пообщаться с Симеоном. — И отдельное спасибо за то, что ни у кого из моих парней нет ни царапины.
— Это наш долг. — пожал я плечами. — К тому же мы это все не за спасибо делали. Наоборот, произошедшее — наша прямая недоработка, я не мог подобного предусмотреть, так что прошу прощения что ваша команда подверглась опасности.
— И речи быть не может. — едва заметно нахмурившись ответил тренер сборной. — Наставник говорит, что вы стали его учеником. И весьма выдающимся, во всех отношениях. Есть ли у вас будет время — всегда будем рады вашему присутствию в сборной. Основной состав не обещаю, но…
— Спасибо, я подумаю. Правда. — улыбнулся я, заметив приближающегося к нам Романа. — Но боюсь моя жизнь сегодня резко изменилась не в лучшую сторону. Прошу прощения, кажется это ко мне.
— Александр! — чуть не прорычал граф, подходя ближе.
— Ваше сиятельство. — вытянувшись по струнке приветствовал я взбешенного аристократа, когда он подошел вплотную. — Не могу сказать, что у нас все под контролем, однако ситуацию удалось стабилизировать.
— Как и должно было сделать с самого начала. — жестко ответил Роман. — Прошу тебя не подвергать себя лишней опасности, я уже лишился брата и чуть не потерял отца. Не хватало еще племяннику умереть.
— Племя… ваше сиятельство, прошу прощения, я не знал. — склонился тренер, с выпученными от удивления глазами.
— Это не ваша вина, и вообще я еще не принял титул. — проговорил я.
— Прошу вас удалиться, если племянник захочет с вами связаться он обязательно сделает это через секретаря-ординарца. — проговорил Роман. — Где он?
— Здесь, ваше сиятельство. — поклонился Леха, ожидавший моих распоряжений чуть в стороне.
— Гхм. Я имел ввиду другого. — нахмурился Роман. — Где Строганов?
— Вторая тактическая, ваше сиятельство. — не разгибаясь ответил Шебутнов, с легким удивлением в голосе. — Они ушли на перехват возможных зачинщиков.
— Ясно. Вольно кадет. — сказал граф, наблюдая за Лёхой. — Александр, идем.
— Ваше сиятельство, разрешите завершить обещанное мероприятие, раз уж все устаканилось? — спросил я, не спеша уходить от своих людей. — Я взял на себя обязательства, и хотел бы их выполнить в полном объеме.
— Раз взял, выполняй. — чуть поморщившись ответил Роман. — Но так чтобы твои люди не мешали выполнению задач охраны и жандармерии. По первому требованию ты должен будешь прибыть на допрос, тебе понятно?
С этими словами он подошел и ткнул меня пальцем в грудь, и по торчащей цепочке я не сразу понял, что в его ладони зажат мой камень. Хорошо сообразил, подхватил амулет и чуть поклонился. Интересно, очень интересно. Он это делает, прикрывая меня или себя? Но радует то, что теперь у меня два камня.
Мой, полученный во время инициации. И снятый только что с бомбиста, лежащий у меня в кармане. Не факт, что с ним будет проще чем с обшарпанным булыжником, но сейчас это в два раза больше шансов чем было у меня сегодня утром, и даже прибыль с проведения автограф сессии была уже не так важна.
Мероприятие проходило со скрипом. Еще бы, такой скандал, наведенный шорох, постоянно шляющиеся туда-сюда жандармы, да еще и охрана. Не знаю каким чудом, но нам позволили закончить. Самого коловрата не трогали, лишь приставив дополнительную пару сопровождающих, но остальных регулярно выдёргивали для дачи показаний. А под вечер и меня тоже потребовали пройти в домик надзирателя.
В кабинете для допросов в этот раз было людно. Напротив меня сидел следователь от жандармерии, какая-то женщина, вероятно секретарь или сотрудник тайной канцелярии, мужчина, явно принадлежащий конторе, а рядом со мной, по правую руку, расслабленно сидя на стуле расположился Роман. По левую руку стоял Ульянов. И следователю такое противопоставление явно не нравилось.
— Прошу говорить правду, напоминаю про уголовную ответственность за дачу заведомо ложных показаний. — произнес следователь. — Вы уже совершеннолетний, в соответствии с прохождением процедуры инициации, а потому не можете сослаться на свой биологический возраст. Кроме того, вы не получили признания дворянским собранием, и формально не относитесь к аристократам…
— Это не верно. Волей и властью графы Суворовы, князья Италийские, даровали этому юноше титул потомственного дворянина, при признании его наследником и воспитанником моего брата Бронислава. — сказал Роман, сидя закинув нога на ногу и чуть покачивая ботинком.
— Мне это было не ведомо. — мрачнея проговорил следователь. — Согласно дворянскому уложению, я не имею права требовать, но настоятельно прошу предоставить бумаги о подобном благоволении.
— Конечно, можете. — кивнул Роман, не сдвинувшись не на миллиметр и явно не собираясь выполнять требование следователя.
— Вот как… в таком случае прошу простить мою наглость, но придется воспользоваться моим правом передать дело тайной канцелярии. Дела аристократов — не моя юрисдикция. — кажется даже с облегчением проговорил следователь.
— Дело принято к рассмотрению, прошу продолжать допрос, все сказанное будет занесено в общий протокол. — тут же сообщил конторский. — Спрашивайте только, по существу, не оскорбляя достоинства его сиятельств и все будет в порядке.
— Как будет угодно. — вздохнул следователь. — В таком случае прошу ответить на ряд простых вопросов. Александр, кто организовал сегодняшнее мероприятие?
— Хочу сразу уточнить, что я понятия не имею, кто организовал митинг. Мы не приглашали, не рассылали уведомлений и не стремились привлекать лишнего внимания. — ответил я, вспомнив слова Романа о «лишнем». — Мы приглашали к автограф-сессии только узкий круг лиц, который был согласован. Кроме того, мы заранее уведомили о проведении встречи с фанатами и болельщиками Симеона-Коловрата службу охраны и жандармерию, с первой заранее согласовав график, и вызвав вторую.
— Подтверждаю слова, Александра Брониславовича, встреча спортсменов с бывшим тренером была согласована, расписание дежурств изменено, дополнительные силы привлечены. — тут же сделал замечание Ульянов.
— То есть вы организовали мероприятие… — начал было вворачивать следователь, но его тут же поправили.
— Митинг организовали неизвестные нам лица. — повторил я. — Но на сколько я понимаю одного или даже нескольких провокаторов задержали.
— Задержали? — удивленно вскинулся следователь, и я заметил, как поморщился Роман. Ну блин, о таких вещах надо предупреждать.
— Они будут переданы тайной канцелярии после всестороннего допроса. — тут же, ровным голосом, проговорил Ульянов. — Пока это не только организация антиправительственного митинга, но и покушение на наследника рода Суворовых. Надо ли объяснять, что это значит?
— Никак нет, раздел о «чести и совести» дворянского уложения. — откровенно поморщившись сказал следователь.
— Нас ситуация полностью устраивает. — кивнул конторский. — Продолжайте.
— Послушайте, может вы без меня обойдетесь? — вскинулся следователь. — Я не собираюсь быть вашим мальчиком для битья, при том, что никаких полномочий вы мне не оставили. Забирайте дело с концами.
— Вы сами сюда влезли. — улыбнулся конторский, и его акулью улыбку повторил Ульянов. — Сами хотели вести следствие. Так что теперь расхлебывайте.
