Агдан не совершает множество итераций, когда работает. У неё сразу получается в готовом виде. Я об этом.
[*.*] — Думаешь, — Агдан действительно сказала правду?
[*.*] — Серьёзные организации были публично обвинены в коррупции, нарушении авторских прав и воровстве. Подобными заявлениями просто так не бросаются.
[*.*] — Она же ненормальная. Сама говоришь, сказала — у неё амнезия.
[*.*] — Кх-кх-кх… В нашу армию мобилизуют ненормальных? И давно такое?
[*.*] — Она могла быть в тот момент нормальной, а сойти с ума позже.
[*.*] — Когда находилась в армии? Да? И с чего с ней там такое приключилось? И почему вместо лечения суд назначил больной несовершеннолетней девочке пять лет каторги?
[*.*] — Похоже, объявить Агдан ненормальной не получится…
[*.*] — Теперь понимаешь, насколько всё плохо выглядит? Кх-кх-кх… Обожаю эту девчулю. Я было подумала, — всё, утонула. Но нет! Устроить скандал в присутствии иностранных журналистов и сотрудников американского посольства, — акт коварства, достойный самой Кумихо! Начинаю верить в то, что у ЮнМи действительно есть богатый опыт дворцовых интриг, кх-кх-кх…
[*.*] — Дух Мён СонХва не позволил бы заточить себя в тюрьму!
[*.*] — Дух, — да. Но она — реинкарнация, не способная проникать сквозь стены.
[*.*] — К чему твоё уточнение?
[*.*] — К тому, что ей на освобождение потребуется немного больше времени, чем бестелесной субстанции. Как думаешь, какое решение придётся принять нашей госпоже президенту, когда американцы попросят прокомментировать ситуацию? А ещё есть Европа. «Ураган» занимал первое место во французском музыкальном чарте и в других европейских странах ротировался не на последних местах. Агдан там знают.
[*.*] — Если и «знают», — какое им дело до корейской певички?
[*.*] — Там законы другие. Объяснить, как несовершеннолетняя девочка получила пять лет каторги за дезертирство, — не получится. У вегугинов в голове такое просто не поместится. И наша ГынХе в их глазах станет выглядеть кем-то вроде «ТолстогоЫна». Уверена, — такое ей точно не понравится, кх-кх-кх…
[*.*] — Думаешь, — она отменит решение суда? У нас — демократическая страна, в которой подобное невозможно!
[*.*] — А хранить первый корейский «Золотой граммофон» и «Золотую ракету» в тюремном музее, — возможно? Кх-кх-кх…
[*.*] — Пресвятые ананасы, как Агдан подставила нашу ГынХе…
[*.*] — Не только её. Она всех подставила. Начиная с «Кирин».
[*.*] — Почему с них?
[*.*] — Ну ведь там ей глаза пытались лазером выжечь?
[*.*] — Вот ведь…
[*.*] — Кстати. Посмотрите на выступление в «Анян». Я никогда прежде не видела подобных движений. И музыка такая, очень электронная.
( https://youtu.be/W3BbUO935Wg)
[*.*] — Агдан написала. А танец — тоже её постановка.
[*.*] — Она ещё и хореограф?
[*.*] — Она ученица великого Ким ЧжуБона.
[*.*] — Почему девочка с такими талантами и с такими наградами сидит в тюрьме?
[*.*] — Вот и я о том же. И Европа с Америкой наверняка тоже этого не понимают.
Время действия: десятое февраля
Место действия: коттедж в элитном пригороде Сеула
— Почему ей позволили свободно говорить всё, что вздумается? — президент Пак ГынХе с возмущением смотрит на свою подругу. — Ты ведь присутствовала при этом?
— Я потребовала объяснений у начальницы исправительного учреждения, — отвечает СунСиль, - Она заявила, что у неё нет инструкций о том, как правильно проводить вручение международных наград в присутствии иностранных СМИ и дипломатов. Действовала по лично разработанному сценарию.
— Если не можешь залезть на дерево, то нечего задирать голову! Сценарии она разрабатывает! А просто предусмотреть возможность отключения микрофона, — ума не хватило⁈
– Онни, зал маленький. Не стадион. Там без микрофона можно говорить и все услышат.
— Могли музыку включить. Заглушить! Или, — просто утащить со сцены!
— На глазах иностранцев?
Президент нецензурно выражается.
— Никто не ожидал ничего подобного, — поясняет СунСиль. – Пак ЮнМи должна была произнести отрепетированную речь. Но вместо этого она сказала свою.
— От Агдан можно ожидать всего! — восклицает ГынХе. — Любой провокации! А эта — направлена лично против меня! Но если девчонка думает, что и на эту выходку я посмотрю сквозь пальцы, — то она будет ждать до выпадения глаз!
