Владимир Серебряков - Из Америки – с любовью

– Кейт! Твои русские приехали! – выдохнул он и умчался, прежде чем я успела пробулькать что-нибудь в ответ.

Я дернулась, уронила сумочку, подняла, отряхнула, попыталась оглядеть себя в зеркальце от сломанной косметички, поправила юбку, стиснула зубы и выскочила в коридор, как ошпаренная кошка.

И наткнулась взглядом на двух вполне презентабельного вида мужчин, подпиравших спинами перегородку. Один из них, долговязый светловолосый парень младше меня года на два, демонстративно пялился на часы, второй, похожий на опытного ревизора, с явным любопытством оглядывался вокруг. Я окликнула их, прежде чем второй меня заметил.

– Господа русские полицейские? – я не была до конца уверена, что составила фразу правильно и так по-русски вообще говорят, но в конце концов почему я должна выворачиваться наизнанку? Кому из нас это надо – мне или этим двоим?

– Господа русские полицейские?

– Да!

Я резко развернулся… и замер, чудом удержав на месте нижнюю челюсть.

То, что стояло сейчас передо мной, я до этого видел только в английских фильмах про ихнюю аристократию. Из распахнутой двери на меня глядела красавица. Золотые волосы, голубые глаза, строгий деловой костюм. «Глазами смотреть, Руками не трогать». В жизни мне таких видеть еще не доводилось. Ну, если честно, один раз довелось. Когда на Рижском взморье так отметелили какого-то первогильдейского купца из Нижнего, что тот волей божию помре, и к Крумингу приволокли на допрос пару девиц, которые деликатно именуются «сопровождающими». По два университетских диплома и по два иностранных языка у каждой. А уж зашибают они… Каждое платье моих зарплат этак в двадцать.

– Следуйте за мной! – скомандовало прекрасное виденье по-русски и, развернувшись, зашагало, пардон, поплыло по коридору, даже не удосужившись проконтролировать исполнение приказа. Я потянулся за ней, не особенно соображая, что именно я делаю.

– Па-азвольте! – Щербаков, в отличие от меня, с места не сдвинулся. – Нам сказали дожидаться здесь офицера Тернера. А вы кто, собственно, такая?

Британская принцесса развернулась и уставилась на Сергея глазами, мигом превратившимися в льдинки.

– Я – офицер Кейтлин Тернер, – отчеканила она. На всякий случай я оперся о стенку.

– Из отдела по связям с общественностью. Направлена в помощь коллегам из России, – любезно уточнила «принцесса», отчего температура в коридоре упала еще градусов на десять. Я дохнул на пробу – не пойдет ли пар? – и мысленно вздохнул. Похоже было, что моим радужным надеждам познакомиться с офицером Тернер поближе так и не суждено будет сбыться. А все стараниями Щербакова, чтоб ему пусто было.

Сказать, что я был шокирован, мало. Несколько мгновений я находился в ступоре, не в силах выговорить и слово. Я многого ожидал от Соединенных Штатов. Я мог вообразить себе, что к нам приставят соглядатая. Этакого широкоплечего ковбоя с открытым честным лицом и лживыми глазами, нечто вроде Рейгана в молодости. Или наоборот – плюгавого человечишку, с мерзким хихиканьем потирающего лапки. Короче, любой из заботливо культивируемых газетчиками образов врага сошел бы за официального филера. Но даже в бреду мне не пришло бы в голову, что американцы способны приставить к нам женщину.

Америка – страна консервативная настолько, что наши ретрограды сошли бы тут за опасных радикалов. Особенное распространение имеет здесь (и я говорю это, основываясь на личных впечатлениях) специфическая форма лицемерия, когда объявленная прилюдно государственная политика никоим образом не соотносится с реальным положением дел. Основной закон страны запрещает всяческое поражение в правах любой группы жителей. А в реальности большая часть этих самых жителей или не имеет указанных прав вовсе, или, что случается еще чаще, не может ими воспользоваться. На работающую женщину если и не смотрят косо, то занять мало-мальски значительную должность никак уж не позволят.

А тут, извольте видеть, офицер Тернер. Офицер… по связям с общественностью.

Я мысленно обругал себя за идиотизм. Ну еще бы – кого направить встречать важных гостей, как не аристократическую красавицу? Подобный эскорт кого угодно настроит на благодушный лад. Вон Андрей – так положительно влюбился в нее с первого взгляда. Эх, юноша… Отвел бы я тебя в сторонку и объяснил бы, что в глубине этих синих глаз огненными буквами выписано: «ХОЛОДНАЯ СТЕРВА»… Если бы я был хоть немного глупее и не знал, что объяснять бесполезно, потому что ни единому слову из моих объяснений ты не поверишь.

Одно только подозрительно. Американцы вообще полагают, что весь мир обязан изъясняться по-английски. По крайней мере за неделю, проведенную мною на Аляске, я не встретил ни единого человека, владеющего иностранными языками. А эта фифочка с ясным лицом круглой идиотки говорит по-русски. Медленно, правда, точно по учебнику, и с жутким акцентом, но говорит!

– Офицер Тернер! – окликнул я нашу провожатую, покуда она и неотвязно следующий за нею Заброцкий не скрылись из виду.

Девица остановилась.

– Слушаю, – проговорила она.

Мне пришла в голову ужасная мысль – я не знал, что ей сказать. Извиниться, дескать, не подумал, что к нам могут приставить женщину… Да после такого заявления на всей нашей поездке можно ставить крест.

– Вы меня не подождете? – губы шевелились безо всякого участия рассудка. – Я, признаться, не думал, что мы торопимся.