я решил разобраться в вопросе самолично.
Когда я встретился с невестой, та выглядела беззаботно и застенчиво, старательно изображая полевую ромашку. И не скажешь же, что совсем недавно пыталась выяснить, как расправиться с конкуренткой.
— Я слышал недавно у вас была беседа на повышенных тонах с дочерью начальника императорского кабинета, — сдерживая улыбку произнёс я.
— Та, мы не сошлись фо фзглядах, — невозмутимо ответила девушка.
— Смею предположить, что в Баварии принято наказывать таким образом дворян. Видите ли, в России мы стараемся решать вопросы более цивилизованно.
— Исфините, ничего более гуманнофо и подхотящего под руку мне не попалось, — с прежней невозмутимостью ответила принцесса.
Мне хотелось схватиться за голову и сказать что-то из серии «Но вы же принцесса, как вообще такое допустимо», но старался никак не выказывать эмоций. Однако девушка с едва улавливаемой хитринкой в глазах посмотрела на меня.
— Я постараюсь ф скорейшем фремени исучить прафила общения с русскими придфорными. И очень надеюсь, что это случится до того, как мы поженимся.
— Почему это? — удивлённо спросил я.
— Приснаюсь фам, я немного схитрила, в Бафарии тоже не принято наказыфать притфорных, особенно таким позорным образом. Отнако здесь я последовала примеру своей матушки. — она захлопала ресничками, будто вспоминая подробности давней истории. — Отнажды при дфоре прошёл слух, что мой батюшка зафёл себе любофницу, а матушка так расстроилась, что сломала об спину мужа толстую шфабру. Ух, переполоху-то было! Надеюсь, нам с фами ничего потобного не предстоит.
— Да уж, — от такого толстого намёка я едва не поперхнулся. — Смею вас заверить, с дочерью Остапа Петровича — Анной, нас связывает только желание её отца определить её ко двору в качестве фрейлины для не более.
— Ей же лутьше, — хмыкнула принцесса, но я проигнорировал её ремарку.
— И впредь, попрошу вас, прежде чем прибегать к подобным карательным мерам, хотя бы спрашивать у меня.
— И что же, фы мне чистосердечно фо фсём приснаетесь? — удивлённо подняв бровки, спросила девушка.
— Не пристало императору скрывать правду и уклоняться, — прямо ответил я. — Правдивость — одна из главных черт главы государства.
— Я учту это на будущее, — ответила девушка.
— Один только вопрос, — произнёс я. — Кто же вам поведал о таком инциденте и ввёл вас в заблуждение? — спросил я.
— Прошу простить, но сфою агентуру я фыдавать не намерена, — спокойно глядя на меня, ответила девушка.
Наверное, надо будет ввести вот такие маленькие совещания с важными лицами на постоянной, а то слишком уж часто приходится дёргать того же Мезенцева или Кутепова.
В помещении, кроме меня, находилось четверо мужчин: Мезенцев, Кутепов, министр иностранных дел Пылаев, а также военно-морской министр Столетов. Рыжего кота, который спал сейчас в углу кабинета, я решил не выгонять. Мне он не мешает, да и подсказывает мне что-то, этому хвостатому можно верить. Не продаст страну врагам, чего не скажешь о некоторых подданных и союзниках.
Пока мы следили за войной в Европе и ожидали прибытие Судоплатова и конвоируемого его командой Замятина, проблема пришла откуда не ждали. Мало того, что Османская империя принялась задерживать росссийские корабли, так местные законники арестовали корабельные команды, туристов и в принципе любых российских подданных.
— Итак, господа, перейдём к наиболее насущной проблеме. Что там с Османской империей? От представителей той стороны были какие-то пояснения, в связи с чем связана блокировка пролива?
Пылаев покачал головой, остальные сохраняли молчание.
— Ответа от них до сих пор не последовало, коллеги из посольства сами выражают недоумение и беспокойство, действиями их пограничной службы.
— Пограничной службы? — хмыкнул Мезинцев.
— Ну да, — подтвердил Пылаев, — они ведь пока что сами не знают официальную позицию султаната. Их не уведомили, вот и тянут время.
— Пока они тянут, наши суда на приколе, а экипажи в тюрьмах, — хмуро прокомментировал Иосиф Даниилович Столетов.
Я кивнул в знак поддержки слов военно-морского министра.
В срочном порядке потребуйте информацию по данному инциденту, — произнёс я. — Какими угодно эпитетами пользуйтесь, но покажите Османской империи, что мы крайне недовольны таким отношением к нашим гражданам.
— Ваше Императорское Величество, это же просто моряки и несколько туристов. Что же вы так на них столько внимания обращаете? Ну, подержат их немного, да отпустят.
— Это подданные Российской империи. Нечего наших людей в обиду давать. Их арестовали и держат в иностранной тюрьме. Что там с ними делают, я не знаю. Может быть, вы знаете? Думаю, что тоже нет.
— Ваше императорское величество, позвольте я эскадру отправлю поближе к Босфору? Так, на всякий случай. Если вдруг османы решат повременить с ответом, — предложил Столетов.
Пылаев тут же забеспокоился, уставившись на военно-морского министра округлившимися глазами.
— Разрешаю, — медленно кивнув, ответил я, наблюдая за стремительно меняющейся мимикой на лице Пылаева. — Необходимо отправлять к берегам Босфора эскадру, а то и весь Черноморский флот. Но это вы сами решайте — насколько необходимо посылать весь флот, и есть ли возможность его послать? Пока только пригрозить. А если Османская империя не отменит свое решение, то придется начинать обстрел Стамбула. По другому мы не имеем права поступить. Мы не крошечное государство, чтобы беззаботной улыбкой отвечать на такие плевки.
Ага… а следом, высаживать десант и брать под контроль берега. Но одного Босфорам мало. Придется идти дальше, в Мраморное море, а там уже Геллеспонт. И что дальше? Конечно, произойдет то, к чему стремились мои предки — Россия захватывает проливы и получает свободный доступ в Средиземное море. Но только военно-морскими силами вопрос не решить. Придется начать наступление на суше, через Балканский полуостров. Сербия — наша союзница, а Болгария?
В той мировой войне болгары были на стороне Германии и Австро-Венгрии. В этой они, вроде бы, нейтральны. Но сохранят ли они свой нейтралитет, если наша армия пойдет на Турцию? Пусть над этим дипломаты пока поработают.
Остаётся надеяться, что турки одумаются…
Но если в очередной раз поддаваться паранойе, то всё выстраивается во вполне прозрачную цепочку. Франция и Германия воюют, а кто-то стремиться ввести в войну и Россию. Османская империя дружит с Германией. Значит, война с ней приведет к объявлению нам войны со стороны Германской империи. Беда. Хотя как посмотреть, Германии сейчас не до нас, им бы от французов отбиться. Кстати,
