Петр Хомяков - ПЕРЕКРЕСТОК

И какие это люди! Один к одному! Впрочем, самые смелые и энергичные уже были там. И ситуация настоятельно требовала активной работы Михеева в Африке.

Поэтому на передачу он ехал совершенно спокойным и даже расслабленным. У него вдруг пропало желание с кем-то спорить, кого-то в чем-то убеждать. Даже желания язвить и иронизировать не было. Была легкая грусть и даже жалость к тем, кто остается, кто так ничего и не понял. И, наверное, уже не поймет.

Он чувствовал какую-то безграничную свободу и легкость.

С этим настроением он и вошел в студию. Странно, но чем меньше он убеждал в своей правоте оппонентов и аудиторию, тем более убедительным выглядел. Из всей передачи ему запомнился, пожалуй, только один эпизод, когда былые эмоции взяли верх.

Оппоненты говорили о проблемах армии, о нехватке призывного контингента. Михеев поначалу спорил вяло, и, наконец, с усталой улыбкой знающего человека, заявил.

– Господа, ну зачем обманывать себя. Мы же все здесь все прекрасно знаем. Государство в России неспособно выполнять свои позитивные функции. С этой точки зрения оно бессильно. Зато он еще в силах истощать свой собственный народ, и за счет этого народа выполнять любые требования наглых шантажистов.

В самом деле, государство бессильно против любого организованного, агрессивного контрагента. Чем больше били федералов чеченцы, тем больше прогибалась власть перед откровенными бандитами. Лишь бы они чисто формально, по-опереточному, признали верховенство Москвы.

И так во всем! Страховое лобби надавило на Кремль, и вот народ обдирают на два миллиарда долларов в год, введя обязательное автострахование. Генералы просто шантажируют Кремль. И вот, в обмен на их лояльность, им обеспечивают рабов-призывников.

Вы не задумывались, почему в ФРГ достаточно служить девять месяцев, а у нас служат два года? Или армия ФРГ менее технически оснащена? Бред, конечно. Просто в ФРГ солдат учат военному делу, а в России их заставляют строить генералам дачи. Тут и трех лет не хватит.

Смешно, но бытует мнение, что если серьезно сократить милицию, то сокращенные станут бандитами. Но, если эту линию довести до логического конца, тогда стоит всех бандитов одеть в милицейскую форму. В конце концов, почему бы и нет. В Чечне так и сделали. Можно так же и по всей России сделать.

Все это очень печально, господа. Но бороться с этим порядком вещей бессмысленно. Можно только уехать из такой уродской страны. И я призываю всех, кто уважает себя, кто себя, как говориться, не на помойке нашел, уехать. Тем более, сейчас, когда есть куда уехать, оставаясь русским. Не порывая со своими.

Для истории гораздо важнее не дать погибнуть самой жизнеспособной части русского народа, чем спалить эту часть, пытаясь спасти это паразитское государство. Спалить, в том числе и в каких-то оппозиционных или даже революционных проектах.

Поверьте, господа, констатируя свинцовые мерзости нынешнего политического режима, я не злорадствую. Мне, действительно, очень жаль. Но не к революции же мне вас призывать в прямом телеэфире?!

Итак, пусть спасутся достойные. А об оставшихся мы помолимся и, может, даже поплачем.

– Нам не нужны ваши молитвы и слезы, нам нужен призывной контингент, – заметил один из участников передачи, депутат от правящей партии и генерал.

«Боже, ну до чего же они все тупы!» – подумал Михеев и ответил.

– Я просто благодарен господину генералу за эту реплику. Ситуация напоминает мне следующее. Допустим, у вас есть куча золотоносного песка. Мы вымыли из этой кучи ведерко золота. А нам говорят: как плохо! Не хватает песка на то, чтобы замешать цемент для хозяйственных нужд. Нам бы это ведерко золота – назад!

Господа, вы, к счастью для нас, действительно не поняли, что за люди покидают Россию. Энергичные, умные, смелые, молодые, перспективные. Вам бы, господин генерал стать перед ними на колени, и, посыпав голову пеплом, покаяться и смиренно попросить: «Останьтесь! Мы исправимся, мы наизнанку вывернемся, но постараемся сделать это прогнившее людоедское государство человеческим. Ваш отъезд – это урок для нас! Ну, что вы хотите? Мы все выполним, только останьтесь!»

Но вы не поняли, что люди, тем более, лучшие – это золото. Для вас и ваших коллег люди – даже не песок. Они для вас, извините, дерьмо!

