17 апреля.
Готов. Погода стоит хорошая. Весенняя. Снег ещё остался, но очень мало. Передал сообщение о выезде. Что придётся увидеть в дороге? Волнение перед поездкой. Нервы есть у всех.
Маршрут прокладывал по прямой линии к западной границе: Курган — Челябинск — Уфа — Ульяновск — Саранск — Рязань — Калуга — Брянск — Гомель — Луцк — Краков — Прага — Мюнхен — Лион.
Предстоит проехать свыше шести тысяч километров. В день я планирую проезжать не более четырёхсот километров. На дорогу должно уйти примерно двадцать дней, потому что вряд ли у меня получится ехать точно по графику.
Я не буду рассказывать, что я видел в пути. Картина совершенно безрадостная. Нигде ни одного следа присутствия человека. За год, что прошёл с того приснопамятного дня, все стало разрушаться. Потихоньку. То тут, то там начинают отваливаться дорожные знаки. Автомобили на дорогах ржавеют. Нужно прилагать много усилий, чтобы сдвинуть их с места. Ёмкости с бензином на бензозаправках открываются с трудом. И что самое гнетущее — тишина. Звенящая тишина.
Российские дороги есть российские дороги. О них очень много сказано и сказано очень точно. Хорошо, что дураков вокруг нет, а то не проехать — не пройти от них.
Машину я вёл осторожно, не имел права рисковать собой. Вспоминались фантастические фильмы, где посланцы несли с собой в колбах генетический код, чтобы спасти человечество. Я был сама колба. Хотя, если признаться, не верю я в эти генетические коды.
Вот, говорят, расшифровали геном человека. Ну и что? Дальше что? Нарисовал художник картину. Молодец! Повесь её на стенку, пусть висит. Так же и с геномом. А какая практическая ценность? Может быть, я не прав в этом вопросе, но учёные должны были прямо сказать, что работы будут продолжаться и возможные практические результаты появятся не менее, чем через сто лет. Тогда все понятно.
Украина. Польша. Чехия. Кусочек Австрии. Германия. Франция.
Хорошие дороги и полное отсутствие людей. Проехал Мец, Нанси, Бельфор, Безансон, Дижон. Наконец поворот на прямую дорогу на Лион. Первого июня в районе городка Шалон сюр Сон меня обстреляли из-за насыпи канала.
Стрельба велась из двух автоматов. Пули цокали по машине. Взбивали фонтанчики недалеко от меня. Судя по пулям, стреляли из пистолет-пулемётов калибра 9 мм. По темпу стрельбы и звуку выстрела похоже на "Узи".[208] Оружие слабоватое и плохо прицельное, но может и по лбу прилепить. Даже наповал. Если я начну стрелять, то зачем я вообще ехал сюда? Мне в Сибири было плохо? Захотел, чтобы французские вороны поклевали сибирского мясца?
Мои попытки привлечь внимание, показать, что у меня нет воинственных намерений, успеха не имели. По мне началась стрельба одиночными выстрелами на обязательное уничтожение. Одна пуля вонзилась в сухую землю прямо перед лицом, обдав фонтаном твёрдых комочков, запорошив глаза и вызвав ярость.
Перебежками я бросился к машине за автоматом, забыв, что у меня на поясе пистолет. Инкрустированная "Гюрза",[209] изделие вятских оружейников, пистолет, которому нет равных.
Схватив автомат, я устроился у колеса "ЗИЛа", тщательно выбирая цель. Наконец, показалась голова какого-то мужчины, судя по тёмному лицу, небритого и одетого так, как одеваются обыкновенные БИЧи.[210] Не целясь, он выпустил очередь в мою сторону и побежал на другую позицию, периодически стреляя в мою сторону. Вероятно, прикрывает своего напарника. Раздалась следующая очередь из автомата, и бегущий упал, начав извиваться на земле.
Интересно, кто это стрелял? Высунув голову из-за колеса автомобиля, я чуть не поплатился за своё любопытство. Второй противник переместился ближе ко мне и, я считаю, что чудом остался жив.
Дав короткую очередь в направлении нападавшего, я начал обходить его со стороны насыпи канала. Поняв это, он начал отходить, чего я и хотел добиться. Поставив автомат на одиночный огонь, я произвёл несколько прицельных выстрелов, стараясь не попадать в грудь, где находятся жизненно важные органы человека. Я его ранил, похоже, сразу в обе ноги.
Махая рукой, я пошёл к нему, чтобы оказать медицинскую помощь. Он, как затравленный зверь, смотрел на меня ненавидящим взглядом, потом схватил автомат и выстрелил себе в рот. То, что называлось головой, резко изменило свою форму на кровавый пузырь, который лопнул, окрасив землю вокруг тела.
В его смерти я не виноват. Как не виноват и в смерти того, кого он убил. Я шёл в сторону городка, надеясь увидеть кого-то ещё, с кем мог переброситься парой фраз. Внезапно раздался выстрел, что-то ударило меня в спину в районе левой лопатки и вырвалось впереди из кармана. Боли я не чувствовал, но что-то тяжёлое навалилось на мою левую руку, и при каждом вдохе и выдохе что-то свистело и шипело у меня в районе дырки в гимнастёрке.
Повернувшись, я увидел, что человек, которого я считал мёртвым, сидел и целился в меня. Подняв автомат одной рукой, я стал стрелять и идти в его направлении. Когда он упал, я сделал ещё несколько выстрелов в него, чтобы убедиться, что змея мертва.
У обоих мертвецов были повадки обыкновенных уголовников — они во всем мире одинаковы. Я подумал, неужели судьба или Провидение настолько слепы, что из шести миллиардов человек выбрали отбросы, нужные только для того, чтобы сеять зло в тех местах, где они появляются?
Вытекающая из меня кровь уносила с собой и мои силы. Я стал медленно садиться на землю, чтобы снять рубашку и при помощи клеёнчатой оболочки индивидуального пакета закрыть пробоины, а затем сделать перевязку, прекратив доступ воздуха в грудную клетку.
Послышавшиеся за спиной шаги я посчитал за начинающиеся галлюцинации и принялся быстрее разрывать оболочку пакета.
Оклик, — Эй! — заставил меня обернуться.
Ко мне шла молодая женщина. Кто она? Моя жизнь или смерть? Эти двое свели счёты с жизнью не случайно. Да и я сейчас никому не соперник.
А женщина шла ко мне. Указывала себе на грудь и повторяла:
— Ева. Ева.
По мере приближения ко мне она становилась какой-то размытой и, наконец, превратилась в Катерину, которая обнимала меня и говорила, дыша жаркими губами в ухо:
— НУ ЧТО, ЛЮБОВНИЧЕК, МЫ СНОВА С ТОБОЙ ВСТРЕТИЛИСЬ?
Я не знаю, сколько времени продолжались любовные оргии с Катериной, но они совершенно изматывали меня. Я выбивался из сил, а она была как свеженькая, все время желающая и желающая слиться со мной в одно целое в страстном поцелуе и жарком сексе. Иногда Катерина исчезала, затем снова приходила и мыла меня прохладной водой, больно щипала за грудь, и туго стягивала меня простынями.
