Александр Конторович - Черный проводник

Ответ:

— Так он безоружный был! Только очень здоровенный! Такого сразу и не свалить.

Вопрос:

— Как долго вы там просидели?

Ответ:

— Около двух часов. Потом машина подъехала. Её и из окна видно было и слышно, как она колесами по щебенке шуршит. Двери захлопали, и кто-то от неё в дом прошёл.

Вопрос:

— Сколько их было?

Ответ:

— Человека два… или три. Из окна не видно, а шаги по щебенке… не очень-то там разберешь…

Вопрос:

— Расскажите, что было дальше?

Ответ:

— За дверью послышались голоса, она открылась, и вошло двое мужчин. Молодой — лет тридцати и постарше. У старшего уже и волосы седые были. Сели они напротив, и молодой говорит: мол, как обидно разведчику пасть жертвой шарлатана!

Вопрос:

— Так прямо и сказал?!

Ответ:

— Так. Это он немца того в виду имел! Уж дюже хитрым оказался!

Вопрос:

— Об этом мы поговорим позже. Сейчас меня интересуют эти двое. Как я понимаю, они являлись каким-то начальством?

Ответ:

— Сначала и я так подумал. А потом прислушался и понял — не местные они. Младший с акцентом говорил. Не может такого быть, если он в бельгийской полиции служит. Старший из гостей вообще ни с кем из местных не разговаривал, а между собою они говорили по-английски!

Вопрос:

— Вы не ошибаетесь?

Ответ:

— Фламандский язык с английским я не перепутаю! И тот и другой знаю неплохо. Да и по-французски говорю хорошо. Нет, эти двое — точно не местные. Скорее уж — англичане. Да и из разговора это было видно.

Вопрос:

— Что они вам ещё сказали?

Ответ:

— Старший со мною вообще не разговаривал. А младший сказал: мол, вот что бывает, когда таким важным делом, как разведка, занимаются дилетанты. Вот в царской России такого не было, поэтому он хорошо понимает, отчего моё руководство сейчас так усиленно разыскивает бывших царских офицеров-разведчиков. Я ему сказал, что не понимаю, о чём он ведёт речь. Тогда они о чём-то переговорили и младший снова ко мне повернулся. Говорит, у наших стран когда-то были общие интересы, мы воевали против одного противника. Такое могло бы продолжаться и далее, но, увы, тому есть существенные препятствия.

Вопрос:

— Что вы ему ответили?

Ответ:

— Ничего, просто плечами пожал. Он на меня посмотрел и продолжает: вы, говорит, настолько рады новым приобретениям, что совершенно не смотрите на то, кого именно к себе приближаете. Среди бывших царских офицеров есть те, у кого руки по локоть в крови. Откровенные уголовники и преступники — любой суд их осудит. И до тех пор, пока наше руководство будет водить дружбу с подобными людьми, никакой дружбы или хотя бы взаимопонимания между Англией и СССР не будет. А будут очень натянутые отношения, если не хуже. Я снова в ответ ничего не сказал, просто не знал, что вообще ему говорить. Тогда он серьёзно так на меня посмотрел. Запомните, говорит, пока Харон правит своей лодкой, ваш путь будет лежать не в ту сторону. Не знаю, отвечаю ему, кто такой этот самый Харон. Англичанин усмехнулся. У него, говорит, имен много. Иногда его Проводником называют. Только надобно смотреть, куда такой Проводник завести может…

Вопрос:

— И что было дальше?

Ответ:

— Они оба встали и вышли. Минут через десять пришли полицейские, наручники надели и в машину посадили. И через пару часов высадили меня около нашего посольства. Сняли наручники и к дверям подталкивают — иди, говорят, у нас тебе делать больше нечего…

— И что вы можете на это сказать, товарищ майор? — Пассов посмотрел на Филимонова, листавшего папку. — Кто такой этот Проводник, если из-за него нам уже начали угрожать англичане? Да ещё таким образом!

— В наших материалах он проходит под псевдонимом Пастух.

— Постойте-ка… царский офицер, что ли?

— Совершенно верно, товарищ старший майор.

— Охренеть… и из-за него нам угрожают англичане? Почему, кстати говоря?

— Они его очень сильно не любят. От его рук в разное время погибло несколько английских офицеров. И деньги он у них… отобрал приличные.

— Этот… Пастух, он что, личную войну им объявил?

— Вроде того. Англичане тогда искали людей, которых ему было поручено защищать. И во время мировой войны и в Гражданскую… там у них всё плохо было. Стреляли друг друга, только что ножами не резали. В тот раз он вышел победителем — им так никого и не удалось найти. Но его запомнили. Ещё в начале операции «Школьный звонок» британцы получили информацию о ней. Тогда и всплыла кличка — «Проводник».

— Откуда утечка?

— Насколько я в курсе, так и не удалось установить. Проведённая проверка ничего и не дала.

— Ладно… а с этим, с Пастухом-то что? Сейчас-то его за что ищут?

— Во время встречи с ним в Вене англичане очень плотно нас обложили — не оторвешься. Стоило скорость прибавить — пригрозили оружием. Тогда Проводник…

— Пастух!

— Извините, товарищ старший майор! Конечно же, Пастух. Он подстроил преследователям аварию. В ней погиб один британский офицер и один польский. Ещё один англичанин был ранен. Они потеряли наш след, и мы смогли, наконец, встретиться.

— Ещё и поляки до кучи… Он, что, со всей Европой враждует?

— Не только. С японцами не дружит. Есть информация, что и им от него досталось.

— Бред какой-то… За каким рожном нам нужен такой сотрудник? Прямо-таки патологический убийца, вдобавок водящий дружбу с уголовниками!

— Он не наш сотрудник. Наши взаимоотношения никак не оформлены.

— Постойте-постойте! — Начальник пятого отдела ГУКГБ аж привстал со своего места. — Как это — не оформлены?! Почему?!

— Товарищ Слуцкий предложил это ему ещё при первой встрече, но он отказался… Пояснил, что к этому можно будет вернуться после того, как операция будет завершена.

— Они встречались?

— Да. Я тоже был на этой встрече.

— Где?

— В Сокольниках. В декабре 1935 года. Про… Пастух назначил нам встречу именно там.

— Назначил… Дожили… Царский офицер назначает встречу начальнику ИНО! Вам самому-то не смешно?

— Да как-то тогда не до смеха было… Он на месте встречи полпуда динамита заложил — не доверял нам.

— Даже так? И как он вас туда пригласил?

— Пришел ко мне домой. На лестнице ткнул наганом в спину и вошел следом.

— Вы об этом доложили?

— Сразу же. Мой рапорт был подан установленным образом. Лично товарищу Слуцкому.

— И где этот рапорт сейчас?

— Не могу знать, товарищ старший майор!

Пассов замолчал, перекладывая на столе бумаги.

Посидев так несколько минут, поднял голову: