– Пойдем, тряхнем стариной – Михаил Петрович, мой Адмирал, меня на вальс приглашает.
И Лючия, мне улыбнувшись, на Юрку взглянула, чего ж ты ждешь? Он понял, встал, ей руку протянул. А Валя печально сидит возле радиолы. Так сам виноват – пришел бы с Тамарой, не мучился бы сейчас!
Гурченко с экрана поет, про «пять минут».
Все же хорошо, что в Советской стране живем! А американцы – да пусть они все к чертям провалятся, в свой кратер Йеллоустоун!
Мэтт Роджерс, капитан транспорта «Линда Говард».
Вот ведь судьба – как крутит! Десять лет (или чуть больше) прошло, как русские были нашим союзником – а сейчас, враг покруче Гитлера и микадо, по крайней мере у них супер-Бомб не было! Ну а как я из машинного на мостик попал – так я начинал когда-то как штурман, после уже в кочегарку, ну а как в конце той Великой Войны пароходы у нас в Штатах со стапелей пошли, как с конвейера (а гунны еще и успевали их топить, причем вместе с командами) – ну вы поняли, возник дефицит, корабли есть, людей не хватает, да ведь и война еще – лучших Флот себе брал. И ставили на должность по принципу, «хоть кота, если нет под рукой собаки». Ну а я в сорок третьем тонул в Атлантике, попал наш «Эллсворт» под торпеды немецкой субмарине! Повезло, что спасли – и не хочется снова в море, а надо, кормиться-то чем? Что-то еще с прежнего образования помнил, так и понеслось, сначала второй помощник, затем старпом, и вот, год уже, капитан этой посудины. «Линда Говард» – а пес ее знает, кто это, вроде дочка или жена прежнего судовладельца. Менять название не стали – и не мешает, и примета плохая.
Возили мы после той войны – много чего. И нашу помощь в Европу, а то лягушатники бы там с голоду померли. И в Китай всякое, чтоб «наш» Чан Кай Ши сумел бы коммунистов победить. Во Вьетнам бывало – там самое поганое! Во-первых, на подходе к Сайгонскому порту запросто можно было на мину напороться, или попасть под обстрел вьетконговцев с берега – а мы считаемся гражданскими, нам за такое если и платят дополнительно, то сущие гроши! А во-вторых, что там коммунисты в мае учинили, это просто ужас, и слава господу, нас там не было, а то ведь и трупов не нашли, кто тогда у стенки стоял!
Пришли в Гуаньчжоу 31 декабря, помню точно – последний день года. А там, ну просто содом и гоморра и вавилонское столпотворение, вместе взятые! Все в панике, бегают, орут – у местных китаез спрашиваю, ни черта не понять, лишь твердят, «мы все умрем, и вы тоже». Нашел в портовой конторе, кому должен был груз сдать – и узнал. Что оказывается, русские нам ультиматум выставили, бросят сюда свою супербомбу, в двести раз более мощную чем та, что в пятидесятом, на Шанхайский порт – и кто не уберется до того, они не виноватые! И что трое суток всего осталось до истечения срока!
Ну что делать – надо ноги уносить, пока жареными тушками не стали! Так тот парень из портовой конторы мне предложил – задержись на два дня из трех. Ты что, меня самоубийцей считаешь?
Нет – бизнес! Груз, что мы привезли, оформить как выгруженный. Сразу уйти – так ведь записи останутся, когда прибыли, когда убыли, и кто поверит, что восемь тысяч тонн перекидали на берег за час? Двое суток и то, с большой натяжкой – но уже как-то… да и в судовом журнале кое-что подправить можно, ну а на берегу бумаги все сгорят, или пойдут коммунистам в клозеты. И груз у нас – не что-то секретное, как в том кинобоевике, где коммунистические шпионы на нашем пароходе, а самое обычное: амуниция, и главное, провизия – которую продать в Сингапуре (куда этот тип из порта и предлагает отправиться), это раз плюнуть, если знаешь там нужных людей (а он знает). И нашей стране от того никакого вреда – поскольку попадет все это, в итоге, скорее всего, нашим же парням во Вьетнаме. Ну а мы неплохой гешефт будем иметь, даже с учетом того, что кое с кем поделиться придется.
Что ж, наша «Линда» хотя и военной постройки, но тип «виктори», быстроходный, в девичестве выдавала целых семнадцать узлов, сейчас вполне даст пятнадцать, а если в машинном постараются, то и чуть больше. Даже считая всякое непредвиденное – за сутки на триста миль уйти успеем. А такие деньги на ровном месте срубить – редко когда удается, так что стоит рискнуть.
