Едва чернила просохли, я закрыл книжку, потом еще раз – последний на сегодня! – раскрыл на двенадцатой странице, убедился, что запись никуда не пропала, захлопнул снова и обвязал кожаным ремешком.
В тот же вечер ко мне в мастерскую постучали. Вот те на! Неужто молодая женщина с букетом явилась раньше времени? Нет. Открыв дверь, я увидел сильно встревоженного Эмиля, и это сразу вернуло меня на землю.
– Проходите, проходите быстрее! – сказал я, сопроводив приглашение жестом.
И тщательно запер за трактирщиком дверь.
А он сказал:
– Как ты просил, я подслушал, о чем говорят те трое, что завалились ко мне вчера вечером, и…
– И о чем же они говорили?
– Они ищут какую-то книгу. Они намерены нынешней ночью проникнуть в квартал графа де Порселе и забрать эту книгу.
– С чего они так уверены, что найдут ее именно здесь?
– Они приставили нож к горлу рыбника, и тот признался, что видел именно такую в поясном кармане молодого сапожника. Я беспокоюсь за тебя, малыш! Они придут сюда.
– Не беспокойтесь, Эмиль. Наш бастион прекрасно охраняется, бородачам придется обезоружить нескольких стражников, если захотят добраться до моей мастерской.
– И все-таки будь предельно осторожен!
Когда Эмиль со мной распрощался, я пошел к Франсуа, который, как и накануне, нес караул у западных ворот, охраняя квартал от мятежников (вдруг сделают попытку прорваться!), и объяснил ему, что ночью через один из входов в бастион собираются проникнуть три грабителя. Он принял информацию к сведению и пообещал еще до наступления ночи удвоить охрану у каждых ворот.
Прежде чем лечь в постель, я обмотал ручку двери цепочкой – той, что когда-то служила для упряжи, – и прочно закрепил концы цепочки на притолоке. Затем взял свой сапожный нож и наточил его так остро, как только позволил оселок, отрезал несколько кусков кожи и стал лихорадочно их сшивать. Если этим разбойникам, несмотря ни на что, удастся ко мне пробраться, я буду готов к встрече. Уже, впрочем, зная, что силой бандитов не одолеть. Но хитростью-то…
Заснуть мне так и не удалось. Мозг пребывал возбужденным, все органы чувств были заняты лишь одним: старались уловить за дверью, на улице, звук шагов или хотя бы шорох, малейшее движение ветра, шуршание одежды… любой, даже самый тихий звук мог говорить о присутствии врага.
На рассвете наконец послышались шаги – и затихли перед моей мастерской. Я, стараясь не шуметь, вылез из-под перины, на цыпочках дошел до двери и быстро глянул, кто это там.
Там не оказалось никого. Я закрыл дверь, закрепил цепочку и вернулся в постель.
Рано утром снова приоткрыл дверь мастерской. К величайшему моему изумлению, на улице меня ждала молодая женщина. С букетом цветов в руке.
Я снял цепочку и распахнул дверь. Девушка оказалась отнюдь не красавицей, и уж лучше бы она не улыбалась, потому что ее почти беззубый рот напоминал стены древнего замка с бойницами… Да к тому же по лицу было заметно, что она страшно чего-то или кого-то боится и безуспешно пытается свой страх подавить.
Но нет, я не успел ни толком рассмотреть свою «гостью», ни понять, что же тут замышляется. Слева от нее вдруг появился незнакомый мужчина, который с силой барышню оттолкнул – да так, что она влетела в стену дома напротив, и сразу же с двух сторон выросли еще двое мужчин, запихали меня внутрь мастерской, а третий тоже зашел и запер за собой дверь. То есть «молодая женщина с букетом» оказалась всего-навсего приманкой, это же из-за нее я потерял бдительность и выглянул наружу.
Внезапно положение мое стало чрезвычайно трудным: один из разбойников швырнул меня на стол, уперся локтем в грудь, чтобы я не мог даже пошевелиться, и приставил мне нож к горлу. Несмотря на неожиданность вторжения троицы, я узнал трех бородачей, ибо они в точности соответствовали тому, что рассказывал о новых постояльцах трактира Эмиль, а до него – рыбник. Последний, кстати, точнее некуда описал и исходившее от охотников за книгой «благоухание».
Тот, что стоял дальше других, явно главарь шайки, заговорил первым:
– Мы ищем предмет, который по недоразумению попал к вам. Отдайте – и мы тут же уберемся.
– О чем идет речь?
– Ах, господин сапожник решил сплутовать… О книге, о чем же еще! Вам уже все известно – и о нашем приезде в Арль, и о том, что мы ищем манускрипт. Сейчас мы обшарим ваш дом от погреба до чердака, и переживете вы наш визит лишь в одном случае: если найдем то, что нам нужно. Так что лучше нам помочь.
– Вы даже не дали мне одеться! – попытался я выиграть время. – Видите же, я еще в ночной сорочке… Дайте сюда рубашку, брэ[6] и шоссы – все это лежит на стуле, прямо за вами.
– Похоже, вы не осознаете тяжести своего положения. Но ладно, если такова ваша последняя воля, умирайте одетым.
Он подошел к стулу, схватил мою рубашку, да так резко, что книжка упала на пол.
Стоило бандиту увидеть то, что искал, он вытаращил глаза – даже не знающий, что перед ним один из охотников за книгой, понял бы, до чего этот тип жаждет добычи. Но нагнулся он медленно, поднял манускрипт осторожнее некуда и долго вертел в руках, не решаясь развязать ремешок. Очевидно, главарю шайки был хорошо известен способ использования книги.
– Господа, здесь наша работа закончена. Возвращаемся в трактир.
Бородач, почти уже раздавивший мою грудную клетку, оставил меня в покое, спрятал нож, и троица покинула мастерскую с такой же скоростью, с какой туда ворвалась.
О вторжении разбойников теперь напоминали только валявшаяся на полу одежда и развороченный букет цветов перед дверью.
Из визита вонючих и малосимпатичных господ мне удалось извлечь два урока.
Во-первых, я увидел, что событие, которое накануне кратко описал на двенадцатой странице, воспроизвелось в реальности точно по моей записи.
Во-вторых, понял, что книжку я получил отнюдь не бесплатно: подарочек таил в себе ловушки и обеспечивал хозяину манускрипта преследователей. Зависть к новому владельцу, которую чертова книжка сеяла по пути, была, скорее всего, пропорциональна даруемому ею могуществу.
Я оделся, собрал цветы, снова запер дверь на цепочку, вскочил на кровать и достал из тайника настоящую книгу, которая мирно полеживала там всю ночь. Накануне, прежде чем отправиться спать, я благоразумно принял меры – сшил толстой сапожной иглой из куска кожи для переплета и нескольких листков папируса подделку и аккуратно обвязал ее ремешком. Правда, несмотря на все мои усилия, разница между оригиналом и копией бросалась в глаза – кожаная обложка настоящей книги была сильно потерта, но я был готов побиться об заклад, что напавшие на меня люди знали манускрипт только понаслышке, а легенда о его могуществе, передаваясь из уст в уста, безусловно обросла весьма разнообразными подробностями. Да, да, они наверняка никогда не видели желанной добычи своими глазами!
