class="p1">– Обязательно свидимся, княже. Не сомневайся.
И вышел, не дожидаясь ответа Михаила. На мгновение Евпатий остался один в зале с князем Черниговским. Коловрат обернулся, чтобы вновь встретиться с ним взглядом и, может, понять что-то еще, ускользавшее от него в этих придворных интригах. Но Михаил Всеволодович уже стоял у окна, в задумчивости глядя на сгущавшиеся сумерки, и, казалось, позабыл про своих гостей.
«Вот и закончилась мое посольство», – вздохнул Евпатий, покидая княжеские палаты вслед за Ингварем.
Получив ответ, раздосадованный Ингварь и в самом деле не стал тянуть с отъездом. Приказал выступать на рассвете, а разбросанное по посадам вокруг города войско – Михаил никому из гостей не разрешал держать такую силу в одном месте – собрать на другом берегу Десны. С той стороны, откуда они въезжали в Чернигов. И ожидать там его прибытия.
Евпатий наказ княжеский выполнил. И когда первые лучи солнца позолотили маковки церквей, войско было собрано, чтобы немедля отправиться в обратный путь к Рязани. Ожидали только самого Ингваря, ночевавшего в тереме, что находился в южной части города. Да Тишило с небольшим отрядом дружинников – около сотни людей Ингварь оставил при себе. Остальные находились здесь же, на берегу Десны, поэтому Евпатий ничего подозрительного в поведении князя не заметил. На то он и князь, чтобы с большой охраной ездить, да еще в военное время. Но на всякий случай Коловрат все же приставил к нему пару соглядатаев. Чтобы присмотрели, да в случае чего донесли.
Поеживаясь от утреннего холода, Евпатий сидел на коне, поглядывая в сторону просыпавшегося Чернигова. По правую руку от него дремал в седле верный Ратиша. По левую находился Яромил, сотник, что был пока за старшего над воинами Ингваря заместо Тишилы.
Остальные рязанские ратники выстроились справа и слева от воеводы двумя огромными отрядами. Слева – четыре сотни воинов Ингваревых, а справа почти тысяча бойцов под командой Лютобора. Встали так, словно собирались идти в атаку на отказавший им в помощи город. Отчего дозорные черниговцы на стенах, хоть и не ждали от рязанцев подвоха, но все же слегка волновались.
Позади воеводы, на небольшом отдалении, виднелся хорошо различимый пояс из бесчисленных курганов, окаймлявших полукольцом подступы к городу. Заснеженные курганы хранили в себе могилы древних князей черниговских да их знатнейших богатырей-дружинников.
А прямо перед Коловратом, на высоком холме, спускавшемся тремя огромными выступами к широкой реке, раскинулся необъятный Чернигов-град. Евпатий уже бывал здесь, но до сих пор не переставал поражаться его размерам. Мало таких городов было на Руси, да и почитай во всех землях западных. Чернигов был огромен. Как минимум в несколько раз больше его родной Рязани. И обитало в нем почти сорок тысяч человек. В современном же Коловрату городке Париже, как припомнил воевода из прошлой жизни, проживало сейчас втрое меньше людей.
Красавец-Чернигов был усыпан великолепными храмами, маковки которых блестели в первых лучах нарождавшегося солнца и были хорошо видны Коловрату даже отсюда. Множество каменных палат имелось в этом городе. Особенно привлекали взор княжеские – огромное сооружение с арками и колоннами. Впрочем, почти все каменные палаты находились в кремле, за стенами которого стояли дома попроще: из дерева и соломы. Для обычных ремесленников да работного люда. А вокруг городских стен было немало предместий, где и вовсе попадались землянки.
Казавшийся бесконечным город был разделен на три части высокими крепостными стенами с островерхими башнями, а кроме того, имел дополнительную защиту в виде рвов. Через ближайший ров, напротив главной башни, был перекинут деревянный мост. И по нему, едва не сшибая встречных, скакал сейчас во весь опор всадник. Размахивая на ходу руками, он что-то кричал, словно пытаясь привлечь внимание расположившихся на дальнем берегу рязанцев.
– Гляди, Евпатий Львович, – встрепенулся вдруг Ратиша, прогнав дрему и присмотревшись, – вроде наш человек скачет. Али случилось что?
– Похоже, случилось, – кивнул боярин, поневоле напрягаясь, ибо узнал в этом ратнике одного из своих соглядатаев.
– Кричит что-то, – пробормотал Ратиша, – только не разберу, что именно.
К этому моменту всадник преодолел мост через ров и проскакал по льду половину расстояния до берега замерзшей реки, не переставая кричать и размахивать руками. И только тут до Евпатия, наконец, донеслось:
– Убе-е-ег! Ингварь убе-е-ег!
– Ингварь сбежал? – в недоумении произнес Ратиша, оглядываясь на стоявших чуть поодаль княжеских ратников. – Это как же так? Куда?
Но слова всадника услышал не только Ратиша. Сотник Яромил потянул уздечку, поддал коню пятками и, чуть отъехав в сторону, выхватил из ножен меч.
– Извини, Евпатий Львович, – произнес сотник, не таясь, глядя прямо в глаза воеводе, – велено придержать тебя здесь, покуда Ингварь не ускачет.
– Ах ты, собака, – закричал Ратиша, тоже выхватывая меч из ножен, – предал твой князь Рязань все-таки. И ты с ним?
Коловрат оставался недвижим между двумя всадниками с обнаженными мечами. Воевода продолжал спокойно сидеть в седле и краем глаза наблюдать, как ратники Ингваря начали перестраиваться в линию поперек берега. То же самое принялись делать и воины под командой Лютобора, почуявшего неладное. Верные Коловрату люди растянулись настолько, что уже перекрыли пути отхода в сторону Рязани, медленно прижимая противника к берегу.
– Ты уверен, Яромил? – переспросил взбунтовавшегося сотника Евпатий, наконец, прервавший молчани. – Это же верная смерть. Нас вдвое больше.
Яромил чуть приподнял меч, нагло глядя Коловрату прямо в глаза, но молчал.
– Прежде чем взмахнешь мечом, знай – это будет твой последний бой, – спокойно предупредил воевода. – Очень скоро ты сдохнешь, как собака.
– Мы люди княжеские, подневольные, – нагло заявил в ответ Яромил, криво усмехаясь. – Нам сказали умереть – мы умрем. Но тебя остановим.
– А вот это вряд ли.
И, подав Ратише знак атаковать, Евпатий, не доставая меча, вдруг резко бросил коня вперед. А затем и вовсе спрыгнул с холма вниз, поскакав по заснеженному склону навстречу своему соглядатаю, который уже был почти на берегу реки.
Яромил рванулся было за ним, но путь ему преградил Ратиша.
– Ты куда собрался, иуда? – возопил он. – Сначала со мной поговори.
– Это мы с удовольствием, – прошипел сотник, – надоело вас терпеть.
Их мечи скрестились со звоном, вышибая искры.
– В атаку! – послышался чуть вдали крик Лютобора. – Прижать к реке, никого не выпускать!
– Бей собак Юрия! – раздался ответный клич. – Вперед, за истинного князя!
Топот копыт сотряс заснеженный берег. А вскоре раздался грохот от сшибки затянутых в броню всадников и послышался звон оружия. На берегу, прямо на глазах удивленных черниговцев, началась настоящая битва среди ратников рязанского войска.
Но все это уже не так
