Мы несколько честнее. Здесь нет частной собственности на средства массовой информации. Студенты, рабочие, крестьяне, женщины, все массовые организации, партия, государство имеют свои органы печати. Мы развиваем демократию путем наших методов выбора органов власти и особенно путем постоянной критики и самокритики, путем коллективного руководства и самого широкого и постоянного участия и поддержки народа.
Я хочу, чтобы ты знал – я тебе объяснял, - что я не назначаю здесь ни одного посла, хоть и могу высказать свое мнение, когда его предлагают на пост, ни одного служащего, потому что существует целая система выдвижения на посты и должности с учетом способностей и заслуг. Действительно, я не назначаю никого, единолично я не принимаю, не могу, не хочу и вправду не испытываю необходимости принимать единоличное решение, чтобы назначить на должность даже скромного государственного служащего.
Словом, говорю тебе со всей откровенностью, я действительно считаю нашу систему в тысячу раз более демократичной, чем эта капиталистическая, империалистическая система развитых капиталистических стран, включая страны НАТО, которые грабят наш мир, которые эксплуатируют нас самым безжалостным образом. Я считаю, что наша система по настоящему гораздо более справедливая и гораздо более демократичная. Вот то, что я могу сказать тебе об этом, и сожалею, если обидел кого-то, но ты заставляешь меня говорить ясно и искренне.
Фрей Бетто. Это очень хорошо, Команданте, это христианские добродетели.
Фидель Кастро. Прекрасно, я полностью разделяю их и подписываюсь под ними.
Фрей Бетто. Команданте, еще один вопрос: Куба экспортирует революцию?
Фидель Кастро. Я уже говорил об этом много раз фрей Бетто. Я скажу очень сжато о том, что говорил.
Условия, которые приводят к революции, невозможно экспортировать. Как можно экспортировать внешний долг в триста шестьдесят миллиардов долларов? Как можно экспортировать доллар, стоимость которого завышена от тридцати до пятидесяти процентов? Как можно экспортировать завышенные процентные ставки, составляющие более десяти миллиардов долларов? Как можно экспортировать меры Международного валютного фонда? Как можно экспортировать протекционизм? Как можно экспортировать демпинг? Как можно экспортировать неравный обмен? Как можно экспортировать нищету, бедность, которая существует в странах третьего мира? И именно эти факторы определяют революции. Их в действительности нельзя экспортировать, по крайней мере революционной стране.
Я говорю, что политика Соединенных Штатов, Рейгана, Международного валютного фонда, существующая система несправедливых международных экономических отношений – вот основные факторы, приводящие к подрывным действиям в Латинской Америке и в третьем мире.
Я думаю, что упрощенно, поверхностно, идеалистично говорить об экспорте революции. Ты можешь создавать идеи, критерии, мнения и распространять их по миру. Почти все идеи, существующие в мире, возникли в одном месте и распространились повсюду.
Ты говоришь о демократиях. Эта концепция буржуазной демократии родилась
в Европе с французскими энциклопедистами и позже распространилась по всему миру;
то не были понятия ацтеков, или инков, или сибонеев на Кубе. Даже само христианство
не было религией ацтеков, инков или сибонеев, а сегодня это религия многих людей на нашем полушарии. Язык – даже язык, на котором мы говорим, - не наш язык, и я мог бы сказать: поди ж ты, какая жалость, можно оплакивать почти полную потерю языкового богатства индейцев, и это было бы справедливо; но одним из немногого хорошего, что дала нам колонизация, был язык, на котором мы можем говорить от Мексики до Патагонии – бразильцы, кубинцы, аргентинцы, венесуэльцы, потому что, хотя и может возникнуть маленькая путаница, мы в основном прекрасно понимаем друг друга – бразильцы и кубинцы, мексиканцы и остальные латиноамериканцы. Хорошо, но то был наш, местный язык – испанский, португальский или английский, на котором говорят, например, на карибских островах? Нет, он импортирован. Так и все идеи разошлись по миру: философские идеи, политические идеи, религиозные идеи, литературные идеи.
Не только идеи, даже кофе, привезенный с другого полушария, распространился по этому, и какао, родом из этого полушария, помидоры, маис и этот яд – табак, все разошлось по остальному миру. Лошади, существующие в Латинской Америке, коровы, свиньи и другие животные, составляющие здесь сегодня важные статьи питания, пришли с разных континентов.
