патрулированию вод у Кадиса. Отступление испанского флота было вызвано необходимостью: на соединение с ним спешил отряд Басистого в составе срочно отремонтированного линкора «Республика» (плохая традиция переименовывать корабли именами потерпевших катастрофу) и тяжелого крейсера «Балеарес». К сожалению, «Канареас» восстановить еще не успели, но еще два корабля линии, это два корабля линии. Получилось бы соотношение четверо против пятерых (три линкора и один тяжелый крейсер испанцев против двух линкоров и трех тяжелых крейсеров итальянцев. А в таких условиях уже дать бой имело смысл. Тем более, что против шести эсминцев у Кузнецова должно стать восемь вполне боеспособных кораблей подобного класса (в составе отряда Басистого было еще четыре эсминца: два типа «Новик», прошедших модернизацию во Франции и два вполне современных испанских). Но главный сюрприз, на который делал ставку Николай Герасимович находился на маршруте между мысами Марокк и Камариналь. Там разместился отряд из пяти субмарин, расположенных веером. Да, состояние подводного флота оказалось более чем отвратительным, но на вервях Барселоны смогли шесть подлодок подремонтировать, а потом, весьма осторожно их выставили на позиции у берегов Атлантического океана. Их задачей было сделать залп из своей позиции и тут же уходить в сторону Трафальгара. Никакого геройства! Командирами субмарин стали офицеры Советского флота (у испанцев по-прежнему оставался дефицит офицерских кадров, в этом плане ничего не изменилось).
На рассвете пятнадцатого итальянская армада подошла к Кадису, который неспешно и методично обстреливали орудия главного калибра испанских линкоров. Правда, Кузнецов получил сердитую радиограмму от командующего британской базы Гибралтар, который потребовал прекратить разрушать порт, мол, это составляет угрозу повреждения кораблей королевского флота. То есть, нейтралитет лимонников был таким себе… странноватым! При приближении итальянского флота Кузнецов отвел свои батлшипы от Кадиса и стал маневрировать, показывая, что в случае появления транспортов с десантом, готов вступить в бой. Кампиони понимал, что угрозу больших артиллерийских кораблей необходимо устранить: без этого никакой высадки быть не может. Началась гонка-манёвры, которая и привела испанский флот к позиции у мыса Камариналь. К сожалению, макаронники имели преимущество в скорости, идти к Трафальгару смысла не было. Пришлось принимать бой на этих позициях. С начала битвы у этого мыса сработала ловушка субмарин. Был серьезно повреждён тяжелый крейсер «Фиуме», который сразу же вышел из боя и отправился к Сеуте, но не добрался и затонул в Гибралтарском проливе — условия Атлантики оказались для покалеченного корабля слишком серьезным испытанием, которое он не прошёл. А вот легкий крейсер «Бартоломео Коллеоне» словив торпеду, сразу же затонул. Если бы успел подойти отряд Басистого, ситуация стала бы ровной, но пока что преимущество фашистов было подавляющим: два тяжелых крейсера, с восьмью 203-мм орудиями главного калибра каждый — весьма весомый аргумент. К пяти часам пополудни отряд Басистого застал на плаву только линкор «Мадрид», избитый до потери пульса. Правда, из линии макаронников выпал еще и тяжелый крейсер «Зара», который до спасительной бухты Сеуты смог дотянуть, но требовал, как минимум, капитального ремонта. Бой разгорелся с новой силой. Но быстро вечерело, в этих условиях в бой вступили эсминцы, как ни странно, но испанские легкие корабли смогли не только надрать задницу итальяшкам, но и влепить одну торпеду в линкор «Андреа Дорио». Не смертельно, но неприятно. Получив повреждения, линкор из линии выпал, а в условиях «два на два» Кампиони предпочел не рисковать и отошёл на Сеуту. Правда, последнее слово в этой бойне сказали немецкие летчики. В небе тоже шла горячая схватка: двадцать шесть И-16 против сорока Фиатов, которые, хотя и уступали по своим характеристикам, но их было тупо больше! Только мастерство пилотов «крыс» не давало реализовать численное превосходство асам Муссолини. Но тут своё слово сказали асы Геринга: Ю-52 прорвались к кораблям республиканцев, они точно уложили парочку бомб в «Мадрид». Уже избитому линкору этого хватило: он стал быстро крениться, экипаж приступил к срочной эвакуации. Вскоре бывший «Император Александр III» ушел под воду.
Каждая из сторон объявила о своей победе. Вполне естественно, хотя, скорее всего, победу надо было бы записать на республиканцев: они не допустили доминирования итальянского флота и смогли парировать угрозу отправки десанта в Кадис. Впрочем, если из Италии подойдёт подкрепление, то кто знает, чем всё это может завершиться…
Испания. Эрасоте
22 ноября 1936 года
Я стою на краю братской могилы и понимаю, что жизнь моя закончилась. В этом мире всё заканчивается, как закончилась и эта гражданская война. С другим результатом, более выгодным нам. Справедливым или нет — не имеет никакого значения. Мятеж военных оказался подавлен. Это было сложно, нет, это оказалось архисложно. Всё висело буквально на волоске этим летом, когда дуче, возмущенный результатом большого морского сражения, отправил в Сеуту все свои боевые корабли, которые только можно было бы использовать для охраны десанта в Кадис. Но 23 июля Кадис пал. И у мятежников не оставалось клочка побережья, контролируемого их сторонниками. Нет, они не успокоились и попробовали провести десант в Малагу, даже смогли высадить какие-то части. Но подошедшие к городу бронепоезда с тяжелой артиллерией (130-мм пушки, это не игрушки) помогли перемешать десант с землей, а укрепления военно-морской базы крепко удерживались гарнизоном. Ведь воевали они с макаронниками! И уступать этим не позволяла им честь. После Британия объявила о блокаде побережья Испании, направив свой флот для того, чтобы обеспечить эмбарго на поставку вооружения противоборствующим сторонам. Правда, нейтралитет лимонников был настолько избирательным, что позволил Африканской армии в сентябре сделать попытку высадиться еще и в Сан-Себастьяне, практически у французской границы. По всей видимости, генерал Санхурхо сумел договориться с Антантой не только о пропуске кораблей с десантом, но и о снабжении группировки через границу с Францией. Иной причины высадки именно в этом месте я лично не видел. Одновременно с высадкой, путчисты начали последнее своё наступление из Памплоны и Бургаса в направлении на Сан-Себастьян. Именно тут пропала группа милицианос, в которую входила и моя дорогая Лина.
А в октябре всё закончилось. В первую неделю после высадки был окончательно разгромлен корпус Африканской армии в Сан-Себастьяне. В конце месяца разбиты наступающие отряды путчистов и началось стремительное контрнаступление республиканской армии. Ему способствовало то, что СССР сумел провести еще два больших каравана, в составе которого было более тысячи хорошо подготовленных и тщательно отобранных добровольцев, которые заняли должности командного состава среднего звена, кроме того, достаточное количество техники и вооружения, главное же — боеприпасов. В середине октября один за
