пассивным действиям.
Разумеется, щедрых предложений начала войны уже не было. Впрочем, многие удобства для них, всё же, остались доступны. В частности, обеим сторонам всё ещё были доступны крупнейшие верфи Средиземного моря, позволяющие создавать крупнейшие флоты в кратчайшие сроки.
Правда, теперь римский и карфагенский Сенат приобретали кредиты для строительства флотов не у Центрального Банка Панэллинского союза, а у частных банков.
В основном, правда, у крупнейших банков. Хотя, периодически им приходилось брать кредит и у спонтанно сформировавшихся добровольных объединений более мелких банков, решивших объединить свои ресурсы для кредитования.
Конечно же, это было очень опасно с точки зрения стабильности кредитного рынка, ведь крах одной из сторон привёл бы к краху всей банковской системы в любом случае, а потому очень быстро наступило государственное регулирование.
В результате, государству в лице меня всё же пришлось организовать схему по перекладыванию финансовых рисков с частных банков на государственный бюджет.
Таким образом, теперь и Карфаген, и Рим брали кредиты не у частных банков напрямую, а у Центрального Банка Панэллинского союза, как и прежде, но под процент.
Центральный банк Панэллинского союза, в свою очередь, уже самостоятельно приобретал кредиты у частного банковского сектора, тоже под процент.
Разумеется, под разумный процент, устраивающий и кредитуемое лицо, и кредитующее лицо. В свою очередь, уже Центральный Банк, выступающий в отношении Рима и Карфагена кредитующим лицом, устанавливал примерно равный, но чуть меньший процент, чтобы устраивать кредитуемые лица.
Отрицательное сальдо по этим операциям Центральный Банк, таким образом, компенсировал за счёт постепенного сокращения финансовых обязательств частного банковского сектора.
Таким образом, Центральный Банк преследовал своей целью оздоровить финансовое положение крупнейших банков. За чей счёт? Разумеется, за счёт налогоплательщиков! Как-никак, отрицательное сальдо по упомянутым ранее операциям было, по сути, переложено на них.
Впрочем, не то чтобы это действительно имело какое-либо значение для кого-либо, ведь налогоплательщиков об этом никто не предупредил. Да и они сами, разумеется, никаких видимых изменений, по вполне понятным причинам, не сумели обнаружить.
Единственными недовольными по итогу оказались сами римляне и карфагеняне, недовольные «изменой» союзника, но, так как возможностей как-либо повлиять на «чёртовых эллинов» у них не было, им пришлось просто смириться со сложившимся положением дел.
В любом случае, война всё ещё продолжалась, а потому, собственно, мы и возвращаемся к ней. Хотя, не то, чтобы в её продолжении было что-то особенно интересное.
Если, конечно, не считать разгрома очередной римской армии от рук Ганнибала. Попавшее в засаду римское войско, направлявшееся навстречу Ганнибалу в Цизальпинской Галлии, оказалось полностью уничтожено.
Собственно, оно и неудивительно — римское войско просто не успело развернуться в боевые порядки, а потому встретило натиск врага в походной колонне.
Разумеется, находясь в подобной формации, римляне просто не сумели что-либо противопоставить противнику, тем более, что они находились на неудобной позиции.
Впрочем, было кое-что хорошее, всё же, в победе карфагенян для Рима. Заключалось это что-то хорошее в том, что Ганнибал совершил безумство, ведь, чтобы обойти Гая Фламиния, занявшего укреплённые позиции у Арреция, он вынужден был маршем пройти через густые леса и болота.
Потеряв около восемнадцати тысяч человек по пути в течение всего лишь одного четырёхдневного марша, он добился того, что перерезал пути сообщения армии Фламиния с Римом.
Прознав об этом, плебейский консул тут же начал преследование врага, и Ганнибалу удалось лишь чудом уклониться от сражения с ним. Исключительно благодаря чистой случайности Ганнибалу удалось оторваться от Фламиния, да и то, всего лишь на один дневной переход.
Тем не менее, получив необходимое время, он успел расположить своё войско в долине, что находится между северным берегом Тразименского озера и холмов к северу от озера.
Дав войску необходимый после столь длительного марша отдых, он сразу же после этого расположил своих солдат у холмов, в стороне от дороги, пролегавшей вдоль ранее уже упомянутого северного побережья озера.
Грамотно организовав засаду, он сумел застать врасплох Гая Фламиния, войско которого, как уже было ранее, находилось в походной колонне и не успело развернуться в боевые порядки.
Разумеется, в результате этого карфагенянам удалось оттеснить врага к самому берегу озера, в которое римляне и стали сваливаться под мощным натиском солдат Ганнибала.
Конечно же, консул попытался выправить положение, как-то спасти армию и вырваться с ней, но всё было бестолку. Карфагеняне превосходили своего противника числом и потому сумели удержать даже столь грозного врага, как римляне, внутри ловушки, прежде чем стал наступать вечер.
С наступлением последнего Ганнибал специально открыл врагу путь для отступления, после чего римляне послушно устремились в очередную ловушку.
Римские пехотинцы, гораздо более медленные, чем вражеская конница, разумеется, стали для неё лёгкой добычей, и лишь наступление ночи спасло римлян от практически полного уничтожения.
Таким образом, Рим вновь потерпел тяжелейшее поражение, однако на этот раз он потерял двадцать пять тысяч солдат погибшими и девять тысяч пленными. Притом, что изначально в римском войске было всего лишь сорок две тысячи солдат.
В то же самое время, карфагенский полководец, потеряв в ходе тяжелейшего четырёхдневного перехода через лесистую и болотистую местность восемнадцать тысяч солдат, подошёл к сражению с армией в пятьдесят пять тысяч пехотинцев и одиннадцать тысяч всадников.
Потеряв в ходе сражения три тысячи солдат, он вышел победителем из сражения, оставшись с армией в пятьдесят тритысячи пехотинцев и десять тысяч всадников. Разумеется, это не считая раненых, подлинное число которых мне неизвестно.
То есть, приятно конечно, что он разгромил консульскую армию, но стоили ли тридцать четыре тысячи римлян двадцати одной тысячи карфагенян и его собственного глаза, потерянного во время перехода по болотам из-за воспаления?
Полагаю, да, если судить чисто математически, но всё же стоит принять во внимание то обстоятельство, что теперь, когда он покинул Цизальпинскую Галлию и лишился морского превосходства, получение подкреплений для него стало проблематичным.
То есть, если враг компенсировать свои потери мог без особых проблем, то вот он, потеряв лишь на треть, или около того, меньшее число людей, восполнить свои потери, при этом, если и мог, то с трудом.
Хотя, не мне его судить — я то при переходе большой соляной пустыни потерял не меньшее число…
… Тот верх на войне берёт, кто неуклонно стремится вперёд …
В любом случае, печальное было положение у карфагенян в Италии. Должен признать, практически безысходная ситуация, грозящая медленным угасанием наступательного запала карфагенского войска, лишённого оперативных и стратегических резервов.
Тем более, что на остальных фронтах жизнь у карфагенян была не
