За ответной пальбой шлепок попадания по корпусу одного из гвардейцев был почти не слышен, а верткая жертва увернулась от ответных пуль каким-то странным, чуть ли не акробатическим движением, ныряя обратно за щит. За другой щит, расположенный в сажени от первого!.. Тут же выкатилась из-за него с другого края, быстро выстрелив и еще быстрее скрывшись, блеснула револьвером (по всей видимости, готовясь к новой атаке), пару раз выстрелила куда-то наобум, едва высовывая ствол из-за преграды. И перелетела за очередной щит, вернее целую группу оных, причем снова появившись совсем не там, где ее ожидали! Каких-то полсекунды не хватило кадровым военным, чтобы чуть довернуть оружие и поразить цель – зато их противнику времени оказалось более чем достаточно.
Дуф!
Уже «подраненный» граф Татищев вполголоса чертыхнулся и махнул рукой, сметая с маски остатки оранжевых брызг. Оставшаяся пара стрелков по очереди, прикрывая друг друга, перезарядила барабаны своих револьверов, затем переглянулась и дружно присела за невысоким, но изрядно длинным щитом. Коротко посовещались, энергичными жестами определив текущую диспозицию, наметили свои дальнейшие действия и резко вырвались на оперативный простор. Как оказалось, очень даже зря… Потому что противник их, как оказалось, уже давно успел перебраться за другие щиты.
Дуф-дуф!
Дуф!
Еще один штабс-капитан не по своей воле дернул головой и схватился за ногу – хоть пуля и была из мягкого воска, но била по незащищенному телу не хуже твердого камня. Даже, пожалуй, лучше! Утешением ему был лишь тот факт, что сам он хоть и проиграл, но сделал это (в отличие от первых двух) не «всухую» – ведь именно его пуля оставила длинную полосу касательного попадания на жилете чертовски верткой (и меткой) жертвы! Впрочем, судя по результатам их встречи, скорее уж матерого охотника…
Тем временем, оставшийся в полном одиночестве поручик лейб-гвардии Измайловского полка удивительно быстро присел на одно колено за стоявшим перед ним барьером, огляделся, немного задержав взгляд на удаляющейся спине прихрамывающего сослуживца, и замер, отдавая инициативу таинственному гостю князя Агренева. Раз не получается атака, он попробует себя в обороне! Его болельщики, поголовно прильнувшие к стеклянному экрану «зрительской ложи», тоже прекратили свои разговоры и застыли, напряжено ожидая скорой развязки – а еще, недавно легкая и непринужденная атмосфера неформального мужского «пикничка» стремительно превращалась в нечто предгрозовое. Пока в воздухе (но это только пока!) витало отчетливое недоумение. Потому что – во-первых, таинственный гость князя Агренева оказался большим докой в дружеских поединках. Все эти его кувырки, перекаты, странный виляющий бег, меткая стрельба из любого положения… Во-вторых, он столь же явно не был гвардейцем – потому что, как ни старайся, а военную выправку ни под какими жилетами да мешковатыми штанами не скроешь! Ну и, в-третьих (и это было обиднее всего), получается что всех их, потомственную военную косточку, блестящих гвардейских офицеров, перестрелял-переиграл какой-то там гражданский штафирка?!! От осознания такого обидного факта у некоторых гвардейцев недоумение потихонечку перерастало в тихую, но уже очень стойкую неприязнь к пока еще незнакомой им личности таинственного гостя. Да и сам хозяин «Колизеума», пожалуй, не вызывал более прежних дружеских чувств.
Дуф-дуф, дуф!
Все что успел сделать поручик, увидев своего противника (кстати, опять совсем не там, где рассчитывал!), так это опустить голову за щит, полностью скрываясь из виду – и тут же услышать хлесткие удары пуль за своей спиной. Чуть повернуть глаза к соседнему барьеру, с неприятным удивлением оценивая хорошую кучность попаданий, осторожно и вместе с тем быстро выглянуть… И опять еле-еле успеть разминуться с двумя восковыми «подарочками». Длинная пауза чужой перезарядки, во время которой уже он отправил несколько своих горячих приветов по мелькнувшей невдалеке сухощавой фигуре – а еще наконец-то хорошенько осмотрелся, и даже быстро наметил, куда и как будет стрелять. Пусть щитов много, но безопасно подобраться к его позиции можно только в двух местах.
Дуф!
Последний гвардеец на арене вполне привычно исполнил «поклон земле», заодно уберегая себя от попаданий. Затем снова переместился, на сей раз к самому краю щита, и принялся терпеливо считать. Первый выстрел уже был, за ним почти без промедления последовал второй и третий. Долгий миг тишины, отчетливое шуршание слева (угадал, значит!) и в верхнюю доску его укрытия одна за другой влепились четвертая и пятая пули. Все, барабан противника пуст! Поручик резко вскочил, заранее наводя свой револьвер…
Дуф!
И едва не упал, с близкого расстояния получив опрокидывающий удар в верхнюю часть маски. Победитель, словно в насмешку над ним, опять стоял совсем не там, где был должен!.. Пока проигравший собирался с мыслями и чувствами, даже не запыхавшийся победитель подошел поближе, окончательно преодолевая разделявшие их две сажени, и странно-ломким голосом поблагодарил:
– Отличный поединок, Эмиль Федорович.
Снимая маску и усмиряя горечь поражения, поручик Измайловского полка буквально выдавил из себя ответную любезность:
– Взаимно. К сожалению, нас не представили друг другу.
В двадцати саженях от них, за толстым стеклянным экраном, по-прежнему невозмутимо-холодный князь заговорил, видя, как особый гость снимает свою маску:
– Господа. Его Императорское высочество Михаил Александрович!
Было просто удивительно, насколько быстро после этих слов поменялась атмосфера в их небольшой компании. Мимолетные гримасы удивления и неверия на лицах, тихий звон бокала, упавшего из разжавшейся от неожиданности руки, чуть ли не физически ощутимый скрип офицерских мозгов. Секунда, другая – и все присутствующие абсолютно машинально застегнули расстегнутые было пуговички и крючки, огладили кителя в поисках возможных складок и поправили фуражки. Почти без участия сознания вновь разделились на измайловцев и преображенцев, а выправка стала по-настоящему безупречной.
– Князь, ну можно же было хоть как-то намекнуть?..
Впрочем, в этих словах не было даже тени недовольства – так, чуть-чуть укоризны и не более того. Последние три императора (включая правящего) немало постарались, выкорчевывая из своей лейб-гвардии все то, что им не нравилось или же вызывало опасения. Дом Романовых прекрасно помнил, благодаря чьим штыкам взошла на трон Екатерина Великая. И про судьбу Петра Третьего помнил. Не выветрился еще из памяти Павел, почивший в бозе не без участия командиров Семеновского, Кавалергардского и Преображенского полков. Сильные волнения в гвардии, при вступлении на престол Николая Первого… Непочтительность, своевольство, расхлябанность, рассуждения и мысли на любые ПОЛИТИЧЕСКИЕ темы – все это бесследно исчезло, а взамен пришла фанатичная верность и неукоснительное исполнение приказов.
