Он бережно собрал обломки и приставил к глазу уцелевшую линзу – такой импровизированный лорнет позволял хоть как-то различать происходящее. Прислонившись к помосту, Эйхгорн напряженно размышлял, как ему избежать вил, факелов и прочих атрибутов народного гнева. Кто-то уже кинул в него комком грязи – кажется, тот самый противный мальчишка.
Интересно, что бы в такой ситуации сделал настоящий волшебник?
По счастью, к активному бунту горожане так и не перешли. На площади появились городские стражники, а за ними подтянулись и солдаты. Парибульская армия, мягко скажем, не отличалась численностью, но для усмирения черни ее хватало.
Появились и представители властей. Эдил, коннетабль и даже епископ. При виде него народ особенно оживился, многие снова взялись прилагать персты к переносице, а юродивый завопил совсем уж дурным голосом.
– Епископ, епископ здесь!.. – громко шептались в толпе. – Его преосвященство!.. Отец Далион!..
– Тишина, – поднял сухонькую ладошку епископ. – О чем говорит этот человек?
– Боги послали нам эту кару за грехи наши! – брызгая слюной, воскликнул юродивый. – Боги карают нас за…
– Тишина! – повысил голос епископ. – Боги?.. Ты утверждаешь, что все это устроили боги?..
– Разумеется! Они требуют…
– Эй, служивый! – подозвал епископ ближайшего стражника. – Известно ли уже, сколько погибло людей?
– Шестнадцать душ пока насчитали, ваше преосвященство, – устало ответил тот. – И еще человек двадцать ранены.
– Боги покарали этих грешников!..
– А дети? – перебил епископ. – Есть ли среди погибших дети?
– Четверо.
Епископ взял юродивого за воротник и зло прошипел:
– Ты что же, обвиняешь богов в детоубийстве, смерд?..
– Я… – опешил тот.
– Стра-ажа, ко мне! – завопил епископ. – Взять этого богохульника! В темницу его!
Юродивого уволокли, и Эйхгорн не мог это не приветствовать. Глядя на епископа почти приветливо, он дружелюбно сказал:
– Ненавижу тебя, Чака.
– Да, мэтр, вы мне тоже глубоко неприятны, – сухо кивнул епископ. – Но вы вернулись как нельзя более вовремя. С чем связана эта неподобающая тряска, можете сказать?
– Просто явление природы, – пожал плечами Эйхгорн. – Стихийное бедствие.
– Никакой черной магии, демонской порчи, козней Бельзедора?.. – с подозрением уточнил епископ.
– Нет, просто движение тектонических плит.
– Вы полностью уверены?
Эйхгорн на миг заколебался. Ему вспомнился тащивший баржу голем-бурлак. В этом мире он уже немало повидал аномалий, существования которых ранее не признавал.
Тем не менее, не стоит плодить сущности. Если что-то может быть объяснено рационально – в первую очередь его следует объяснять именно так. Приплетать сверхъестественное без необходимости – глупость.
– Уверен, – кивнул Эйхгорн. – Самое обыкновенное землетрясение. У вас раньше таких не случалось?
– Говорят, при дедушке нынешнего короля было что-то подобное, – пробормотал епископ. – Но я тогда еще не родился. А вы, мэтр, как я вижу, тоже пострадали от этого… события?
– Отделался легким испугом, – промямлил Эйхгорн, глядя на епископа сквозь линзу. – Вы не знаете, где тут можно приобрести новые очки, святой отец?
– В Парибуле – нигде, – уверенно ответил епископ. – В окрестных королевствах тоже. Надо заказывать ковролетчиком или ехать в большой город.
Эйхгорн мрачно уставился на обломки своих очков. Починить оправу возможно и в здешних условиях, но линза… линзы здесь шлифовать не умеют. Сам Эйхгорн тоже имеет об этом лишь теоретическое представление.
Наверное, проще будет ковролетчиком. Интересно, сколько они берут за доставку? Судя по тому, что здесь этими услугами пользуется только король – недешево. Оно и понятно – сколько там можно увезти на ковре-самолете? Грузоподъемностью явно не «боинг». И лететь явно не близко.
С другой стороны – Эйхгорн и без того уже подумывал отправляться в путь. Не вечно же ему сидеть в этом захолустном королевстве, потакать капризам провинциального царька.
Надо только решить что-то с транспортом…
– Кстати, мэтр, вы исполнили приказ нашего доброго короля? – поинтересовался епископ.
– А то, – угрюмо ответил Эйхгорн, демонстрируя толстый гроссбух. – Сто сорок шесть погонных метров никому не нужной белиберды. Надеюсь, его величество обосрется от счастья.
– Вы проявляете неуважение к королевскому величию, мэтр, – поджал губы епископ. – Вы знаете, какое наказание за это следует?
– Не знаю. Какое?
– Я тоже не знаю, – честно признался епископ. – Надо справиться у законников.
Вернувшись домой, Эйхгорн окончательно утвердился в мысли покинуть Парибул. Из-за землетрясения его башня покосилась еще сильнее и находиться в ней стало попросту страшно. Теперь она качалась даже на самом слабом ветру и в каждую секунду угрожала рухнуть.
– Нет, так жить нельзя, – бормотал себе под нос Эйхгорн, чиня очки.
Он склеил расколотую линзу и скрепил оправу проволокой и лейкопластырем. Лучше бы, конечно, изолентой или скотчем, да где их тут взять. Пришлось обходиться подручными средствами.
В починенном виде очки стало возможно носить, но вид они приобрели до ужаса неказистый. Эйхгорн с отвращением уставился на свое отражение.
В таких очках ходят бомжи, а он все ж таки кандидат наук!
Да еще и придворный волшебник впридачу. Надо, кстати, зайти к казначею, получить жалованье. Потом закончить перепись населения. Потом представить итоги королю. А потом…
– Слушай, малой, а какие у вас тут поблизости есть большие города? – спросил Эйхгорн у Еонека. – Не такие, как вот этот ваш Альбруин, а действительно большие.
– Поблизости-то?.. – призадумался паж. – Да никаких.
– Ну а какой вообще самый ближайший?
– М-м… Ибудун, наверное. Столица Нбойлеха. Говорят, там народу тьма!.. Поди, целый миллион!..
– Ибудун, значит… – задумчиво повторил Эйхгорн.
– Есть еще Златоград, но до него дальше. До самого Теплого моря ехать надо…
– Хорошо, тогда Ибудун, – принял решение Эйхгорн.
Окончательно Эйхгорн завершил перепись населения спустя одиннадцать дней. И теперь он стоял перед королем и его ближним советом, излагая ее результаты. Король развалился на троне в своих стоптанных тапках и с аппетитом хрупал спелым яблоком.
– Общее население Парибула – сорок одна тысяча шестьсот жителей, – монотонно читал Эйхгорн. – Из них одиннадцать тысяч семьсот живут в единственном городе, Альбруине, двадцать четыре тысячи пятьсот – в деревнях, коих в королевстве тридцать две, а оставшиеся пять тысяч четыреста – на хуторах, коих в королевстве сто пятнадцать.
