Ведь не просто так 'козёл' Гейдрих начал шевелиться, он даже оторвался от своих любимых полётов, что не может не настораживать. Знакомые Герлица в рэйсхканцелярии стукнули, что как минимум начальник шестого департамента Аусланд-СД Вайнманн и начальник четвертого департамента Мюллер и его вечный зам 'Вилли К' на сём мероприятии присутствовали. А просто так такие зубры не собираются. И еще эта агентура, черт ее побери!
Нащупав нетвердой рукой, горлышко нового запотевшего графинчика, Альфонс не глядя, плеснул шнапса в стопку, расплескав, как бы не больше того, что налил.
'Завтра в гости к Герлицу подъедет начальник службы контрразведки 'Восток' штурмбаннфюрер SS и криминальдиректор Вальтер Кубицки и вот о чем там будет разговор — тут много мозгов не надо иметь. Будут делить агентуру и рычаги управления ней. И тут как бы не всплыли мои гешефты. Хотя — толку то от этой агентуры. Чертовщина какая-то творится и все тут. Никто ничего не знает. Да — несколько партизанских отрядов есть, и они прячутся по болотам и чащам, но совместные действия армейцев и полиции загнали их в такие дебри, что они даже носа от туда не высовывают и как-будто растворились. Мелочевку выловили и развесили. Ну и разъяснительную работу с населением провели. Только толку от этого — с этими славянскими свиньями не поймёшь — вроде кланяются и прячут глаза, а отвернешься — вгоняют нож в печень. Первоначально в сёлах доблестный вермахт встречали цветами, особенно в западных районах, теперь все чаще приходят сообщения о нападениях на патрули и конвои. И если бы это были те самые диверсанты — нет, местные, дьявол их побери!
По диверсантам — отдельная песня…
Громко стукнув пустой стопкой по столу, фельдфебель обвел мутным взглядом помещение ресторана и потянулся вилкой к уже остывшей колбаске, плавающей в успевшем подернуться пленкой жире.
'Четвертый отряд. Четвертый! Все, что не посылали в район действия этого проклятого передатчика, либо исчезает, либо выходит в совершенно непредсказуемом месте. Ну, ничего — пусть обожгут себе крылышки. Пусть присылают свою 'Браконьерскую команду'. Посмотрю еще, кто будет смеяться в конце-концов. Да еще этот, как его — Хайнц Брюхер, со своими учёными мышами. Не сиделось ему в Берлине. Ну, пусть понюхает, что такое эта дикая Россия…
…
Саров С.Г. 'Ночные лётчики и их роль в Великой отечественной войне', Военное издательство министерства обороны СССР, 1998 г. Избранные фрагменты мемуаров.
Уже много раз писалось о той роли, которую в победе над нацизмом сыграли сформированные в начале войны полки легкой ночной бомбардировочной авиации. В большом количестве исторической литературы и многочисленных воспоминаниях фронтовиков встречаются упоминания о так называемых 'Ночных ведьмах'. С надеждой и волнением ждали фронтовики прихода ночи и страшными проклятиями грозили небесам немецкие вояки. 'Русфанер' — так презрительно называли за глаза У-2 фашистские оккупанты. Каждую ночь с тревогой и нарастающим ужасом они ждали неотвратимого прилета русских ведьм. И они прилетали! Выныривая на бреющем полете и обрушивая на головы разбегающихся в страхе захватчиков гроздья бомб. Один только факт красноречиво говорит о том страхе, который внушали наши доблестные ночные летчики легкобомбардировочных полков, если на западном фронте немецкий летчик истребитель, чтобы заслужить Рыцарский крест, должен был одержать около сорока побед в воздухе, то на восточном фронте сбив только пять 'Ночных ведьм' можно уже было рассчитывать на награду.
Выключив мотор и бесшумно скользя в ночной темноте, наши отважные летчики появлялись над немецкими позициями буквально из ниоткуда, оставляя за собой ад разрывов и всполохи пламени, вздымающиеся в небо. И только катящиеся из ослепленных вспышками глаз штурмана слезы, лились с небес на нашу многострадальную землю. Тяжелое бремя ответственности лежало на плечах ночных штурманов и летчиков, враг ни в коем случае не должен был узнать тайну столь точных ночных бомбежек наших соколов. И только поэтому до лета 1942 года на всех фронтах нашей родины действовал приказ Народного Комиссара Обороны СССР от 19 августа 1941 года. И летали наши парни и девушки, готовые отдать жизнь за Тайну и Родину. И грели в нагрудном кармане последний, самый важный патрон.
