Разговаривали они до самого утра. Лишь явление ясных очей встревоженной Елены, нарушило этот долгий разговор. Как вы понимаете, уважаемый читатель, никакой нормальной женщине не понравится такое счастье - просыпаться утром одной. А потому она и прибыла незамедлительно терзаемая смешанными чувствами, представляющими клубок противоречивых мыслей и эмоций самого широкого диапазона - от беспокойства за мужа до ярости и растерянности.
Ночные бдения не приходят бесследно. Да и жена, попричитав немного о том, что Саша совсем себя не бережет, ушла. Выпроводив перед этим Дукмасова, дескать, тот не дает Александру отдохнуть. Поэтому, цесаревич, оставшись в гордом одиночестве и тишине, задремал. Прямо в кресле.
Ему снились кошмары, совершенно выматывающие. Скорее даже не кошмары, а воспоминания старых дней - различные эпизоды из его жизни, не самые лицеприятные. Поэтому высыпался всегда плохо. Не из-за переживаний. Нет. Он уже давно никак не реагировал на гибель человека, пусть даже близкого, как-то излишне эмоционально, воспринимая подобное действо как факт близкий к статистике. Основной раздражитель заключался в чувстве бессилия, которое посещало его во сне, каждый раз, когда ему снилась гибель близких ему людей. Он хотел что-то изменить, но неприятные эпизоды повторялись неуклонно и в мельчайших деталях. Из-за этого сон скорее напоминал большую борьбу с роком и не приносил умиротворения. А утро приносило лишь чувство неудовлетворенности и раздражения, которое он пытался утопить в работе. Эффект очень напоминал дыхание акулы, которая начинает задыхаться, если перестает плыть вперед. Так и тут. Но внешне это практически не отражалось, так как, погружаясь всецело в дела, он выглядел абсолютно уверенным в себе человеком. А минуты слабости, как та, что не так давно видел Дукмасов, случались с ним редко, да и Саша сам, понимая, что подобное не стоит афишировать, старался уединиться в такие моменты.
Проснувшись ближе к обеду, он начал свой традиционный ритуал из умывания и зарядки. После чего, дежурный по канцелярии заносил ему на чтение свежую прессу, в которой, несколько чтецов, заранее подчеркивали наиболее интересные моменты. А в особых случаях, к газете прикладывался даже комментарии, чтобы уточнить ситуацию. К сожалению, тратить часы на чтение всей той ереси, что несут борзописцы, Саша не мог, поэтому, нанял несколько довольно толковых старичков из числа известных собирателей слухов. Конечно, время от времени он прочитывал газету полностью, делая пометки, и возвращал ее секретарю, дабы тот уточнил детали чтецам. Но в целом, с каждым днем, необходимости в этом становилось все меньше, так как эти, умудренные сединами люди, все лучше и лучше начинали понимать то, что может заинтересовать Его императорское высочество.
После чтения прессы и наиболее важной корреспонденции, Александр отправлялся на обед, за которым следовала посещение того или иного объекта на территории Великого княжества Московского. Само собой, все пролетало в очень серьезном темпе, так как основной задачей было не проверить досконально, что происходит, а засветиться, и своим присутствием да интересом, простимулировать интенсивную вибрацию 'седалищного нерва'. Да и так, посмотреть в целом, как дела, бывало полезно, дабы никаких серьезных 'косяков' не упускать из виду. В этом деле очень помогала практика, которую он завел с момента возвращения в Москву прошлой осенью. Дело было простым и очень забавным. Александр заимел привычку, посещая какой-нибудь объект, беседовать с самыми обычными рабочими. И подобный подход уже не раз помогал выявить воровство и свинское поведение зарвавшихся чиновников. Причем, важным моментом было то, что Саша никогда не предупреждал о своем визите. И даже более того, никто из числа его секретариата даже не предполагал, куда тот поедет до самого начала этой процедуры. Собственно подобные вопросы обсуждались с вечера только с начальником контрразведки и личным адъютантом, предоставлявших отчеты о текущем положении дел.
Часа в четыре, вернувшись, Александр направлялся в атлетический зал, развернутый для него в стенах Николаевского дворца, где уделял до часа времени тренировкам. Штанга, гантели, брусья и несколько тренажеров, изготовленных по его эскизам, очень помогали держать тело в форме. Чего стоил только гребной тренажер! Потом шел душ. Получасовой расслабляющий тайский массаж, чай и верховая прогулка, которую Саша совмещал с осмотром положения дел на улицах Москвы.
Ближе к шести часам цесаревич ужинал, после чего выдвигался в свой кабинет 'возиться с бумагами'. Где и засиживался, бывало до раннего утра. В те же дни, когда он ложился рано и, как следствие, вставал тоже поутру, Александр просто увеличивал количество объектов, которые посещал. Правда, с самого утра он никогда не приезжал ни к кому, давая всегда 'разложиться' или чем они там планировали заниматься.
Само собой, такой график каждый день поддерживать не получалось, поэтому, в некоторые дни, выделенные для приема населения, цесаревич практически весь день проводил во дворце, куда к нему шли 'на поклон' самые различные люди. Любой желающий мог записаться и попасть на прием к Александру. Само собой, пройдя через проверяющих, досматривающих всех, даже дворян. Ради чего в состав личной охраны был введен женский взвод. К слову сказать, после многочисленных покушений и гибели Никсы общество с пониманием встретило подобные меры безопасности и совершенно никак не возмущалось. Ну, за исключением единиц, которые совершенно не делали погоды.
Впрочем, и других нештатных дней хватало самого разного фасона. Однако лейтмотив выдерживался, из-за чего, получилось неплохо упорядочить делопроизводство по губернии, которое выстраивалось вокруг главного действующего лица великого княжества. Так сказать - задавать общий ритм. Мало этого, особое внимание к разнообразной атлетике, верховой езде и целевой стрельбе, которую проявлял Александр, стало распространяться на прочих подчиненных чиновников, да и вообще, в Москве подобные увлечения потихоньку начинали считаться модными среди наиболее состоятельных людей. Что-то вроде тенниса, который вслед за Ельциным стал очень популярен в среде отечественной элиты. Но в нашем случае ситуация усугублялась тем, что при Саше состоял корпус рыцарей Красной звезды, которые также серьезно работали над укреплением тела. Этот факт усиливал резонанс. Особенно в среде армейских офицеров, которые стали следить за новой модой далеко за границами Великого княжества Московского. Подобный рост популярности физической культуры потребовал непосредственного вмешательства цесаревича с последующим выходом небольшой брошюрки, в которой излагались основы силовых тренировок и ключевые противопоказания. Например, очень серьезно ограничивающие участие в подобном действе детей и подростков, дабы не испортить им здоровье.