Я признаю, что идеи распространяются и расходятся, это историческая истина, этого никто не может отрицать; но по-детски, смешно говорить о распространении экзотических идей. Предупреждаю тебя, что реакционеры испытывают огромный страх перед идеями. Если бы они их так не боялись, они не проводили бы столько антисоциалистических, антимарксистских, антикоммунистических кампаний. Ты можешь распространять идеи, но не можешь экспортировать революции. Идеи порождаются кризисами, но кризисы не вызываются идеями. Таким образом, невозможно экспортировать революции, это по-детски, это смешно, это доказательство бескультурья – утверждать подобное.
Ты можешь выражать чувства симпатии, солидарности, политической поддержки, моральной поддержки в отношении какой-то революции; иногда можешь оказывать экономическую помощь так, как Куба получила экономическую помощь после победы революции. Но разве кто-то экспортировал революцию на Кубу? Никто! Никто не прислал нам из-за рубежа ни сентаво, чтобы совершить революцию; никто не прислал никакого оружия, чтобы совершить ее, если не считать если не считать нескольких, немногих винтовок на последнем этапе, присланных одним только что установившимся демократическим правительством Латинской Америки, когда война была уже выиграна; мы совершили революцию полностью сами, и это доказывает, что революцию можно совершить только с местных позиций, что ее нельзя экспортировать и что, во всяком случае, может произойти феномен распространения и расхождения революционных идей, которые – повторяю – не являются матерями кризиса, они дочери кризиса.
Вот об этом мы говорили и говорим. Нам действительно смешно, когда мы слышим, как кто-то твердит об экспорте революции.
Фрей Бетто. Команданте, в связи с первой частью этой работы, где речь идет о ваших разговорах с Жоэлмиром Бетингом по вопросам внешнего долга третьего мира, я попросил бы вас кратко объяснить свои предложения, направленные на решение проблемы внешнего долга.
Фидель Кастро. Ты же свидетель наших разговоров с Жоэлмиром, мы много говорили с ним, обменялись впечатлениями, точками зрения.
Как ты знаешь, я пригласил его, поскольку мне стало известно, что Жоэлмир – один из самых выдающихся бразильских журналистов и аналитиков по экономическим вопросам. Вообще мне не нравится высказывать мнения, если у меня нет информации о проблемах и о процессах, я в этом очень осторожен. Даже цифры я всегда привожу самые устоявшиеся, потому что когда есть разные цифры, мне всегда нравится исходить из самых скромных, из самых устоявшихся; большего и не нужно, потому что самые скромные цифры доказывают, что мы стоим перед невероятной катастрофой.
Я встретился с Жоэлмиром; он смог приехать – не думаю, что сейчас для него это проблема, - после начала демократических изменений, и мы обменялись мнениями по этим вопросам. Мы придаем Бразилии большое значение, потому что вес Бразилии в нашем полушарии чрезвычайно велик: по ее продукции, по ее природным ресурсам, по ее экономическому развитию, по целому ряду обстоятельств. У меня не было большой информации о Бразилии, как я уже говорил в других интервью; издалека я мог отметить, что бразильские военные не делали совершенно того же, что чилийские военные, аргентинские военные и уругвайские военные. Последние, в сущности, отдали свои страны: они устранили таможенные барьеры, применили положения чикагской школы и на самом деле разорили страны, кроме того что оказались в огромных долгах. Я отмечал, что бразильские военные старались, напротив, ограждать свою промышленность от внешней конкуренции. Они настежь открыли двери для капиталовложений больших транснациональных компаний, что не совсем одно и то же. Жоэлмир объяснил мне некоторые концепции, примененные в развитии Бразилии, которые действительно привели к задолженности. В определенный период делались большие капиталовложения в разных областях, например, в энергетике. Многие из этих инвестиций даже делались через государственные предприятия, думаю, что – как он мне сказал – около семидесяти процентов крупных капиталовложений, если я правильно его понял. Но значительная задолженность начала создаваться прежде всего при строительстве больших гидроэлектростанций, крупных энергетических предприятий.
