В обычную уголовщину не верится тоже. Преступность в Молотовске конечно, есть, много на завод понаехало всякого народа - но все давно знают, что связываться со "стервочками" и кто с ними дружит, опасно. Было в сентябре, Катерину нашу ограбили, ударили и сумку отняли. Так тех резвых и наглых помимо милиции и угро, как положено, еще искали совместно НКВД, и наша "тимуровская команда" из "Севера" - отчего НКВД, ну как же, нападение на сотрудницу, в военное время! - а когда поймали, после всех законных процедур, уступили на время "песцам" в качестве макивар, чтобы ставить удар в полную силу, на живой цели, уворачивающейся и сопротивляющейся. Ну а после в Норильск, как они там работать будут с отбитыми внутренностями, их проблемы. И еще пара случаев была - в общем, теперь хулиганы и грабители здесь с модно одетыми женщинами предпочитают не связываться, а вдруг на "стервочку" попадешь, выйдет себе дороже. Что имело еще один результат - заводские тоже стали стараться быть нарядными, ну а так как модный товар часто не продавали, а вручали в завкоме передовичкам, производительность труда женской части коллектива заметно возросла.
Может, просто прохожий? Нет, это чувство никогда еще меня не обманывало, и в оккупированном Минске, и после, в лесу. Да и должна уже ночная смена на завод пройти. Пытаюсь прибавить шаг, ветер навстречу, зонтик рвет и пальто надувает парусом. Браунинг с собой, вот только спрятан далеко, надо было муфту взять, в нее даже ТТ отлично ложится, не видно, и палец на курке - но неудобно вместе с зонтом, тем более в ветер, расслабилась я непозволительно, вот дура! Резкий порыв вдруг выхватывает у меня зонтик и несет прочь. За ним бежать, или к проходной? А преследователь уже рядом.
-Ну куда же вы, фройляйн Бауэр? Или как тебя там по-настоящему?
Вот уж кого не ждала тут встретить, так эту сволочь! Из моей "минской" жизни, там я Анна Бауэр была, документы на фольксдойче, имя оставили мое, чтобы не путаться. Но этот-то как здесь оказался, и не под конвоем?
-Со мной значит, тогда не захотела, "славянский швайн, во мне арийская кровь, герр майору скажу"? А сама значит, большевистской шпионкой была, вот сука, мне за тебя после, как ты сбежала, в гестапо морду били, хорошо, разобрались, что ни при чем. И сейчас я горбачусь, а ты чистенькая ходишь -- так за все платить надо, тварь!
И бьет меня ножом в грудь. Я даже не заметила, как он его достал! Но у меня после тренировки сработал "автопилот", и мышцы еще были в тонусе. И мы отрабатывали как раз этот прием!
Уширо-тенкай (ну не звучит наше, "разворот на сто восемьдесят, назад"). Как Логачев со мной бился, не ногу сначала выставлять, и уже на нее вес тела, а сразу закрутить себя волчком на опорной ноге. Одновременно руки накрест, на атакующую руку, протягиваю его вперед, так что мы вообще оказываемся плечом к плечу, с линии атаки ушла, своей левой ему меня не достать. Движения корпусом, его вес и инерция, много сильнее, чем рукой - "чтобы удержать, ваш противник должен быть геркулесом". Но если он сейчас развернется даже на месте, без зашагивания, простой "тенкай", то вырвет у меня свою вооруженную руку - тут полагается мне сделать еще шаг вперед, чтобы вывести его из равновесия, рука протянута вперед и вниз, ноги не успевают, я вместо этого делаю тенкай, тащу его не вперед а вбок, в принципе, то же самое, успеваю перехватить за кисть руки, и уже мае-тенкай вокруг его головы, да как можно резче, болевой на запястье - и он летит наземь, на спину, и прежде чем успевает опомниться, я делаю еще один зашаг, вокруг его головы, не ослабляя захвата, он переворачивается мордой вниз, а рука вытянута назад и вертикально. Теперь нажать вниз, со всей силы - кажется даже, слышу, как рвутся сухожилия в запястье, а плечо выходит из сустава, это наверное, адски больно, и он дико орет, срываясь на визг, затем резко обмякает, сознание потерял от болевого шока. Вынимаю из его ослабевших пальцев, не нож, как мне показалось, а арматурный пруток, заточенный как штык от мосинской винтовки. Все заняло времени много меньше, чем этот рассказ.
Много позже и Смоленцев, и Логачев, мне пеняли - что приемы сочиняются не просто так. Тенкай вместо шага - и противник имел бы шанс после, когда ему крутишь кисть, коротко дослать клинок вперед, ткнуть острием бы хватило. А что сработала в "уро" а на "омотэ", уход за его спину с линии атаки, а не самой отбрасывать его руку влево, это правильно, когда он заметно крупнее и тяжелее, ну если только совсем на опережении, самое начало атаки поймать. Ну а дальше - мы на тренировке отрабатывали, его руку обернуть и провести подмышкой, и переход на конвоирование, вставай и иди куда прикажут, но я ему уже руку свернула напрочь.
Удерживая его левой, правой достаю пистолет. Жутко неудобно, и холодно, ветер насквозь продувает, расстегнутое пальто забрасывает выше головы. Делаю шаг назад, дважды стреляю в воздух -- может, услышат? Если нет, тогда придется этого, как очнется, самой вести. Ой, холодно как!
Услышали. Двое бегут, от завода. Окликают, я отвечаю, меня узнают -- ребята из полка НКВД. Быстро объясняю им, что случилось, показываю заточку, они нагибаются над этой тварью, хотят вздернуть на ноги, но прежде я с размаху бью того ботинком в лицо. Он хрипит что-то -- легко бить лежащего, сука?
-Это тебе за то, что зонтик потеряла -- отвечаю -- будет тебе сейчас хуже, чем в гестапо. А мне о тебя руки марать противно!
Теодор Троль. Или пан Троль, как он сам себя предпочитал называть. Или т.Троль, как он расписывался, отчего-то так, с маленькой буквы. Мелкий гаденыш, на столь же мелкой должности в минской управе, очень любящий порассуждать о диких русских и культурной Европе, по его словам, русские непригодны даже в рабы, из-за своей лени и тупости. Весь какой-то склизкий, скользкий, угодливый до отвращения, особенно перед немецкими господами.
Именно поэтому, как выяснилось, он и был здесь расконвоирован. Попался нашим в Белоруссии (сбежать не успел), но ни в чем серьезном не был уличен, срок получил мизерный, всего пять лет на стройках народного хозяйства, здесь из кожи вон лез в лояльности перед администрацией, выпячивая свою образованность, отчего и получил место учетчика в рабочей бригаде. Стоп, это все равно должность подконвойная, как он за воротами и вне казармы оказался? Так он был, как говорят, "подай-принеси", всякие поручения у начальства исполнял. Нарушение внутреннего распорядка?!
Да, устроил же дядя Саша всем кому надо веселую ночь! Вот как у него получается -- не кричит, даже голос не повышает, а страшно! Несколько человек должностей лишились, а кого-то даже арестовали "до выяснения" - оказалось, пан Троль не один такой был, и выходит, явные враги имели возможность свободно перемещаться по секретному объекту, и собирать шпионскую информацию, и передавать ее вовне, и конечно же, вредить? А отчего, собственно, этот Троль проходил по уголовной статье, если он предатель? И кто это решил, что уголовным -- меньший надзор и большая свобода, уже полгода как отменены "классово близкие", или кто-то не в курсе про новый Кодекс?