Так и сделали – задержались на два дня. Что в порту творилось – фильм ужасов! Китайцы на борт просто ломились толпой – пришлось даже от стенки чуть отойти и сходни убрать. В Гуаньчжоу ведь не только местные – со всего Китая сбежались, кто под коммунистами не хотел. С семьями, с детьми – вы ту знаменитую фотографию помните, где женщина своего ребенка протягивает нашему морпеху, идущему на борт корабля – а я таких сцен наверное не один десяток видел! Как и то, что таких подкидышей наши парни после просто бросали, и хорошо если под забор, а не в воду с причала. Ну правда – что наш солдат или матрос будет с китайчонком делать?
Ну, мы тоже благое дело сделали для кого-то. Говорят, что китайцы, бедный народ – не поверю ни за что! Видели бы вы, сколько желтомордых (и самого задрипанного вида) готовы были заплатить за место на палубе до Сингапура – как в каюту первого класса на трансатлантике! Ну мы и набрали этих страждущих, сколько могли. И это наш заработок – и абсолютно законный, и делить не надо ни с кем!
А как срок пришел – отвалили, и самый полный! Лишь бы не столкнуться с кем-то серьезным – а на мелочь, что тут по всей акватории крутится, плевать: кто не успел от форштевня увернуться, мы не виноватые! Там лодок, джонок, катеров было – ну, это их проблемы, не наши!
Главное – сами успели свои задницы унести. Да еще и неплохо заработали – после даже я подумал, побольше бы еще нам таких приключений?
Китаезам лишь не позавидуешь. Наши-то все успели уйти – и не стали красные Бомбу бросать, решив, зачем сжигать уже свое? А вот те, кто от красных хотели сбежать и все же им в руки попали – их коммунисты сразу убьют, или мучить будут, как нам рассказывали? За то, что они хотели к нам в Штаты – страну возможностей, страну их мечты?
Лань («орхидея») и Киан («роза»), сестры-китаянки.
Тебя учили искусству Войны, наш Повелитель. А нас учили искусству Власти.
И если тот мудрец, кого почитают советские, сам Карл Маркс сказал что «война это продолжение власти иными средствами». В русском тексте иное – но у нас один и тот же иероглиф значит «политика» и «власть».
Даже в Высоком Московском Дворе, сам Красный Император Сталин, и его Первый Министр (и будущий император) Пономаренко – не полководцы, но повелевают полководцами. Но о том мы никогда не скажем тебе вслух – ты наш Повелитель. Мы помним, что и сама Госпожа Анна смотрит на своего мужа с великим почтением – хотя по рангу при Дворе выше него.
Мы принесли тебе победу – Гуаньчжоу взят без боя. Последний большой город врага, на нашей земле. И это твоя победа – ведь мы всего лишь дали тебе совет, а не приказывали.
При всяком Дворе есть желающие возвыситься, плетущие интриги, устраивающие козни соперникам. Но мы поняли главное правило при Московском Дворе – тебя оценивают по результату, по победе. Если ты сумел принести пользу Красной Империи – тебе простится многое. Если ты поставил свой интерес выше интереса державы – тебя не пощадят. Не так было в Царствах старого Китая, при большинстве династий – когда достойных казнили по оговору бездарных завистников – а после приходили варвары, и начиналась очередная эпоха перемен. И кажется, Госпожа Анна боится, что это случится и здесь, при наших внуках – но мы надеемся, что на наш век хватит. Исполняй свой долг здесь и сейчас – а что будет через век, знают лишь боги.
Потому, нам не составило труда уберечь Повелителя от очередной грозы сверху. Разве наши солдаты не имели права строить укрепления (и прочую «фортификацию») так, как считали нужным? Ну а что при этом подумал враг – мы не в ответе. Главное же, что мы оказались правы – это принесло победу. Когда наша армия входила в Гуаньчжоу, сопротивляющихся было много меньше, чем в Шанхае. Тех, кто стрелял – поймали и убили. Войска заняли все важные места, как нас учили – укрепления, порт, железнодорожную станцию, телеграф. А когда Повелитель велел найти и привести к нему людей из прежней городской власти, то никого не нашли – все эти крысы успели сбежать со своими американскими хозяевами! Что ж, пришлось нам заниматься тем же, что в Шанхае!