Вероятно, в предпочтении христианства сыграло роль то, что ни в исламе, ни в иудаизме не было достаточно представительной фигуры в небесные князья Полянской земли, а в христианстве имелся целый выбор таких фигур, которым можно было посвятить главный киевский храм. В выборе же варианта христианства со славянским языком роль сыграло вовсе не великолепие службы, совершенной в Царьграде самим патриархом, как уверяет летопись. Этот мотив также анекдотичен, ибо речь идет явно о грандиозной Софии Константинопольской, но такой храм был и во всей Византии один, построить столь колоссальный купол на Руси было вообще нельзя, а, кстати, служба в Византии велась на греческом языке (откуда вдруг на Русь была принесена греческая вера, но со славянским языком, летопись толком не объясняет).
Добрыня выбрал вовсе не греческую веру, а славянский язык культа. Это обеспечило Руси сохранение письменности на родном языке (тогда как на Западе развитие письменности на родных языках латынь затормозила на многие века). Но русская грамота как таковая не была, вопреки церковным легендам, ни плодом крещения, ни тем более даром Византии. На русском языке составлялись еще договоры с Византией начала X века и летопись Аскольда конца IX века. Русские переводы нескольких книг Библии нашел, к своему изумлению, в IX веке будущий святой Кирилл как раз за год до составления им общеславянской грамоты. Есть большое вероятие того, что это была языческая русская грамота, составленная жрецами Перуна Полянского еще в VIII веке.
Главные храмы новых богов в отличие от старых могли быть размещены Добрыней и Владимиром где угодно. Саваоф же был, вероятно, выбран Добрыней с учетом хазарского опыта. Он зарекомендовал себя в Хазарии как могучий небесный государь, успешно тягавшийся на международной арене с небесными владыками других великих держав – Византии и Халифата. Это подходило и для Руси. Но так же, как бог, небесный государь, не в пример им веротерпимый внутри собственной страны. И это тоже годилось для Руси, ибо приглашение Саваофу делалось от имени Пятибожия.
К тому же несколько русских земельных богов побывали его вассалами и отлично с ним уживались. Добрыня ожидал, что Саваоф и в христианском варианте проявит такие же качества, проявляя мудрость. Ведь это его, Саваофа, «премудрость воздвигла себе храм», говорится в Ветхом завете (о храме Соломона). И София Новгородская, храм Софии – Премудрости Божьей, была посвящена именно Саваофу. Та же Брюсова отмечает, что в византийской трактовке София-Премудрость отождествлялась с Христом, а в поздней, московской, с Богоматерью. Византийской трактовке Софии Добрыня противопоставил собственное – русское и новгородское.
Крещение Руси было следствием победы новгородского оружия 980 года и несло ее отпечаток. Датировать его, видимо, надо 986 годом, за два года до Корсунского похода, как пишет в XI веке монах Иаков, биограф Владимира.
Веротерпимое христианство. Но зачем же Добрыне могла понадобиться веротерпимость Саваофа? Разве он не изрубил в щепы Хорса с Даждьбогом и прочие статуи? Разве не подверг всех языческих богов гонениям? Нет, о расправе со своими испытанными покровителями, да и об экзекуции прочих земельных богов, помогших так недавно завоевать победу, не могло быть и речи. Веротерпимость не распространялась только на Перуна, предателя Руси и заклятого врага свободолюбивой династии. Всем же прочим русским богам она была предоставлена.
В них можно было и далее свободно верить, свободно им поклоняться. Но они «добровольно отказались» от человеческих жертв в знак уважения к гуманным правилам своего нового сюзерена. А в солнечных ликах Хорса и Даждьбога кто хотел, мог отныне видеть только княжеский герб Владимира, но кто хотел, мог видеть богов. И даже слить их воедино с Саваофом и Христом.
На Руси было введено не просто христианство, а двоеверие. Над ее системой земельных богов был, так сказать, надстроен второй этаж – и каждый русский волен был чтить земельных богов любой веры (в Белгороде при этом вокняжился Христос Древлянский).