Многочисленные исследователи, в том числе и зарубежные, анализируя потери немецкой армии, только от действия ночной легкобомбардировочной авиации, сходятся в том, что именно создание и массовое применение 'Ночных ведьм' было одним из факторов, в значительной мере способствовавших провалу немецкой стратегии Блицкрига.
Нельзя обойти вниманием тот немаловажный факт, что на начальный период войны и, особенно в зимние месяцы, ночные стоянки немецких моторизованных групп еще не имели плотного воздушного прикрытия и так называемых 'ночных' прожекторов, позволивших в последующее время несколько снизить потери от налетов 'Ночных ведьм'.
Одним из факторов обусловившим столь значимые потери германской армии была точность ночного обнаружения нашими ночными летчиками мотомехгрупп противника. Использование трехсамолетных звеньев в составе двух бомбардировщиков и одного разведчика/бомбардировщика в сочетании с особенностями ночного зрения штурманов, позволяло определить местоположение излучающих тепло объектов, в частности, остывающие после дневного марша моторные отделения авто и гусеничной техники, на расстояниях в полтора, а в некоторых случаях до трёх километров, привело не только к большим потерям вражеского личного состава и военной техники, но и к значительному замедлению темпов наступления немецкой армии.
Даже применяемые в первые месяцы войны осколочные авиабомбы малых калибров, да и просто гранаты при их отсутствии, показали свою большую эффективность против разместившихся на ночлег сил противника. Высокая точность бомбометания, обусловленная малой скоростью планирования самолета, особенно при выключенном двигателе, позволила нашим летчикам наносить буквально виртуозные попадания. Например, экипаж старшего лейтенанта Холмогоровой в ночь на 12 декабря 1941 года при выполнении ночного вылета в районе города Дятьково, ориентируясь на тепло котла движущегося паровоза, осуществил удачное бомбометание с предельно низкой высоты на пересекающихся курсах в немецкий эшелон. Взрывом перевозимых в нём боеприпасов эшелон был полностью уничтожен, также было разрушено более полукилометра железной дороги. Ударной волной самолет был серьёзно повреждён, лётчицы контужены, но не смотря на это смогли довести машину до своего аэродрома и благополучно приземлиться.
Москва. Август. Ближе к полуночи.
Дневная жара почти ушла (да она и не попадала в кабинет, отсеченная плотными шторами), лампа на круглой мраморной ноге высвечивает часть стола и уголок темного горбатого телефона — одного из двух. Больше на сукне ничего нет. Человек с внешностью сельского комбайнера должен бы выглядеть здесь неуместно… но почему-то не выглядит.
— Ну что, Павел, твой отчет я читал. Личное мнение — тоже. А теперь давай на словах. То, что не вошло в отчет.
— Извини, Андрей, но у меня вопрос. Управлению что, делать нечего? Посылать туда нужно было врача из 'скворечника' или из Сербского, а не химика.
— Настолько серьезно? — голос 'Андрея' остается ровным.
— Хуже, чем ты думаешь.
— Магия действительно существует?
— Не скажу… Я ж в свое время и дервишей насмотрелся, и фокусников бродячих в Китае… Кое-что могу на наркотики в костре списать, кой-что на хитрые фокусы, а оставшееся — да черт его знает. Скорее всего, это просто какой-то еще не открытый нами вид энергии. Объясняет он, во всяком случае, свою чертовщину довольно логично. Сухой остаток — в отчете. Да даже если и есть она — толку нам с нее — никакого. Пока. И сам знаешь — зависеть от одного человека… О зельях не спрашиваешь — и правильно. Особое мнение Бурденко и то, что я узнал — да за такие подарки к стенке ставить мало!
— А он сам? Что скажешь?
— Столкнись в Туркестане — сказал бы, что в курбаши метит. Ты Гражданскую лучше меня помнишь — сколько таких атаманов самозваных было… К нашей войне не приучен. Чем-то рифов испанских напомнил. Такому лет 400 назад — самое раздолье. Историю с гранатой я описал. А по внешности — лучше б ему с попами не пересекаться. Мало нам сказок про чертей с красными звездами было?
— Спокойней, Павел. Без сердца говори.
— Без сердца? Склонен к индивидуальному террору. Боится брать на себя ответственность. Неуравновешен. Авантюрист по натуре. Психически неустойчив. Иногда — поразительно наивен. Как гимназист, начитавшийся Карла Мая. И гранатой алхимической он нам нагадил… Не дай бог немцы найдут. От химоружия — не отмоемся. Был бы приказ — положил бы, не задумываясь.