(«ждать до выпадения глаз» — корейская поговорка, что-то вроде «ждать и не дождаться» или — «пока глаза не высохнут». Прим. автора.)
— Ты отказываешься её помиловать?
Президент задумывается.
— Похоже, сейчас я не смогу себе такого позволить. — с сожалением произносит она спустя несколько секунд. — Но если раньше это было актом милосердия, то теперь будет выглядеть поступком безысходности, прижатой к стенке ГынХе! Помилование уже не принесёт политических выгод. Наоборот, я стану смотреться слабой. А за этим неизбежно последует поражение правящей партии на парламентских выборах!
— Онни, ты преувеличиваешь.
— Ничего подобного! Ситуация настолько неустойчивая, что буквально несколько процентов голосов могут оказаться решающими! А Пак ЮнМи их отбирает!
Пак ГынХе возмущённо смотрит на подругу.
— А дальше будут президентские выборы! Без поддержки партии — шансы моего переизбрания невелики! Выходка Агдан может стоить мне второго президентского срока! Сначала она вытащила историю с названием моря, далее — с алкоголизмом, инициировала ревизию расходования средств программы поощрения рождаемости, а теперь обвиняет армию, разведку, судебную систему и полицию в коррупции и недееспособности! Так и до импичмента не долго!
(в современной Ю. Корее президент занимает свой пост в течение одного срока (пять лет). В «Корее ЮнМи» он способен находиться на нем два срока подряд (5+5), — прим. автора.)
— Что ты предлагаешь? — спрашивает СунСиль.
— Не знаю! — подумав несколько секунд, восклицает ГынХе. – Но я этого просто так не оставлю!
(позже. СунСиль возвращается к себе домой)
« Как ГынХе разозлилась». — думает она, прокручивая в голове состоявшийся разговор. — «Пожалуй, пока ей не удастся поквитаться, — она не успокоится. Но Агдан легко выйдет из любой ситуации потому, что она главный аркан — шут. Не стала напоминать об этом онни, чтобы ещё больше не расстраивать. Представляю, что было бы, скажи я ей — не нужно ничего делать.»
СунСиль, сокрушаясь, качает головой.
«Мне придётся придумать нечто, которое позволит ГынХе победить», — решает подруга президента. — «Иначе онни действительно проиграет, и совсем расстроится. Что это может быть?»
Аджума задумывается.
«Сложный вопрос», — решает она, обдумав различные варианты, но не найдя среди них подходящего. — «Нужно сделать гадание. В дни Соллаль оно будет верным и подскажет уязвимое место Пак ЮнМи.»
Время действия: одиннадцатое февраля
Место действия: исправительное учреждение «Анян». Вечер.
Сижу, пишу книгу. Да, американцы от меня отказались, но я уверен, что не одни они живут на белом свете. Обязательно найдутся другие люди, желающие положить в свой карман кругленькую сумму. К тому же черновик, — примерно где-то уже на половине. Смысла бросать нет никакого. Ещё несколько недель ударного труда и можно подумать об ещё одной премии «Хьюго», о сопутствующей славе и, соответственно, о немаленьком гонораре.
Сегодня сходил в музей, подержал в руках «Золотую ракету» и «Граммофон». Полюбовался. Ну разве я не молодец? Кто ещё, кроме меня, хранит такие призы в тюрьме? Подобных оригиналов в мире — наверняка нет.
Вчера провёл настоящий фан-митинг. Поставили стол. На него, сбоку, взгромоздили корзину с цветами от ЧжуВона. Рядом, — от моих фанатов из «RedAlert». Не забыли. Это я про них всё забываю. В общем, — цветы оказались не только от моего потенциального компаньона. Были ещё букеты от фан-клуба, от родных, от Икуты и от ДжонХвана. Последние меня озадачили. Хотя, если вспомнить дедушкин поклон, то можно не удивляться.
В общем, пользуясь состоянием некоторого растерянного ошеломления, в котором, как мне кажется, пребывали сотрудники «Анян» после скандала на концерте, а также безвластием (НаБом куда-то сгинула. То ли праздновать, то ли писать объяснительные), БонСу подбила меня провести «мероприятие».
В первый момент — отказался. Но ещё раз обдумал предложение и решил: «Собственно, — почему бы и нет? Всё нужно делать вовремя. Сейчас не отпразднуешь, — „задним числом“ не получится. Там будут уже другие награды и победы». Ну и согласился.
К моему удивлению, — всё прошло «на уровне». Я сидел за столом, черкал маркером по тому, на чём просили поставить автограф. Было много розданного мною из подарочного набора « giftbagBillboard». В исправительном учреждении заключённым нельзя иметь в пользовании «нестандартные вещи». То есть те, которых нет у других арестанток, поскольку сей факт может спровоцировать чувство зависти и, далее, —
