Губы сэнсэя Норобу кривились в улыбке. Он явно ждал, когда я оторву ладони, чтобы самому положить и показать недотёпе, как нужно правильно делать. Вот только он вряд ли дождется этого!
Я убрал боль в уголок подсознания и продолжил выпускать дымок, постепенно вылечивая тануки. Края раны соединялись, образуя грубый шрам. Но всё-таки соединялись! А это было важно. И пусть горят руки — я их потом вылечу или попрошу сэнсэя, сейчас важнее здоровье Киоси.
— А ты терпеливый малый, — покачал головой сэнсэй. — Я думал, что ты взвоешь уже на первой минуте, а ты… Даже рану залечил. Пусть и неумело, придется переделывать, но сделал это. Что же, Тень, похоже, что ты не только убивать умеешь, но и к жизни возвращать способности имеешь. Ничего не могу сказать — удивил. Ладно, так и быть, открою тебе маленький секрет…
Сэнсэй замолчал, выдерживая театральную паузу. Сам он в это время водил ладонями по груди Киоси, закрывая раны.
— Ну и какой же секрет? — наконец не выдержал я.
— Когда делаешь мудры, то используй не только правый локоть, но и левый. Так твой боевой дух займет пережатый меридиан и перестанет выходить с болью, — сэнсэй в конце даже хихикнул.
Я посмотрел на него долгим испытующим взглядом. Постарался найти хотя бы чуточку раскаяния в морщинистых пещерах, где скрывались плутоватые глазки. Ага, хрен там чего найдешь, кроме задора и молодого огня.
— Ну и зачем так было делать? — я в ответ не стал говорить о своём умении справляться с болью. — Я же себе едва ладони не спалил ко всем демонам!
— А чтобы ты знал, что неправильное выполнение техники ведет к боли. Это тебе очередной урок мудрости от сэнсэя Норобу, — тоненько захихикал учитель.
Так противно захихикал, что мне захотелось воткнуть пучок гогё (сушеницы) в приоткрытый рот. Пусть лучше жует, чем говорит. И снова, в который уже раз, я напомнил себе о ветке ивы. Изогнуться, чтобы потом воспарить… Ничего, я ещё сделаю какую-нибудь пакость своему драгоценному учителю, чтобы тот узнал, что не нужно подкалывать лучшего ученика.
Но это потом… Как-нибудь…
Сейчас же лучше его не злить, а то откажется участвовать в моей афере с Кибаято. А меж тем, Норобу отводилась там не последняя роль. Так что отложим месть так далеко, как только можно. Может потом и вовсе остыну и забуду…
— Как же ты всё медленно делаешь! Да тануки сдохнет прежде, чем ты ещё хотя бы одну рану закроешь! Иди прочь! Лучше ужин приготовь, может женское дело у тебя получится лучше, чем мужская работа! — пробурчал Норобу, когда я взялся закрывать ещё одну рану.
Нет, не забуду отомстить. Просто отложу маленькую месть на потом. Я вдохнул и выдохнул.
— Чего задумался? Иди, готовь рамен, мне понадобится много сил для лечения. Иди-иди, не смотри на тануки, с ним всё будет в порядке, — пробурчал вредный старик.
Я всё-таки застыл на миг в дверях и посмотрел на Киоси. Маленький оборотень всё ещё был без сознания, но теперь он уже не дрожал, не взбрыкивал и не стремился куда-то убежать. Он спокойно спал в темной воде, по которой плавали листочки и веточки.
Бедолага… Где же его так?
Когда я резал мясо для бульона, в кармане звякнул телефон. На экране высветилось сообщение:
— Ты будешь молчать? Или мне обратиться в полицию?
Во как… Госпожа Икэда перешла к угрозам?
Неужели она всё также не может забыть тот наш разговор? Или чувствует себя оскорбленной, или…
Конечно же я не поверил угрозе. Что она им скажет? Что занялась любовью по телефону не с тем? Да ещё и со своим учеником? Вот ещё… Она благоразумная женщина.
Я оглянулся в сторону ванной. Там раздавалось тихое журчание воды и редкие всплески. Ну нет, даже если я сейчас позвоню, то старик услышит и начнет вставлять свои ехидные реплики. А у меня насчет госпожи Икэда были другие планы, а вовсе не ехидство в уши…
— Госпожа Икэда, вы хотите, чтобы я перед вами извинился? За вашу ошибку? Вы в своём уме?
