Рывком подняв Прохора на ноги, Григорий неспешной походкой двинул вдоль строя.
– Вы думаете, что наличие орудия в руках нападающего ему поможет с вами справиться? – снова бросил Григорий студенткам. При этих словах Прохор взял дубину из принесённой кучи и бросился на Григория сзади.
Новый изящный приём и через пару секунд, Прохор с заломленными руками лежит на матах. А дубинка уже в руках Григория как заметили присутствующие, неожиданно превращается в орудие помогающее Григорию не только уложить противника, но и ещё каким-то хитрым способом этой же дубиной связать.
И опять никаких ударов.
Григорий снова выпустил своего слугу. Тот поднялся, бросил недавнюю дубину в общую кучу.
– Может нож в руках нападавшего будет грозным оружием? – Бросил Григорий в пространство.
Прохор при этих словах, подхватывает нож и бросается на Григория.
Когда они сходятся на середине зала, в первую очередь вылетает из рук нож и летит к противоположной от стоящих стене. Дальше летит на маты сам нападавший.
– Кстати ножик был настоящий. – Хитро сощурившись сказал Григорий и подобрал валявшийся нож. – Можете потрогать.
С этими словами он протянул его совершенно офигевшим слушательницам. Те потрогали и впечатлились.
– Конечно, в целях тренировки мы не будем использовать настоящие ножи или что-то, что реально может поранить, но противостоять противнику с ножом вы научитесь.
Грымза в углу уже была похожа на рыбу выброшенную на берег. Она уже не знала что делать. То ли подскакивать и спасать, то ли устраивать скандал. Но, кажется, всё особо опасное закончилось и…
И тут Григорий сделал маленькую ошибку.
Он отпустил Прохора и перешёл уже к теме урока-тренировки непосредственно. Прохор поклонился, сгрёб всё принесённое оружие и удалился. Григорий же подошёл вплотную к ученицам и разглядывая их лица продолжил.
– Начнём с самого элементарного – с освобождения от захватов. И научимся падать. Какой-то вопрос?
– Э-э господин Румата… А разве это надо учиться… этому… как падать?
– Конечно!
Григорий заложил руки за спину и подошёл поближе к вопрошавшей.
– Согласитесь, что если нападающий вас собьёт с ног, да вы в падении ещё что-то себе сломаете или сильно ушибёте, то ни о каком дальнейшем успешном сопротивлении и речи быть не может.
– Но разве это… – Студентка явно растерялась.
– …Какое-то особое искусство? – закончил за неё Григорий.
Та быстро закивала.
– Ну… Это легко продемонстрировать. Выйдите пожалуйста. И не бойтесь. Маты мягкие. Не ушибётесь.
Грымза, находящаяся за спиной Григория сделала стойку.
– Вы готовы? – спросил Григорий. Студентка кивнула.
– Тогда…
Григорий просто легонько толкнул её в грудь. Та, не ожидала такого захода, взмахнула как птица обеими руками и упала на маты. Плашмя.
– Вы не ушиблись? – вежливо спросил Григорий и подал ей руку. Но тут сзади налетела грымза.
– Да как вы смеете! – кричала она. – Как вы смеете так обращаться с дамами!!!
Григорий не спеша обернулся и послав ослепительную улыбку церберше ответил.
– Вы наверное, забыли, где находитесь. А находитесь вы в спортивном зале, где обучают самообороне от нападения. Или вы хотите сказать, что сами всем покажете как падать и научите их? Давайте! Начинайте! Толкайте! И учите!
Григорий сделал шаг в сторону и изящным жестом пригласил грымзу продолжать.
Дама наконец перенесла взор на студенток. И встретила там ТАКОЕ единодушное осуждение себя любимой, что все слова у неё в глотке застряли. Было очень хорошо видно, все ныне стоящие как одна, люто завидовали той, которую только что толкнули. И толкнуть соизволил сам "Господин Румата"! Он! К ней! ПРИКОСНУЛСЯ!!!
Церберша икнула и лицо у неё пошло пятнами.
Она попятилась.
Меж тем, Григорий помог подняться упавшей и как ни в чём не бывало продолжил.
– Сейчас вы упали на мягкий пол нашего зала. Представьте себе, что было бы, если бы вы упали ТАК на мостовую.
Студентки тут же, мгновенно забыли про цербершу и уставились на Григория, жадно ему внимая. Та, почувствовав себя забытой ветошью, так и забыв закрыть рот, походкой сомнамбулы откочевала в свой угол.
– А вот как вы ДОЛЖНЫ были упасть!
При этих словах мягко кувыркнулся назад. Причём в процессе кувырка стал снова на ноги.
– Но это вы сами упали, господин Румата! – резонно возразила егоза, которую Григорий опознал как ту самую, задавшую вопрос на первой встрече: "А вы правда Древние?!".
– Да? – улыбнулся ей в глаза Григорий. – Тогда толкните меня как следует!
Преодолев секундное замешательство, егоза, которую, как знал Григорий звали Ольга, таки толкнула. И действительно как следует. Ловко кувыркнувшись Григорий снова стал на ноги.
– Как видите, я справно изображаю из себя Ваньку-встаньку! И обучению именно этому умению ПРАВИЛЬНО ПАДАТЬ, мы сейчас и займёмся.
Следующие полчаса, вся группа исправно толкалась и падала. Григорий ходил между ними, поправлял и указывал. Он знал по опыту, что часто именно девицы, в этих начальных упражнениях наиболее сильно тупят. И сильно неуклюжи. А исправить всё это можно только длительными тренировками.
Церберша ещё несколько раз за занятие порывалась вскочить и дать отповедь. Но вскоре поняла, что если она будет тут "поднимать пыль", то действительно порвут. Вот эти студентки. Но не "нахала Румату". А её саму.
Под конец занятия Румата её добил.
– Да! То ли ещё будет! – Сказал он обращаясь к ней. – Скоро будем нарабатывать гибкость рук и ног… Вот когда настанет "форменный кошмар"!
Студентки, уже нагло захихикали, увидев как ловко "господин Румата" вернул "старой грымзе" её же любимое словцо.
Сам же Григорий понял, что с этой "мадамой", приставленной к студенткам, будет куча проблем.
И ещё он понял, что этот контингент в корне отличается от тех гламурных б..й, которые, под действием мимолётного желания или моды приходили с парнями к нему в Зал Борьбы. В его время. В его Мире.
Вот эти же – студентки Бестужевских курсов – не будут стонать от нагрузок и боли в мышцах. Не будут устраивать истерики что не ожидали того, что тут надо, оказывается реально работать. Над собой.
Они будут именно что работать. Упорно осваивая всё то, что необходимо. Чтобы стать Бойцами.
Именно так – с большой буквы. Бойцами. Потому, что они были в душе этими самыми Бойцами.
Ведь действительно – для того, чтобы в атмосфере патриархальщины, где женщине издавна отведена роль "мебели", где за ней не предполагается изначально никаких талантов в виде ума или ловкости (особенно среди не принадлежащих к слоям элиты, – помещикам, аристократии) – нужно было иметь не только изрядную смелость, но и дикое упрямство. Упрямство переть против предрассудков. Упрямство противостоять убеждению, что "женщинам это не дано", "им нельзя".
