– Ну привет, – выдохнул он. – Заходи, бродяга!
– Здравствуйте, Келюс, – ответил Мик, проходя в переднюю. Его тон удивил. Мик был явно рад встрече, улыбался самым дружелюбным образом, но во всем его тоне сквозило скрытое удовольствие, словно он наконец-то может Говорить с Луниным на равных. Не будь Келюс так рад Мику, он мог бы даже назвать такой тон снисходительным. И внешне Плотников стал другим. Вместо модных тряпок на нем был аккуратный строгий костюм, волосы оказались коротко, по-офицерски подстриженными, да и весь вид стал каким-то иным, словно Плотников-младший повзрослел сразу на десять лет.
Вслед за Миком в дверях появилась веселая физиономия Виктора Ухтомского.
– Здравия желаю, Николай, – отчеканил он. – Мне заходить или в подъезде подождать?
Келюс втащил Ухтомского в квартиру, и молодые люди обменялись тычками в плечо. Ухтомский ничуть не изменился и был, похоже, искренне рад вновь увидеть Лунина.
– Мы днем заходили, – начал Мик тем же странным тоном, – вас не было…
Произнес он так, что Келюса чуть не потянуло на извинения. Николай тут же спохватился, строго заметив: – А я, бином, что-то не видел вашей визитной карточки… сэр.
Этого было достаточно, гость смутился и, на какое-то время потеряв свой гонор, стал прежним Миком. Лунин потащил гостей на кухню, усадил за столь много повидавший кухонный стол и поставил чайник.
– Ну ладно, – начал он, расставляя чашки. – Вижу, что живы. Надеюсь, никого не ранило?
– Меня, – усмехнулся Ухтомский. – Правда, самую малость… А, ерунда! Зажило как на собаке! Вы-то как, Николай?
Келюс помедлил. Ответить было не так-то просто.
– – . Вот что, – решил он, – о себе я потом… Давайте о вас. Надолго сюда?
Мик и Ухтомский переглянулись.
– – В общем-то надолго, – ответил наконец князь. – Это длинная история. Да, Николай, вам привет от Антона Васильевича.
– Спасибо, – улыбнулся Келюс. – Как там генерал?
– Господин генерал, – как бы между прочим поправил Мик.
Келюс удивленно поглядел на него, но ничего не сказал.
– Он сейчас большой человек, – не особо внятно сообщил Ухтомский, – его даже не пускают сюда. Опасно… Хотя тут не опаснее, чем у нас…
– Как там эта девушка? – перебил его Мик. Келюс догадался, что он имеет в виду Ольгу.
– С ней все в порядке, – коротко ответил он, не называя имени. – Отдыхает в Крыму.
~ Хорошо, – кивнул Мик, и Николай понял, что Плотников не желает распространяться на эту тему в присутствии Ухтомского.
– Между прочим, мог бы и предупредить, – не выдержал Келюс. – Как можно было отпускать ее одну! Как она жива осталась, сам удивляюсь… И между прочим, я тоже, если тебя это немного интересует.
– Извините, – немного растерялся Мик. – Понимаете, Келюс, у нас действительно не было другого выхода… Вы знаете, кто она? – добавил он, и в голосе Плотникова послышалось явное волнение.
– Нет, – успокоил его Келюс, ~ здесь она Ольга Константиновна Славина.
– Значит, они добрались даже сюда, – тихо проговорил Мик. – Я ничего не могу вам объяснить, Келюс. Пока, во всяком случае…
– Ладно, – заключил Лунин. – Во всяком случае, сейчас ей вроде ничего не угрожает. Так что можешь не объясняться…
– А как там остальные? – спросил Мик, определенно желая изменить тему разговора.
– Лида выздоровела, – сообщил Келюс, не решаясь говорить о Фроле. – Она уже ходит…
– Вот здорово! – искренне обрадовался Плотников. – Ну она молодец! А как там Фрол Афанасьевич?
– Да, – подхватил Ухтомский, – как дела у моего дхарского кузена? Он сейчас здесь?
– Нет, – коротко ответил Келюс.
– Вот жалость-то! – огорчился Виктор. – Так хотелось повидаться! Я ведь, представляете, Николай, пока в госпитале лежал, сумел-таки перевести «Ранхай-гэгхэна»… Не полностью, конечно. Вот, смотрите…
Ухтомский принес из прихожей портфель, достал оттуда тетрадь в кожаном переплете и, открыв первую страницу, с выражением прочел: Слушай, племя Серых дхаров, Песнь о доблестном Ранхае, Сыне Солнечного Леса, Повелителе созвездий.
Путь его продлится вечно. И дела его, и годы Неподвластны силе ночи. Слушай, племя Серых дхаров…
– Конечно, на «Калевалу» похоже, – смущенно добавил Виктор, – зато, по-моему, точно… Так Фрол Афанасьевич не собирается в Столицу?
