то, что отправил в тыл два полковых склада, а они где-то потерялись по дороге, и два его полка сидят на голодном пайке. Снаряды его калибров нашлись, а патроны и гранаты мы загрузим тут. Надо успеть до рассвета. Лейтенант организуй людей на погрузку и покажи куда машины подгонять!
— Есть!
После того как погрузка началась, я сообщил капитану, что все эти повозки и лошади которые буквально забили территорию склада и есть те пропавшие полковые обозы. Внимательно осмотрев замученных животных капитан произнес: — Если их сейчас отправить назад, хорошо если к вечеру прибудут на место. А нам время дорого. Пусть отдыхают, а за них потрудятся машины. Следующую заявку будем комплектовать в первую очередь из их запасов. Проведите учет наличия имущества, лейтенант!
— Есть! Товарищ капитан, а откуда снаряды?
— Из лесу вестимо! — пошутил он, — Скороходов отличился. Нашел на станции Сенкевичевка целый склад боеприпасов и организовал местных жителей на погрузку. Смогли быстро вывезти. Трехдюймовые сначала хотели оставить, но командир сообщил, они нужны срочно стодвадцать четвертой дивизии, так что вывезли все.
— А сколько наших снарядов?
— Пятьсот ящиков.
Я начал прикидывать в уме, если в каждом ящике по два выстрела, итого тысяча, но поделив эту тысячу на восемнадцать орудий дивизиона, я получил всего по пятьдесят пять с хвостиком, снаряда на орудие, что с имевшимся у нас пол БК* не составляло даже двух боекомплектов!
*БК— боекомплект орудия, боеприпасы находящиеся непосредственно в боеукладке САУ, составляет для САУ "Гвоздика" сорок выстрелов.
— Да, вроде много, а поделишь на всех, получается кошкины слезы! — озвучил я резюме.
— Маловато конечно, но из слов начальника станции мы узнали, что такие склады создавались практически на всех станциях и полустанках железнодорожной ветки на Луцк. Так что сейчас проверяют эти полустанки, и где есть запасы вывозим. Хорошо что автотранспорта хватает, лишь бы немцы на них не наткнулись раньше нас.
— А как Динкевич и Куренной?
— Они проверили переданные тобой сведения о складах и нашли их. Еще один склад тяжелого стрелкового оружия, склад с ГСМ и склад вещевого имущества. Так что приедешь в дивизион, переоденешься форму этого времени, а то на нашу форму смотрят с подозрением. Сейчас старшина отбирает там необходимое обмундирование.
— А кроме складов?
— Динкевич тоже наткнулся на склад, но соваться туда не стал пошел дальше на север. Смог предотвратить захват диверсантами моста и установил связь с Пинской флотилией. Куренной успел повоевать. Вечером на подбитом БТРе вернулся в дивизион. Одному из его солдат оторвало руку болванкой, а сам он получил легкую контузию.
Так, разговаривая, мы подошли к расположению обозников. Патроны и гранаты уже были погружены на машины. Начавшего доклад Коровина, Амбарцумян выслушал и приказал построить личный состав на дороге. Построение заняло минут пятнадцать. Хотя обозники построились за пять минут, приблудившиеся строились медленно, ворча и переругиваясь между собой.
Контраст был разителен. Подтянутые, уже успевшие зашить порванное во время марша обмундирование обозники и хмурые, помятые, в рваной форме, приблудившиеся, мало походившие на солдат регулярной армии.
Оглядев строй, Амбарцумян начал говорить: — Товарищи! Начавшаяся вчера война будет тяжелой и долгой. Используя внезапность, а так же превосходство в силе и техника, немецкие войска продвигаются вглубь нашей территории. Мы не будем отступать! Это наша земля и мы будем драться за неё до конца. Сейчас вступает в силу суровый закон войны: — либо мы их, либо они нас!Приказом командира дивизиона, мне, капитану Амбарцумяну, приказано сформировать маршевую ротуиз вас. Как командир, я обязан и буду строго требовать соблюдения воинской дисциплины и уставов. По законам военного времени не выполнившие приказ, паникеры и мародеры будут расстреливаться на месте! Сейчас прошу подойти ко мне командиров от младшего сержанта и выше, кроме личного состава полковых обозов.
Назначив двух младлеев командирами взводов, Амбарцумян приказал им назначить командиров отделений из сержантского состава и через пятнадцать минут предоставить ему списки личного состава по отделениям, с указанием военной специальности каждого, а так же сведения о наличии оружия и боеприпасов.
Представив личному составу вновь назначенных командиров и распустив строй, капитан, позвав меня с собой, направился к нашему БТРу. Доложившись по рации в дивизион и получив новые указания, он выбрался наружу и сказал: — Командир дивизиона ставит перед нами следующую задачу: доставить необходимое снабжение и маршевую роту в распоряжение дивизии. На маршруте во время следования возможна встреча с противником, поэтому действуем по Уставу. Дозоры обязательны!
— Предлагаю у обозников взять несколько пар лошадей и забрать с поста на перекрестке пост.
— А зачем лошади?
— Хочу организовать боковые дозоры из четырех человек на лошадях с радиостанцией. При встрече с противником, они заранее нас предупредят, кроме того им в лесу легче будет укрыться, и скорость движения будет выше, чем при использовании пешего дозора. БТР пойдет по дороге головным дозором. Лесные дороги узкие, а если наткнемся, например, на танки, то «крупняк» выручит!
— Согласен, разрешаю. А ездить на лошадях кто ни будь умеет?
— Умеют!
— Дополнительно организуйте парный дозор перед БТРом, тоже на лошадях и с рацией. Пусть двигаются исключительно лесом. Их задача не допустить неожиданного нападения на БТР. Ясно?
— Так точно.
— Хорошо, полчаса на подготовку и выступайте, для замены поста на перекрестке возьмите людей у Коровина.
Идея конного головного дозора возникла у меня еще ночью, когда я увидел лошадей Рябоконя. Поговорив со своими солдатами, я узнал, что шестеро имеют опыт верховой езды, а рядовой Брыль, до армии, даже работал в колхозной конюшне. Сам-то я, как городской человек, с десяти лет гонял на мопеде, в двенадцать отец первый раз разрешил проехать на машине, а опыт верховой езды у меня ограничивался пятью минутами сидения на спине смирной лошадки, которая была в подсобном хозяйстве нашей школы.
Рябоконь и Яремчук жадничать не стали и выделили нам нужное количество лошадей и бойцов. Лошади были ухоженные и уже под седлами, где они их раздобыли — загадка.
Через пол часа мы тронулись в путь. Впереди, покачиваясь в седлах, ехал наш головной дозор. Над висевшей за спиной рацией торчал хлыстик "Куликовки", задевавший иногда за ветки деревьев. По дороге мы связались с постом на
