– Эй! По-мо-ги-те!.. Эй! Помо… – руки почти разжались. Он опять подвернул пальцы. – Помогите же!
– Эй ты! Держись! – Крикнул кто-то сверху. Крикнул не по-русски, и не по-английски, а на языке который он… тоже знал?
Он поднял голову и увидел, что в проеме сверху появилась чья-то физиономия. А потом и еще две.
– Вытащите меня, – крикнул он.
– Погоди… – Лихорадочно заозирался мужик. – Нечем. Веревка нужна.
– Рубахи связать! – сказал другой.
– Точно. – Кивнул первый. – Эй, ты там! Держись. Мы сейчас вервь сладим, быстро.
– Держусь… – Просипел он. – Только держалка… почти кончилась…
Голова исчезла, потянулись секунды, наполненные болью, долгие как годы. Тело вопило, кричало и каждой своей клеткой давало понять, что оно больше не может. Но уж он-то знал, что тело – тот еще лживый скот, и может оно куда больше, а сдаваться любит пораньше. Он висел, и мычал от натуги. И вот рядом с ним наконец повисла связанная их рубах полоса.
– Хватайся! – Крикнули сверху.
– Он схватился в эту тонкую, не ахти как связанную полосу, и его тут же, почти, рывком потащили наверх. Рывком – это хорошо. Только вот его пальцы уже так онемели, что он от того же рывка чуть не слетел с импровизированной веревки, она просто проскользнула в руке. Сверху натужно сипели, и он сипел, и проклятая веревка ускользала, утекала как песок из обессиливших рук. Его почти вытянули, когда рука его рука почти соскользнула, – но тут же чья-то другая кисть мертвой хваткой вцепилась его за запястье и потащила наверх.
Его вытянули, впихнули в проем, и он повалился как тюк картошки, не успев мельком даже рассмотреть своих спасителей. И лежал, уткнувшись лицом в холодный грязный пол, не имея силы даже просто поднять голову, только било судорогами руки.
– Эй, ты как? – Спросил его кто-то сверху.
Он попробовал опереться на руки и встать, но руки просто не держали. И он заворочался по земле бессильным червяком. Крепкие руки подхватили его, перевернули и прислонили к стене. Оттуда он и рассмотрел наконец, судорожно дыша, своих спасителей. Трое обступили его – в такой же одежде как он. Вернее в таких же штанах, и голые по пояс. А рубахи, – один из трех мужиков, поглядывая на него уже мочалил руками узел соединивший рукава двух рубах в спасительную веревку, и пробовал распустить его. Двое опустились над ним.
– Ты в порядке? – спросил его ближний мужик.
– Да… щас… отдышусь… спасибо…
– Русский? – Продолжал допытываться мужик.
Он замялся. Стоит ли отвечать, если не знаешь куда попал.
– Слышь, ты русский или как? Как висел внизу так по-русски на всю округу орал. Мы услышали. – Допытывался парень.
– Русский, русский…
– Я Андрей, – представился говоривший с ним мужик, – этот – кивнул на другого – Петр. А это Межислав. А тебя как?
– Стас.
– Ты это… Какой сейчас год?
– Чего?
– Год какой?
Он подумал, что эти трое пытаются проверить его на вменяемость.
– Да все в порядке у меня мужики… Щас… Отдышусь маленько. Головой не ударялся…
– Ты погоди с своей головой. – Отмахнул рукой мужик, что представился Андреем. – Ты просто ответь – год какой?
– А вы, что, не знаете?
– Тьфу ты, ёп!.. – Ты с вопросами погоди. Просто скажи просто – Какой год?
– Две тысячи двадцать восьмой…
– От чего?
– Что?
– Ну, соображай, паря! Две тысячи двадцать восьмой год – от чего?
– От рождества Христова, – машинально буркнул он. И заметил как мужик перед ним явственно побледнел. – Да скажи ты в конце-концов, в чем дело?
– Да ни в чем. – устало и как то погасше сказал мужик – Ни в чем… Просто только что умерли все мои родные.
– Это бред, – раздраженно заявил Стас.
– Точно. – С готовностью согласился Пётр, но при этом насмешливо фыркнул. – Осталось договорится, кому из нас четверых этот бред принадлежит.
– Раз мне все это кажется, значит и бред мой. На самом деле я ранен и лежу где-то…
– Тогда выходит, и мы тебе кажемся. – Улыбнулся Петр. – А с этим я, извини, согласиться никак не могу.
– И я. – Подтвердил тот, которого звали Андрей.
– Да, и я. – Присоединился Межислав.
– Тогда это бред коллективный. – Не унимался Стас. – Такое тоже случается. Я слышал в средние века такое часто случалось…
– В средние века это случалось из-за хлеба зараженного спорыньей. – Просветил Петр. – Давеча не пробовали такого хлебца, любезный?
Они говорили на том самом новом, непонятно как вложенном им в голову синтетическом языке. Иначе Межислав из их общения выпадал начисто. Когда он говорил на своем языке медленно, то его речь еще можно было как-то понять. Но в обычном ритме его речь превращалась для потомков в красивый напев с очень смутным смыслом.
– Короче, на данный момент нас четверо. Самый, извините, древний – Межислав – Петр коротко поклонился в сторону пышущего здоровьем парня. – Мы с Андреем тоже два анахронизма. И самый, как бы это сказать, современный – ты Станислав.
– А других нет?
– Нет. Мы весь этот "амфитеатр" прочесали по трем уровням. Одни камеры уже годы как пусты, в других старик-призрак успел дернуть за ручку вотер клозета, и смыл их невесть знает куда, а в третьих люди погибли еще не успев вылупиться из коконов.
– Откуда?
– Там были такие, выезжающие из потолка, вроде мешков… А в них мертвецы обвитые проводами…
– Чертовщина…
– Да нет. Я бы сказал извращенная наука. И вообще, Станислав – это скорее вы нам должны все здесь объяснять.
– Почему это?
– Ну как. Вы же среди нас самый современный. Значит и самый технически передовой. Скажите в ваше время уже было что-то подобное? Тому что мы видим здесь?
– Именно.
– Ну, плазменное ружье… Не знаю. В мое время уже вовсю портативные лазеры были, но еще очень маломощные… Только для измерения расстояния, и ослепления… Изменяющий форму металл, как в дверях… В мое время уже делали "умный" металл, который при нагреве "вспоминал" свою форму. Но чтоб такие толстые плиты крутить туда-обратно… Нет, такого еще не было… Нет, мужики, эти технологии явно покруче и моей современности.
– Ну, ты хотя бы что-то знаешь…
– А старик? – Спросил Петр.
– Да, старик… – Стас прикинул, – Скорее всего компьютерная программа…
– Что простите?
– Компьютер. Думающая машина. Ну не совсем думающая. Но в целом, к этому шло. Нам кстати надо опасаться этого старика. Он как я понимаю, в какой-то мере контролирует здесь часть построек.