Веротерпимость к языческим богам, как правило, не была характерна для христианских стран, и тем более в ту эпоху. Византийское христианство, в частности, отличалось религиозными гонениями, жестокой нетерпимостью – к ересям, к другим единобожным верам, тем более к язычеству. Но на Руси при Владимире веротерпимость была. Одно из подтверждений тому любопытный факт: в двенадцатилетней смуте после смерти Владимира ни один претендент на трон не был ни защитником христианства от язычества, ни защитником старой русской веры от христианства. Такое возможно только при веротерпимости. Что до поговорки «Добрыня крестил Новгород огнем, а Путята мечом», то она взята из Иоакимовской летописи, как мы помним, резко враждебной Добрыне и Владимиру и пытавшейся передать заслугу крещения Руси Ярополку. Такая версия могла быть выгодна только сыну Ярополка Святополку I. Это указывает, что в Иоакимовской летописи использованы фрагменты его, Святополка, летописи.
А вот триумвиры в ходе своих кровавых расправ любили рядиться в мантию защитников христианства от язычников. Всеславу они ставили в вину, что к Полоцкому двору было вхоже и языческое духовенство, и вписали в свою летопись, будто и самого Всеслава княгиня Полоцкая родила с помощью волхвов. В 1071 году их карательная экспедиция обвинила в язычестве весь Новгород (где стоял первый русский собор).
Есть в христианском культе времен Владимира и другие странности. Так, во всем тогдашнем христианском мире имелись монастыри, а вот на Руси при Владимире их почему-то не было (понимай, что Добрыня и Владимир не доверяли монахам). Так, Владимир, крестившись, и не подумал из всех жен оставить только одну – Анну Византийскую. Обследование скелета одного из его сыновей, Ярослава, показало, что он на 10 лет моложе, чем указано в летописи. Зачем же была сделана ложная датировка? Чтобы представить этого сына Рогнеды рожденным еще до крещения Владимира. На деле же и после крещения законные жены Владимира продолжали рожать ему княжичей. Прогнать Малфреду и «булгарыню» означало бы для Владимира разорвать ценные союзы с Чехией и Булгарией. Словом, Владимир и после крещения остался многоженцем.
Но как же это было возможно? А по прецеденту библейских правоверных царей. Владимир счел, что это подобает и ему как могучему государю.
В. Г. Брюсова в своей докторской диссертации о Софии Новгородской подметила в этом храме загадочные элементы… огнепоклонства! Можно предположить, что это унаследовано от языческого патрона Новгорода, огненного бога Хорса. И что к Хорсу восходит такой «новгородизм», как известная легенда о том, что бог в куполе Софии держит в своей сжатой деснице судьбу Новгорода. Ведь при Добрыне в могучей руке Хорса Новгородского оказалась судьба не только Новгорода, но и всей Руси. Не было ли сжатой десницы уже в храме Хорса? И не были ли некоторые атрибуты Хорса Новгородского переданы христианскому патрону Новгорода – Софии, преемнице Хорса?
В языческом мире передача одному богу атрибутов другого и слияние их в одно лицо практиковались очень широко – по политическим причинам. Так, политика передала римским богам после завоевания Греции биографии греческих богов. Так, политика создала, к примеру, сначала бога Амона-Ра, а затем и бога Юпитера-Амона.
Но разве возможно такое с единобожными религиями? Возможно. Так, Христос присвоил «день рождения» своего опасного конкурента в Позднем Риме, солнечного бога Митры (это и по сей день праздник Рождества). Испытал это и Саваоф. На еврейских фресках античности (именно из них выросла затем вся христианская живопись) он изображался не так, как люди. Фигуры людей написаны во весь рост, но Саваоф оставался невидимым богом, изображалась лишь его могучая рука, простертая с неба. Но, став христианским богом, тот же Саваоф обрел тело и лицо могучего старца – скопированные с языческого Зевса.
Веры тоже не раз менялись в истории по воле могущественных монархов. Так, англиканская церковь с ее чертами, промежуточными между католицизмом и протестантством, создана волей короля Генри VIII. Некоторые государи, притом разных континентов, пытались даже слить воедино несколько разных религий. Словом, если бы Добрыня в зените власти объявил, что он теперь понял, что Хорс есть на самом деле Саваоф, а Даждьбог тождествен с Христом, никто возражать ему не посмел бы. А их жрецы рады были бы сохранить свои посты, подтвердив такое отождествление, как делали жрецы Египта и Греции.
Но не будем пытаться разгадать все тайны и детали крещения Руси. Возможно даже, некоторые из них вообще не удастся разгадать никогда. Перейду к дальнейшим действиям Добрыми.
Корсунь. Это было русское название того самого Херсонеса, где Константин наткнулся на русские переводы Библии. Поход Владимира на Корсунь послужил преддверием решающей схватки с Печенегией. Однако проход русских войск в Крым через печенежскую территорию был невозможен без соблюдения мира с Печенегией.