– Нет, – выдавил из себя Келюс, – он не приедет… – – Фрол исчез… Кажется… кажется… он погиб…
– Что?! – ахнул Мик. – Фрол Афанасьевич! Как же это?..
– Вы… вы уверены, Николай? – растерянно проговорил князь.
– К сожалению, да. – Понимая, что Ухтомский ничего не знает о событиях последних месяцев, Келюс коротко сообщил о том, что Фрол пропал, возвращаясь из поездки куда-то на Северный Урал.
Мик замер, обхватив лицо ладонями. Виктор Ухтомский медленно перекрестился.
– Некому… – не выдержал Плотников. ~ Кому он помешал! Господи, ну какие сволочи!
– Он уничтожил скантр, – ответил Келюс и увидел, что Мик и Ухтомский удивленно переглянулись, – Институт Тернема выведен из строя.
– И Второй Канал? – быстро спросил Плотников.
– Оба канала. Насколько я знаю, восстановить их пока невозможно.
– А мы-то строим из себя героев, – вздохнул Виктор. – Ведь это было нашим заданием-.
– Не продолжайте, князь, – тут же перебил его Мик. Ухтомский умолк, и Келюс с удивлением понял, что старшим здесь является именно Плотников.
– Он сумел уничтожить скантр, – повторил Келюс. – Как – сам не знаю. Правда, у них осталась какая-то резервная система…
– Это в Крыму, – быстро проговорил Мик. – Но даже если они сумеют подключиться, у них не хватит мощности на оба канала.
– Да, – согласился Николай, – по-моему, у них нет второго скантра. В общем, главное щупальце Фроат обрубил…
– Мы сделаем все остальное, – негромко добавил Мик. – Крым – это уже наша забота. Эх, Фрол Афанасьевич…
– Это и моя забота, – возразил Келюс. – Теперь я уж не отступлю. Но ведь это не все, Мик. Есть еще Око Силы…
– Сначала – Крым, – покачал головой Плотников, и Келюс еще раз с удивлением понял, насколько изменился когда-то беспечный шалопай Мик. Без резервной системы они ничего не смогут сделать…
Келюс хотел спросить, что известно Мику о тех, кого он назвал «они», но решил, что еще успеет. Он достал из холодильника недопитую бутылку водки и поставил на стол стопки.
– Я не видел Фрола мертвым, – начал он, когда Мик разлил по стопкам содержимое запотевшей бутылки. – И не буду поминать его, пока не узнаю наверняка.
– Да, – согласился Мик. – Знаете, Келюс, я все-таки до сих пор не верю… Давайте выпьем за другое. Николай, разрешите тост…
Келюс кивнул. Плотников встал, глаза его холодно блеснули, он поднял стопку и медленно, внятно выговаривая каждое слово, произнес: – Я пью за смерть наших врагов. За то, чтобы не смели успокаиваться, пока не отомстим. За вашего деда, Николай… За моего прадеда… За Кору… И за Фрола Афанасьевича… Я пью за смерть!
– За смерть, – повторил, вставая, Ухтомский. Келюс ничего не сказал, но тоже встал, молча выпив этот страшный тост.
Они долго сидели за столом, не решаясь заговорить. Наконец Келюс встал, выключил давно уже исходивший паром чайник и принялся заваривать чай.
– Вам покрепче, поручик? – обратился он к Ухтомскому, зная, что Мик, как и он сам, предпочитает самую крепкую заварку.
– Покрепче, – согласился тот, – только я уже штабс-капитан. Как раз после госпиталя присвоили…
– Поздравляю, – улыбнулся Келюс. – Значит, теперь вы оба – штабс-капитаны?
– Я нет, – тоже улыбнулся Плотников.
– А мне Ольга говорила, – удивился Николай. – Я думал…
– Она не ошиблась. Но это было уже давно. Внезапно Мик распрямил плечи, поднялся и голосом, полным нескрываемой Гордости, отчеканил: – Разрешите представиться, Николай Андреевич. Подполковник Плотников!
– Ого! – поразился Келюс. – Когда успел, бином? Ну даешь! Как это у тебя вышло?
Мик, улыбнувшись чуть снисходительно, достал из внутреннего кармана вчетверо сложенную бумагу. Келюс взял ее и осторожно развернул. В глаза бросился странный, непривычный шрифт, давно забытые «яти». Это оказалась выписка из приказа по Вооруженным Силам Юга России. В ней сообщалось, что за выдающиеся заслуги в деле борьбы с большевизмом капитану Плотникову Михаилу Николаевичу присваивается внеочередное звание подполковника.
Приказ подписал главнокомандующий Вооруженными Силами Юга России генерал-лейтенант Антон Иванович Деникин.
1992 г.
