к Северу у семинолов и частично Яхола — сумели таки договориться о совместных действиях. А договорившись... решили 'смазать пятки салом' в направлении Канзаса. Ведь численность тамошних 'раскольников' в сравнении с теми, кто был настроен на союз с КША была весьма незначительна. Ко всему прочему понимание, что сейчас войска Конфедерации, скажем так, одерживают победы.
