— Прошу прощения, не могли бы вы процитировать дословно?
— Мм… Утолите же моё любопытство, господин управляющий: какое количество акций и за какую цену будет продаваться? Слово в слово, Александр Яковлевич. Признаться, я просто растерялся, и письмо получилось… несколько нервным, как вы уже знаете.
"Ну, а намёк, про льготные условия, не поймёт только глухой и безнадёжно тупой. Надо же, прямо чем-то родным и знакомым повеяло, а? Вот интересно, пятнадцать процентов акций *за содействие* — это много, мало или общепринятый стандарт? В любом случае — я скорее всё взорву, чем поделюсь… Но пока… надо тянуть время"
— Ничего страшного, Валентин Иванович, обычное деловое предложение.
Говорить Греве, что никакого письма он ещё не получал, поручик не стал. Поначалу просто не успел, а потом… уже не было никакого смысла. Вера в своего начальника столь явно успокаивала и придавала сил Валентину Ивановичу, что разочаровывать его было бы грубейшей ошибкой…
— Когда вас пригласят, на следующий обед к господину… забыл… неважно, господину градоначальнику, прошу передать мой ответ: продажа акций планируется не раньше, чем станет окончательно ясна рентабельность производства, то есть — по итогам годового финансового отчёта бухгалтерии. Вдобавок, можете намекнуть, что они вторые в очереди, потому как один великий князь уже получил от меня твёрдое обещание…
Вера мастера-оружейника, в своего начальника и работодателя, прямо на глазах росла и укреплялась до состояния гранита. Что бы задавить последние ростки неуверенности, он рискнул уточнить поподробнее.
— Эм… Ваше Сиятельство… прошу простить моё любопытство, но позвольте… э… По поводу Великого князя… Это точно?
— Разумеется, Валентин Иванович!
"Разумеется, я кое-что обещал одному великому князю. Только он об этом не знает. Правда, не акции, а кое-что другое…"
В сборочном, за номером три, приятно пахло смолистой сосной, а стружек были целые сугробы. На подходе к двум последним, *оружейным* цехам, князь наконец-то увидел охрану, в виде шести, нестарых ещё, солдат-отставников. То, что это именно бывшие солдаты, стало ясно по их одинаковой реакции на незнакомого офицера: все, как один подтянули животы и расправили плечи, мимоходом поправив пояса и разгладив складки на рубахах. Внутри было довольно тихо (особенно по сравнению с кузнечно-прессовым производством), несмотря на большое количество мастеровых: в основном молодых и серьёзных до изумления, но попадались и зрелые мужики — как правило, они что-то рассказывали, или объясняли на примере, тыкая пальцем в станок. В последнем цеху, всё было наоборот — молодых мало, и все они, как правило, ковырялись в станках под присмотром старших товарищей, позвякивая гаечными ключами.
"Вот кстати! Газовый и разводной ключ… из нержавейки. Надо ещё штампы заказать… И пора нормальную охрану ставить. Приеду в отряд, озадачу Гришу, пускай ветеранов агитирует…"
Поначалу появление Греве в компании с… явно важным господином — офицером, особого ажиотажа не вызвало: он и так проводил здесь по полдня, как минимум, правда в одиночестве… Но, обратив внимание, НАСКОЛЬКО предупредителен господин временный управляющий со своим спутником, стали кучковаться и шушукаться, всё больше утверждаясь во мнении, что наконец-то увидели владельца всего завода (до этого всё что было известно — это то, что хозяин аристократ. И всё…). Не обращая никакого внимания на наступающую тишину, Александр прошёлся по цеху из начала в конец, разглядывая пустующие основания под станки, после чего вернулся к Греве и недовольно поинтересовался.
— Кто нарушает сроки поставок — господин Циммерман, или Илис-Блитц?
— Э… Господин Циммерман… вернее, господа из таможни. Бывает, по две недели наши грузы держат без движения…
— Нда. Ну что же, с этим я готов смириться, вернее вынужден… Как идет освоение станочного парка?
Валентин Иванович оживился и горделиво приосанился.
— О! Вот тут мне есть… прошу, нам вот сюда… мне есть, чем вас порадовать! Вот, прошу освидетельствовать…
В руки князя легла недлинная стальная трубка с выступами и фрезеровкой.
"Ствол. Для… Рокота, если меня не подводит глазомер. Однако!"
— Вы не перестаёте меня удивлять, Валентин Иванович. И много уже сделали?
— Покамест всего дюжину… и три десятка запороли. Это с казённого заводу, поставили немного бракованных стволов, для практической учёбы и наладки станков. Каюсь, этот собственноручно выточил, тряхнул, так сказать, стариной!
— Прекрасно! А как…
Тут Александр заметил мнущегося невдалеке от них мастерового, и солидную толпу других, застывших в ожидании, метрах так в пятнадцати от *парламентёра*.
"Ага, поверили наконец, что я и есть хозяин завода. Ну что, пообщаемся с пролетариями?"
— Валентин Иванович, а кто это невдалеке от нас мается, да боится подойти?
— А… Это Виктор Кузьмич, навроде старшего у мастеров будет. Подозвать его? Сей момент…
Рабочий ещё за три шага до князя сдернул с головы кугузую и замасленную шапчонку, насмерть зажав её в натруженных руках, а подойдя, неуверенно затоптался, поглядывая на Греве. Поручику это так напомнило увиденное в фильмах про концлагеря, что он слегка поморщился, невольно нагнав лёгкую панику на своего будущего собеседника.
— Ваше Сиятельство, позвольте представить вам Динова Виктора Кузьмича, слесаря шестого разряду…
— Вы не пугайтесь так, Виктор Кузьмич, я не кусаюсь. О чём спросить хотели?
От такой встречи и начала разговора, мастеровой и вовсе потерялся.
"Нда, переборщил малёхо… Надо ещё двоих подозвать, получше разговор пойдёт"
Александр угадал: ощутив молчаливую поддержку своих товарищей, представитель рабочей элиты набрался сил, и задал первый вопрос.
— Прощения просим, хозяин… Обскажи, как работать будем?
— Что именно интересует, Виктор Кузьмич?
— Ну… это… Валентин Иванович казал, заработки будут дюже хорошие…
— Понятно. Опытный мастер, выполняющий план с малым браком, будет получать оклад в тридцать рублей и премию. За отсутствие брака, за каждое дополнительное от плана изделие, за добросовестность и качество… от двадцати до семидесяти рублей, примерно. Молодые мастера: оклад в десять рублей, остальное — то же, что и у опытных. Кроме того. Рабочая смена будет десять часов, обед в столовой — бесплатный… как и баня, при болезни или травме положена будет плата на лечение и жизнь… тем, кто хорошо работал. Попозже начну строить дома, где вы сможете снимать квартиры. Тем, кто станет работать без нареканий, квартирная плата будет урезана до половины… С каждым мастеровым заключим договор, где всё будет изложено, самым подробным образом. На этом, пока, хорошие новости заканчиваются и начинаются плохие. За любое воровство, пьянку, недобросовестное отношение к работе — быстрое увольнение и большие неприятности с полицией. За разглашение производственных секретов…
