пистолета и вложил ему в руку.
— Прости, Митчел! В другое время мы могли бы подружиться… Покойся с миром!
За стеной по-прежнему орал Джаггер. На этом фоне глухой выстрел вряд ли кто услышал. Я вышел из комнаты Брауна и прикрыл за собой дверь…
На улице было всё то же самое. Танцевали, целовались и пьяно улыбались. А у меня на душе было скверно. Надо было забрать у Митчела недопитую бутылку виски и употребить по назначению…
Жалко ли было мне этого парня? Может быть… Но после его слов про убитого русского во Вьетнаме, моё отношение к нему сильно поменялось. Так что выключаю свою достоевщину. Переживать на тему: «Тварь я дрожащая или право имею?» — это не в моём стиле. Мне больше нравится принцип: «Боишься — не делай! А сделал — не бойся!»
* * *
Лолита ждала меня там же, где я её и оставил. Но у же не одна. К ней уже успели приклеиться пара пьяных парней. Я не стал устраивать скандал. Просто взял её под руку и увёл с собой. Возмущённые фразы брошенные мне в спину, я проигнорировал. Но не тут-то было. Парни решили не отпускать нас…
Пара пьяных ребят лет двадцати на вид… В прошлой жизни я бы с ними смог совладать практически без затруднений. Но сейчас… Моя нынешняя комплекция не позволяла мне устраивать честные поединки один на один со взрослыми мужиками… А запас подлых приёмов у меня уже исчерпан на сегодня. Даже пистолет я оставил «на память» Митчелу, вложив ему в руку.
Но тут ситуация и вовсе два к одному… Попробую съехать «на базаре».
— Эй, парни! — начал я, стараясь придать своему голосу пьяные нотки. — Какие проблемы? Чего вы докопались к моей сестре?
— Притормози, малец! Разговор есть…
Они говорили как бы по-английски, но как-то не так, как учил меня Ким Филби. А ещё… Цвет волос их был ближе к рыжеватому… Неужели ирландцы? Лолита? Что она успела им сказать, пока меня не было?
— И чего надо? — я попробовал слегка спровоцировать их.
Иногда такое помогает. Особенно, когда силы не равны. Это мелкие «шакалы» нападают на большого громилу исподтишка, со спины и все вместе. Потому что видят преимущество его силы в честном бою. Но что видят эти парни перед собой? Молодого худосочного пацана, который где-то выпил и от этого излишне борзый. Что надо сделать с таким мелким хамом? Надавать ему «лещей», отвесить люлей и пинком отправить в ближайшие колючие кусты. Но всерьёз такую мелочь никто не воспринимает.
— Ты чего такой резкий? — навис надо мною один из «громил».
А меня больше всего интересовало: «Где второй?»
— Парни! Какого хрена?
Договорить мне не дали. Оплеуха, что-то среднее между пощёчиной и подзатыльником, прилетела мне с левой стороны, а не справа, как я ожидал.
«Левша» — сделал я вывод. — «Запомним».
Зато в момент, когда я отклонился в сторону, мне удалось увидеть второго. Он, схватил Лолиту за плечи и не смотрел в нашу сторону.
Удар костяшками пальцев в кадык Левша пропустил. Ну не ожидал он такого от испуганного пацана. Вторым ударом я пробил ему в «солнышко», и он практически беззвучно осел на землю, хватаясь за горло и пытаясь вдохнуть.
Но всё-таки какой-то звук он исторг, чем и привлёк внимание второго. Обернувшись, то узрел картину, увидеть которую ну никак не ожидал. Его напарник, большой и сильный, валялся на земле, корчась от боли. А щуплый паренёк, которого и всерьёз-то никто не воспринимал, стоял над телом друга, как ни в чём не бывало.
И тогда в ход пошли козыри. Ирландец достал из кармана пистолет.
Глава двадцать пятая.
Если долго сидеть на берегу реки, то можно не дождаться, когда по ней проплывёт труп твоего врага. Зато застудить почки — это как два пальца об асфальт.
Поздний вечер 04 августа. 1974 год.
США. Парк общины Гарварда.
Меня всегда интересовала разница в менталитетах между российскими и американскими полицейскими. Наши доставали пистолет, кричали что-то типа: «Стой! Стрелять буду!», а потом получали нож в живот, или дубиной по башке. Порою даже и не успевали сделать предупредительный выстрел в воздух.
Обвешанный со всех сторон инструкциями запрещающими ему применять оружие, и не желающий иметь перспективу отписываться потом за каждый патрон в прокуратуре, советский, а позже уже и российский милиционер просто боялся стрелять… И потому пистолет был всегда не готов к стрельбе. Всё патроны прятались в магазине, пистолет стоял на предохранителе и был убран в кобуру, застёгнутую на кнопку.
Чтобы достать пистолет из кобуры, снять его с предохранителя, и дослать патрон, требовалось время. Немного, но порою его не хватало дисциплинированному милиционеру, для того чтобы спасти свою жизнь.
Американские копы, чаще всего сперва стреляли, а потом уже думали о последствиях. То, что после этих последствий начинались всякие неприятности типа «чёрных» погромов, это мелочи… Зато американские полицейские выживали в схватке с преступником.
* * *
Ирландский боевик сделал ту же ошибку, что и советский милиционер. Он не собирался стрелять в меня сразу из своего пистолета. Он угрожал мне пистолетом. Пистолетом, не снятым с предохранителя.
Я даже поднял руки с раскрытыми ладонями перед собой.
— Эй! Ты чего?
Он не успел мне ответить. Дистанция была самая что ни на есть подходящая для ближнего боя. Я ушёл, как учили, с линии огня, захватив его руку левой, а правой отжал его ладонь, после чего, врезав ему в пах ногой, заломил руку с пистолетом, так, что он смотрел уже не на меня…
Я хотел действовать и дальше, но Лолита, уже достав «бабочку», воткнула нож в грудь противника.
Рука, держащая пистолет, сразу ослабла, и вот уже оружие перекочевало ко мне. Я сразу же снял его с предохранителя и дослал патрон.
Бандит ещё дёргался в агонии, а я уже вернулся к Левше. Быстро его обыскал и стал обладателем ещё одного пистолета. Все были, как под копирку похожи на тот, что я забрал в своё время у Бена, и из которого несколько минут назад «застрелился» мой чернокожий «друг» Митчел. Так же в карманах Левши нашлось водительское удостоверение на имя Ryan O’Donnеll (Райен О̕'Доннел). Мне показалось странным, что фотографии на правах не было…
Левша всё ещё кашлял и не мог прокашляться… Я влепил ему по морде, зажатым в руке
