не говори… На катере никого… Подшаманили там слегка, проводки напрямую замкнули, завели и поплыли…
— Ну, вы, блин, даёте…
— Да ладно… И не такое угонять приходилось…
— Я таки не понял… Ви кто такие будете? — старательно копируя одесский акцент съязвил капитан КГБ.
— Менты, Боря. Простые московские опера…
— Ну, тады, ой…
— Ладно. Не перебивай! Дальше больше… Хреначим мы по морям, по волнам… Глядь, а на горизонте наша «Акула» дрейфует…
— И что?
— Да, нет. Всё нормально… Только рядом с ней турецкая подлодка всплыла и из пушечки в наш кораблик целится…
— Только не говори, что вы на катере подводную лодку на абордаж брали…
— Не… Это не я… Это Артур. У него опыт богатый. Он двумя гранатами турецкий фрегат подорвал у берегов Абхазии…
— Да, ладно…
— Так получилось… Ну так вот. У нас на корме по-прежнему флаг турецкий, на мне турецкий красный спасжилет… Вот я и держу курс прямо на турок. Правда Артур уже надел акваланг и под водой за катер держится чтобы его видно не было…
— С гранатой? — хохотнул Боря.
— С гранатами… — поправил его я. — У него было с собой пара оборонительных и пара со слезоточивым газом…
— Ох и ни хрена себе. Где же вы такое нашли, партизаны черноморские.
— Ты знаешь, там на НИСе было немного того, чего быть не могло. Подводные автоматы и пистолеты, химгранаты и много чего ещё интересного. Жаль, что всё утащить с собой не смогли…
— Ну, ребята…
— Короче, пока я отвлекал турков, болтая с ними на ломанном английском, Артур забрался с другого борта и набросал гранат в открытый люк подлодки, а мы с Сергеем из пулемётов сняли тех, кто на палубе был. Кроме одного. Подранок был. Он нам и рассказал, что они типа пираты теперь.
— Какие пираты?
— Черноморские… И решили они наших баб взять в полон. Но ты же знаешь, как мы не любим своих женщин иноземцам в плен отдавать?
— Отбили… И подлодку затопили…
— А греки с сербами у вас откуда?
* * *
Мой рассказ прервался практически на самой середине, когда молодой мичман доложил, что разгрузка нашего корабля и погрузка всего ценного на грузовики закончена. Липатов распорядился устроить обед для личного состава… Мы поделились нашими запасами. Девчонки занялись приготовлением пищи, а матросы разглядыванием наших девчонок.
На всякий случай, я предупредил Бориса, что кроме гречанки и сербской красавицы все женщины заняты… Но он сказал, что с этим у них строго. Никаких вольностей не допустит… А смотреть на красивых женщин полезно мужчинам любого возраста.
— Что у вас там совсем женщин нет?
— Есть… Но очень мало… В основном смугленькие, из местных… Пока ещё удаётся как-то сдерживать дисциплину, но чувствую, что в будущем это станет проблемой.
— Вот и про то же… Кстати, ты вот спрашивал про сербов с греками.
Я быстренько поведал капитану про принятый сигнал «СОС», спасённых с рыбацкой шхуны, погибшего на острове Крит старого моряка и коварного сербского террориста…
Когда я закончил рассказывать краткое содержание наших приключений на суше и на море, обед тоже подошёл к концу…
— Борис! У меня есть кое-какие идеи на будущее. Но я думаю, что мы обсудим их на месте, как приедем… Кто ещё кроме тебя там принимает решение? Я так понял, что Иванова ты с собой взял для солидности?
— Пустой человек. Болтун и балабол. Да к тому же бухает, как не в себя…
— Тут же нет почти ничего.
— И слава богу, что тут с этим проблемы… Но он иногда умудряется найти и здесь. Лётчики говорили, что он даже шило из тормозухи пил…
— А с виду — такой приличный дяденька…
— До первого стакана.
— Интересный человек…
— Да, ну… Пустышка…
— Неужели? Как же тогда он дослужился до больших звёздочек? А ещё я слышал, что кого попало в загранку не отправляют…
— Лапа у него мохнатая в генштабе… Дядя или кто-то из родни по линии матери. Я толком так и не смог узнать, кто конкретно. Когда стал интересоваться, то мне быстренько по рукам ударили и посоветовали не лезть, куда не надо.
— А я думал, что это у тебя блат где-то там наверху в партийных верхах.
Борис смеялся очень заразительно…
— Саня! Тут ты прокололся… Я — детдомовский. Сирота. Потом суворовское закончил, потом Высшее училище связи КГБ в Омске… Я просто оказался умным и пёр как танк по восходящей.
— И что? Никакого блата?
— Ну, как никакого… Меня заметили, оценили… Посчитали полезным… И стали двигать… Есть люди… — он замолчал… — Были, наверное… Хрен его знает, кто там сейчас есть, а кого уже нет… Связи нет, вот что плохо…
— А с кем-нибудь поближе пытались связаться.
— В эфире сейчас столько помех, что практически невозможно наладить связь с кем бы то ни было… С Союзом так и не удалось связаться. Кое-какую информацию получили от наших подводников. Они всплыли после волны… Не здесь… Где-то в океане… Но связь с ними была неплохая. Они нам и рассказали, что в мире творится и что от СССР осталось…
— А они не сказали, куда идут?
— Ты знаешь, они ещё секретнее, чем самый строгий секрет. Про всё рассказали, а про себя не стали… Похоже у них есть какое-то недовыполненное задание. И они его обязательно выполнят… Ребята там такие…
— Да я знаю… А с нашими, здесь, в Африке удалось связаться?
— Ни Эфиопия, ни Сомали на связь не вышли… Что у них там, я не знаю… Израиль с нами пытался разговаривать, но мы с ними не стали…
— А чего так?
— Так они же наши враги…
— Высоцкий в песне как-то сказал, что там на четверть — бывший наш народ.
— Нет, Саня. Я на это пойти не могу…
— Ну так нет же больше ничего… Ни СССР, ни КГБ…
— А я есть…
— Ты сейчас серьёзно?
— Вполне… Причём, я всё понимаю… И может быть, когда-нибудь я тоже приду к мысли, что все люди — братья. Но не сейчас… Извини!
— Да я-то тут при чём… И больше ни с кем не поговорили…
— Ну, почему же… Один раз удалось связаться с Анголой. Там наши держатся пока… Ну, как мы примерно… В основном морская пехота… Но есть и корабли и самолёты… И кубинцы там с ними ещё…
— Может туда рвануть?
— На чём? Ваш кораблик кирдык уже… Конечно БДК можно использовать… А у нас ещё два Ил-76 есть…
— И ты молчал?
— А чего это я первому встречному майору буду все карты показывать.
— Согласен.
Я промолчал, обдумывая одну мысль, которая давно не давала мне покоя.
— Борис! Я знаешь, о
