буду, — развел руки майор. — Обещаю. Я вам обоим должен за отца. Но если сама выберет, не обижайся, отказываться не стану.
— Не выберет, — усмехнулся я. — Забудь напрасные мечты.
Немного помолчал и многозначительно напомнил:
— Только к ней не приставай, ты слово дал.
— Раз дал, сдержу, — спокойно пообещал военный.
— Тогда всего доброго. Увидимся.
— Всего доброго.
— Всё в порядке? — встревожено спросила Влада, когда я уселся в машину.
— В полном, — заверил я.
— Кто это были, милиционеры? — наивно поинтересовалась девушка. — Я видела, один из них удостоверением махал.
— Бери, выше, — усмехнулся я. — Контора Глубокого Бурения.
— Что хотели? — Влада ощутимо напряглась и замерла в ожидании ответа. У обычных советских граждан времен конца Перестройки КГБ вызывало двоякие чувства. С одной стороны Контору боялись и уважали, профессия «бойца невидимого фронта» считалась престижной. С другой, вал материалов о «зверствах кровавой гэбни» со второй половины восьмидесятых потоком хлынувший в средства массовой информации сформировал у большинства обывателей негативное отношение, переходящее в глухую ненависть к современным «рыцарям плаща и кинжала».
— Чтобы майор уговорил отца не давать показания, когда он очнётся от наркоза, — я не видел причин скрывать от медсестры правду, она тоже в деле. — Или, как минимум, не называл марку автомобиля и не распространялся, как произошел наезд. Честно, не понимаю, на что они рассчитывают. Я и Иван уже всё рассказали сотрудникам милиции и даже расписались под протоколами. И менять свои показания не собираемся.
— Сволочи! — вспыхнула Влада.
— Сволочи, — согласился я. — Но нам от этого ни холодно, ни жарко. Что от нас зависит, сделали. Показания менять не будем, на давление поддаваться — тоже. А там будь, что будет. Согласна?
— Конечно, — с жаром подтвердила девушка.
— Кстати, ты завтра вечером что делаешь? — будто невзначай поинтересовался я.
Лицо девушки посветлело:
— Завтра у меня день рождения, однокурсницы придут, подруги, ребята, будем отмечать.
— Замечательно, — улыбнулся я. — Сколько тебе исполняется?
— Двадцать три, -просто ответила Влада.
— А мне тебя поздравить можно?
— Зачем? — с подозрением глянула девушка.
— Ты всё время подвох ищешь, — вздохнул я. — Неужели, для того, чтобы поздравить хорошего человека и симпатичную девушку с днем рождения, нужен какой-то особенный повод? Просто хочется от чистого сердца. Этого достаточно.
— Да? — взгляд зеленоглазки стал ещё подозрительней. Несколько секунд она пристально изучала моё лицо.
— А великому кооператору и миллионеру не будет скучно в компании нищих студентов? — язвительно поинтересовалась Влада.
— Не будет, — заверил я. — Наоборот, я всего лишь на год старше тебя. Мне тоже иногда хочется отдохнуть и пообщаться с ровесниками. На то кто, сколько зарабатывает, вообще наплевать. Главное, чтобы с человеком было интересно.
— А тебе со мной интересно? — иронично усмехнулась Влада.
— Очень, — с чувством ответил я. — Сейчас девушку, любящую поэзию и цитирующую Хайяма днем с огнем не найдешь.
Иван, сидящий за рулем, кинул короткий взгляд в зеркало и ухмыльнулся. Артём рядом с ним, слушая наш диалог, безуспешно пытался сохранить невозмутимость, но губы сами разъезжались в широкой улыбке. Фэйс у Темы был ещё тот — налысо бритая башка, парочка колоритных шрамов, крупные страхолюдные черты лица, здоровенная борцовская шея, и когда он улыбался, возникала ассоциация с внезапно треснувшим ковшом экскаватора.
Я, пользуясь тем, что Влада на мгновение отвлеклась на сползающие к краю сиденья розы, сделал свирепую рожу и погрозил кулаком. Водитель сразу стал серьезным и, с преувеличенным вниманием уставился на дорогу, Артём чуть не поперхнулся, выпрямился, будто проглотил лом, и начал бдительно отслеживать взглядом проезжающие мимо машины.
Девушка снова взяла букет в руки, вдохнула аромат лепестков и ответила:
— Тогда приходи, но при одном условии.
— Каком? — полюбопытствовал я.
— Никаких дорогих подарков, — твердо заявила Влада. — Лучше что-то простое, но от всего сердца.
— Договорились, — улыбнулся я. — Машин, бриллиантов, норковых шуб и пачек денег точно не будет.
* * *
Влада жила недалеко от Киевского вокзала в стандартной пятиэтажке. Я высадил девушку с букетом у подъезда, уточнил этаж, номер квартиры, время прибытия на праздник и попрощался. Пора было ехать на собрание к дому Ашота.
По дороге заскочил в офис, узнать у Анны как дела. В офисе все двигалось своим чередом: ребята Вилена разрабатывали новые программы, все машины были предварительно разобраны, сотрудники охраны при мне привезли выручку из магазина на Бакунинской. Довольная Анна отрапортовала: заходила Елена Петровна, хотела отчитаться по показателям продаж «Ники», оставила в приемной краткий отчет с цифрами: прибыль за начало сентября увеличилась на семнадцать процентов по сравнению с аналогичным периодом предыдущего месяца. Ничего экстраординарного или срочного, требующего моей резолюции не произошло. Построенный мною механизм исправно функционировал без вмешательства основателя. Мне даже немного взгрустнулось.
Анна закончила отчёт и добавила:
— Сергей Петрович распорядился, чтобы в поездке вас на всякий случай сопровождал БМВ с четырьмя сотрудниками службы безопасности. Сейчас машина с водителем находится на стоянке, а бойцы ждут, когда вы освободитесь, в комнате охраны.
Спорить я не стал. К Ашоту выехали целой процессией. Спереди, мы на «чайке» с Иваном и Артёмом, сзади метрах в десяти-пятнадцати машина сопровождения. В поездке я немного расслабился и задремал.
Привел в чувство меня голос Артёма:
— Михаил Дмитриевич, уже подъезжаем.
Вдалеке показался дом Ашота. За три прошедших года за забором произошли серьезные изменения. Рядом со старым деревенским домом, вырос двухэтажный особняк, похожий на маленький замок. В прошлое лето дядя Баграм со своей строительной бригадой сотворили настоящее чудо, трудясь в три смены. Даже ночью работы не прекращались, благо товарищ сумел найти несколько мощных фонарей, заливавших участки строительной площадки ослепительным желтым светом. За пять месяцев, с конца весны до начала осени, бригаде удалось выстроить небольшой дворец в миниатюре, с колоннами, бортиками, огромной верандой, асфальтовыми дорожками и ухоженной зеленой травкой между ними. От старой придомовой территории уцелела только деревянная беседка, где мы в прошлую встречу жарили шашлыки, все остальное было перестроено и облагорожено.
Ещё до наших активных поездок по западным странам Ашот умудрился найти импортную газонокосилку. Расширил свой участок, уладив все вопросы с сельсоветом, снес деревянный забор, поставил новый двухметровый из кирпича, чтобы избавить себя от завистливых взглядов местного люда. Колхозники недовольно бурчали, но Ашот,
