столе находилась целая батарея из бутылок, от стеклянных с палёной водкой до пластиковых с китайским спиртом. Ещё тарелки с закуской — огурцы и помидоры, наверняка сворованные у соседей, зелёный лук, ломти сала и засохший хлеб.
На полу мусора не так много, видно, что кто-то иногда убирается, но уже на следующей пьянке место снова превращается в помойку. А пьянки здесь явно бывают часто.
Чугуна дома не было, продавленный диван был пустым. Но на старой солдатской кровати у стены, завешанной ковром с оленем, лежал высохший старик, который с беспокойством посмотрел на нас усталым взглядом. Он был накрыт синим шерстяным одеялом, руки лежали поверх.
— Батя, тебя хоть кормят? — спросил я.
— Да, — слабо ответил дед. — Невестка приходит, моет иногда. И всё.
— Тебе бы в больничку, — произнёс Женя, внимательно глядя на него. — Чтобы уход был.
— Всё равно помирать скоро, — старик посмотрел в потолок. — С таким-то внуком это быстро. Он бы меня давно в могилу свёл, да пенсию же приносят, вот и терпит.
— Где он, батя?
— Не знаю, — голос огрубел. — Сорвались они куда-то сегодня, и срач свой оставили.
Больше он не сказал ничего, только закрыл глаза и вздохнул. Или не знал, или не хотел сдавать непутёвого внука. Но и давить на него я не собирался.
Старику не позавидуешь. Судя по чёрно-белым снимкам на стене, где был изображён высокий, крепкий парень в матросской форме и бескозырке, у этого деда была долгая и насыщенная жизнь. Моряк, ветеран войны, повидал весь мир, а сейчас лежит и не может встать.
Надо бы поговорить с другом Кирилла, чтобы не бросали старика так, одного, без ухода. Может, подкинуть деньжат, но сначала надо решить вопрос с Чугуном.
— И чё делать будем, Волк? — спросил Женя на улице.
— Поехали на рынок.
— На рынок? — он сильно удивился.
— Да. Чугун же и его кент — блатные, могут с другими вместе собираться. А про всех блатных в городе один человек точно должен знать. Поехали, Женя, никуда он не денется, расскажет.
* * *
Новозаводский пивной завод
В Ниве молчали всю оставшуюся дорогу. Морж сидел позади и дремал, Душман рулил, проезжая прямо через лужи. Музыку выключили. Всё спокойно, но Студент вернул колечко в гранату, только когда они заехали на территорию завода.
Тут уже избавиться от него будет сложно, тем более, Крюков сегодня работает допоздна, в кабинете горел свет. Будут вопросы, если Студента грохнут здесь и сейчас.
Охрана на входе никогда не обыскивала бригадиров, но Моржу пришлось остаться в машине. Душман приоткрыл входную дверь, с улыбочкой пропуская Студента вперёд. Студент не сказал ничего и молча поднялся на второй этаж. Приёмная была открыта, дверь в кабинет тоже нараспашку, слышно работающий телевизор.
Сегодня Крюков не смотрел Крёстного Отца, вместо него была какая-то передача, явно про бандитов, судя по сгоревшим тачкам, мужикам в костюмах и пушкам, лежащим на полу.
Хозяин кабинета, с удивлением посмотрев на вошедших бригадиров, нажал кнопку на пульте и вырубил телевизор.
— Да вот смотрю, — с усмешкой сказал Крюков. — Как сейчас работает итальянская мафия в Америке. Есть чему поучиться у них. Да и говорят, если контакты с ними найдёшь, они свои тачки могут поставлять, а их тут перепродать потом можно за три цены.
На лбу у него пластырь, сегодня задело стеклом. Если бы чуть ниже, выбило бы глаз, но Крюкову повезло. Студент теперь ещё сильнее был уверен, что Иваныч не был в курсе покушения, и это всё инициатива Душмана. Ведь он был не так далеко от взрыва, и вполне мог пострадать, вот и не стал бы рисковать собой.
А вот Душман во взрывчатке понимал и мог прикинуть, как сильно рванёт. Впрочем, всё равно немного просчитался.
— Так они до сих пор в семейных кланах, — Душман усмехнулся. — Как приехали сто лет назад, так в своих диаспорах и живут. Криминальные семьи, дают клятвы верности и обет молчания. Надо тоже своих родственников подтягивать, родственники не сдадут, — он засмеялся.
— Тебя сегодня искали, Ваня, — Крюков направил тяжёлый взгляд на Студента, голос стал строже. — Дело сейчас такое, опасное. Гоша засел неизвестно где, а его торпеды точечно на нас нападают и сразу исчезают. А ты, мать твою, — голос стал ещё громче. — Где-то бухаешь сидишь! Тебе для чего бригаду дали, Ваня? Чтобы ты бухал, когда нам нужен?
— А ещё у него бижутерия новая, — Душман хохотнул. — Колечки показывает всякие.
— Вот сейчас, Иваныч, я поясню, — спокойно сказал Студент. — И базар будет серьёзным.
Он положил на стол гранату и катнул вперёд. Колечко было вставлено на место, взорваться не могло. Крюков уставился на неё, потом подобрал и убрал в ящик стола.
— И чё это значит? — спросил он.
— Ко мне вчера подходил Дунаев Миша, — начал Студент. Душман только открыл рот, чтобы перебить, как Студент рявкнул: — И не перебивай, Душман! В машине не такой храбрый был.
Он продолжил говорить обо всём, что узнал про покушение. Крюков мрачнел с каждой фразой, а Душман спокойно себе курил, откинувшись на спинку стула, будто его это не касалось.
Наконец, стало тихо, только с улицы доносился звук грузовика. Сегодня продукцию не перевозили, опасались атаки. А машины использовали для того, чтобы перегородить подъезды на территорию. Кто знает, на что способен Гоша. Его уже столько раз вот-вот добивали, а он выживал.
— Вот ты, Николаич, выдал, — медленно произнёс Крюков, глядя на Душмана. — Знал про бомбу и мне не сказал?
— Иваныч, тут дело такое, — рассудительным тоном начал Душман. — Якупов у Гоши бабки брал и от мусоров его прикрывал. А теперь некому это делать, Гоша голый, бери, кто хочет, и вали, никто слова против не скажет. Так что я, можно сказать, закончил эту старую войну.
— Да чё ты мне чешешь⁈ — взорвался Крюков. — К тебе читинские братки с бабками подошли, вот ты чё за это и взялся! За моей спиной!
— Может, не при нём? — Душман покосился на Студента.
— Пусть остаётся. Не он, так я бы не знал, куда ты нас втравил! Я же не идиот, в таком участвовать! У Якупова тесть — начальник УФСБ по Читинской области! Они там всё узнают,