И поэтому я с чистой совестью заявляю, что сделаю все возможное, чтобы отсюда уехало как можно больше народа. Чтобы мастера и творцы не оставались под властью самодовольных тупиц и интриганов.

Мне жаль только, что мы не сможем вывезти всех достойных.

Однако, их судьба в их руках. Пусть едут сами! Благо, теперь все знают, куда ехать, чтобы не стать одиночкой среди чужих, а оказаться среди своих.

Он улетал из холодной и мокрой Москвы конца ноября. Улетал, чтобы не вернуться. В душе боролись радость и печаль. Его не понимали и не поняли многие, даже очень близкие люди. Но он не чувствовал по отношению к ним ни вины, ни укора. В России мужчины живут в среднем пятьдесят шесть лет. Значит, ему оставалось всего два-три года. И то, что он не захотел прожить их как бессловесный скот, не было его виной. Вспомнилось давнее из любимой в детстве сказки: «Я, Баш Черик, Стальная Голова, дарую тебе вторую жизнь».

«Не знаю, будет ли вторая жизнь, но я заслужил себе право хотя бы умереть под синим небом, – подумал Михеев. – Среди людей, с которыми меня роднит даже нечто большее, чем кровь.

Роднит выбор Судьбы».

Восточный Трансвааль действительно оказался очень похож на окрестности Саратова. Вот только нигде в России не было такого неба. Такого густого сине-голубого цвета, напоминающего васильки в июле. И такого щедрого солнца. И такого тепла.

Панорама звездного неба Южного полушария наплывала на экран. Пока весь его не занял Южный Крест, указывающий своей длинной перекладиной на Южный полюс. И там, на полюсе, вдруг вспыхнул, как новая звезда, Сварогов квадрат.

Полились бодрые, радостные, и в то же время щемящие звуки. Гитарные аккорды сливались в энергичный ритм.

Пел голос за кадром. Панораму звездного неба сменили пейзажи. На перечеркнутом по диагонали (справа сверху – налево вниз) экране, в верхней половине шелестели русские березки, а в правом нижнем углу расстилался горячий вельд под синим небом. Летний пейзаж верхней половины сменился осенним. И по мере того, как опадали листья и хмурилось небо, граница между пейзажами сдвигалась налево и вверх, левая верхняя часть уменьшалась, уступая место на экране весеннему радостному вельду во всю ширь.

На фоне этой картинки появилось лицо ведущей.

Ольга улыбнулась и объявила.

– Мы продолжаем работу русского канала телевидения Южной Африки. Сейчас, после выпуска новостей, как всегда по субботам аналитическая передача профессора Михеева. Оставайтесь с нами, земляки!

Тонкий мир Земли как будто стал еще более невесомым и бесплотным, словно волна дрожи прошла по нему, на мгновение поколебав и исказив все привычные предметы обихода Великих Кузнецов.

Это произошло не только потому, что все физические поля, окружающие Землю, в которых растворен этот тонкий мир, были поколеблены под влиянием близко пролетевшего большого астероида. Но, кроме того, огромный кусок камня пронес мимо теплой живой планеты сгусток смертельной тоски из холодных глубин Космоса.

– Шестьсот сорок два километра, – с восточным фатализмом прокомментировал Кова.

– Что, шестьсот сорок два километра? – раздраженно бросил Сварог.

– На шестьсот сорок два километра поближе к Земле, и нашим внукам была бы уготована участь динозавров, – все так же меланхолично промолвил Кова.

– Хорошо, хоть не марсиан, – бросил Тор.

– Ты бы помолчал, брат, – сорвался Сварог. – Где твои много понявшие внуки, где твоя самая продвинутая ветвь?! Опять сломались на деньгах. Опять побоялись рискнуть. Нет не шкурой, просто бабками, как изящно выражаются иные мои внуки?!!

– Их усилия блокировало их черное правительство…

– А кто сказал, что обойдется без блокировки?! Мои готовы были бросить все! Профессора готовы были стать чернорабочими, майоры и подполковники – рядовыми солдатами, перспективные изобретатели – авиамеханиками. Готовы были остаться без какой-либо поддержки, готовы были сжечь за собой все мосты!… А твои?! Подумаешь, возникли финансовые проблемы! Мои готовы были бросить на весы свои судьбы и жизни, а твои – не готовы были даже деньги! Все высчитывали, как и целей больших достичь, и на этом же заработать!