Да, немножко резковато, но надо разжечь огонек интереса в женской груди. Похоже, что огонёк разжег огромный пожар, если через секунду телефон взорвался звонком. Я убрал звук и с усмешкой наблюдал, как учительница физкультуры пытается дозвониться до того, кто слишком нагл. Ух, как она сейчас рвет и мечет…
Мясо резалось, телефон показывал, что учительница в ярости, я довольно улыбался. Женщины… Любопытны, как кошки и также ласковы, если найти к ним подход. Сейчас я как раз понемногу подчинял госпожу Икэда себе. Настраивал на грядущее…
В конце концов телефон перестал принимать звонки, а на смену пришло смс:
— Почему не берешь телефон? Боишься моего гнева?
— Какаю, разговаривать неудобно — посторонние звуки мешают.
И поставил смайлик в конце. Вот сейчас она должна будет улыбнуться. В состоянии раздражения лучше всего помогает неожиданный смешной выверт — сразу же меняется вектор ярости и гнев переключается на другое. Допустим, на издевательство. Но уже не раздражение!
Так и есть, через полминуты пришло новое смс:
— Испугался от страха? Бойся, засранец! Я ещё найду тебя!
— А зачем меня искать? Если хотите наказать, то можем попробовать подраться. Я тоже стоять просто так не буду!
— Ты со мной? Давай! У меня уровень «Специалист», так что я из тебя всё дерьмо выбью, которое ещё останется.
— Пффф, хвасталась мартышка, что победит слона… Завтра в девять вечера в клубе «Оммёдо кудо». Если не испугаетесь и не обосретесь.
Телефон тут же снова зазвонил. Ага, значит она снова вспылила. То, чего я и добивался. Теперь она точно в моих руках. Придет драться, наказывать зарвавшегося юнца, а там…
Десять звонков! Хм, а уж не перегнул ли я палку с таким обращением? Но нет, не перегнул, когда вместо одиннадцатого звонка пришло смс:
— Я заставлю тебя пожалеть о своих словах, засранец! В девять, в клубе!
Как раз приготовился рамен. Я улыбнулся на смс, поставил миски на стол, приготовил палочки-хаси и позвал сэнсэя. Позвал ещё раз и только на третий крик Норобу вышел из ванной.
— Чего ты орёшь? Я с первого раза прекрасно слышал. Я уложил Киоси на подстилку из лекарственных трав. Сегодня ночью он поспит, а уже когда проснется, то мы и узнаем, кто его так отделал. А ты чего такой довольный? В лапшу плюнул?
Я едва не хлопнул себя ладонью по лбу — вот же что надо было сделать, чтобы осуществить свою месть!
— Нет, ничего такого я не делал. Ведь я безмерно уважаю своего сэнсэя. Люблю и почитаю.
— Вижу сожаление в глазах, значит, точно не плюнул, — улыбнулся сэнсэй. — Иномирец, ты порой для меня как открытая книга, а порой как запечатанное письмо. Так чего ты улыбался?
— Появился шанс использовать второго сикигами. Ты же сказал, что ему нужна сексуальная подпитка, так завтра вечером я напитаю его в полной мере.
— Ты так уверен в собственных силах?
— Я уверен в женской ярости, уж сколько времени она накапливалась… У этой женщины нервы на пределе, и выплеск может дать только сексуальная разрядка. Или я очень плохо знаю женщин.
Сэнсэй Норобу с шумом втянул лапшу и закусил куском мяса. Задумался.
— Порой мне хочется назвать тебя дураком, а после побить… И от этого становится ещё противнее, когда ты оказываешься прав. Я вселю в твоё тело сикигами на завтрашний день, но, надеюсь, что ты знаешь, что делаешь. Постарайся изо всех сил. Иначе он может обидеться и в нужный момент просто не оказать помощь.
— Думаю, что он будет рад, — я постарался удержаться от пошлого подмигивания.
— Тогда дай мне спокойно поесть, а после спокойно отдохнуть. Сегодня был слишком насыщенный день.
— А что по поводу «старой гвардии»?
— Завтра начну вызывать. Надеюсь, что они всё ещё живы… Всё, заткнись, не порти аппетит.
Вот и вся хваленая японская вежливость. Я покачал головой и тоже приступил к поглощению.
Остаток ночи прошел спокойно. Утром будильник прозвонил всего раз — я вовремя вспомнил, что у нас в доме находится больной человек и выключил телефон.
