о нашей слабости?
— Глава Комитета Государственной Безопасности, гражданин Андропов далеко не дурак и до него постепенно начало доходить, что спокойствие, добытое таким способом, расхолаживает силовую составляющую и делает её рыхлой. Вот, например, скажите, какая структура в КГБ занимается ликвидацией аномалий?
— Парень ну ты же сам знаешь, в Москве этим занимаются научный центр Капицы и несколько подразделений ликвидаторов. МВД и Внутренние Войска. А КГБ больше занято в обеспечении прикрытия их работы. Мы ловим тех, кто разносит слухи и сеет панику в советском обществе, пресекаем паранормальные действия иностранных спецслужб, и не позволяем распространяться всякой мистической литературе, завезённой из-за рубежа нашей Советской родины — отчеканил полковник Гаврилов, словно прямо сейчас находился не в допросной, а на партийном собрании.
— Значит само КГБ аномалии не только не устраняет, но и не занимается работой по предотвращению их появления. Судя по созданию нового факультета в институте КГБ имени Дзержинского. Видимо до Андропова наконец дошло что дальше так нельзя. В результате он по всей видимости дал задачу выборным людям, найти слабые места темного и наконец понять, чего же он в конце концов добивается своими действиями.
— А может ты и правда знаешь, чего он там такого добивается? — явно не сдержавшись, напрямую спросил полковник и даже сквозь слепящие лучи лампы я увидел, как он зло оскалился.
— А почему же не сказать — не мешкая заявил я. — Насчет КГБ тёмный всего что хотел уже добился. Вы не только любыми способами обходите стороной и стараетесь не замечать то что он делает, но и потворствует и всячески помогаете решать его проблемы. А сам темный под вашим прикрытием проворачивает свои делишки, которые обязательно закончатся чем-то очень нехорошим.
— И чем же именно эти делишки закончился? — спросил полковник с нажимом.
— Если судить по той информации что у меня есть, то он готов выпустить на свободу нечто потустороннее и крайне опасное. И это нечто породит целый сонм аномалий прямо в Москве и Московской области — вполне честно обрисовал я ситуацию, отлично понимая, что скрывать такое сейчас не только не стоит, но и попросту себе дороже.
— Нет, я не верю — проговорил полковник и покачал головой. — Зачем ему это всё. Сейчас у него есть власть, положение в обществе, наша поддержка. Похоже ты специально путаешь нас, чтобы вывернуться и столкнуть лбами темного и КГБ.
— Я не знаю конкретно, зачем ему превращать Москву в нежилой город, но уверен, если он этого всего добьётся, то власть и положение у него никто не отнимет.
— Это как так? — реально не понял Гаврилов.
— Да вот так. Гражданин полковник, а представьте себе, что в столице СССР и пригородах, каждый день рождаются десятки, а может быть и сотни аномалий. Они плодятся и размножаются практические беспрерывно, а противостоять их появлению могут только несколько отрядов ликвидаторов, слабо обученные армейские части, да учёные из научного центра Капицы. Так вот ваш темнейший наверняка предложит свои услуги и даже будет сдерживать рост аномальной раковой опухоли, разумеется до тех пор, пока ему не захочется послать всех на три веселые буквы. А в то что это будет, я более чем уверен.
— И что потом? — неожиданно спросил капитан.
— А что будет потом, я даже и предположить не могу. Но скажу одно, в СССР точно наступят трудные времена, причём раньше, чем где-либо ещё.
Полковник призадумался и в допросной повисла долгая пауза. Сделав пару кругов по помещению, он наконец уселся за стол и глядя мне в глаза, недоверчиво покачал головой.
— Лейтенант, а я ведь тебе почти поверил, но, если честно ты слишком перемудрил и много напустил жути. Москва в развалинах и наполненная жуткими аномалиями — нет уж, подобное тёмному точно не нужно. Вот если бы ты сказал, что он хочет получить полный контроль над структурами КГБ и МВД, я бы в это ещё мог поверить, но в то что ты описал, точно нет.
Конечно полковник Гаврилов запутался, но я видел, что он точно не был дураком. И скорее всего мешала ему поверить мне врождённая недоверчивость и мой весьма юношеский вид, никак не соответствующий предоставленной аналитической сводке.
Я хотел возразить и ещё привести ещё несколько аргументов, но в этот момент висевший на стене у входа телефонный аппарат настоятельно затрещал, заставив вздрогнуть опытных офицеров КГБ.
После повторного треска, полковник подошёл и взяв тяжёлую, эбонитовую трубку, принялся слушать. Судя по доносящиеся отзвукам ему кто-то про что-то долго докладывал. Наконец простояв около минуты, полковник кивнул и заговорил сам:
— Значится так, оружие временно изъять у всех четверых. Сопровождающих лиц оставить на КПП, а специалиста ведите прямо сюда, мы его уже заждались.
Отдав распоряжения, полковник победно на меня посмотрел и закинув в чемоданчик монокуляр, захлопнул его.
— Он приехал? — спросил капитан.
— Да Боря, он приехал и через десять минут будет здесь, так что скоро из ротовой полости нашего лейтенантика, будет звучать только чистая правда и ничего больше.
— Ну вот и хорошо — проговорил капитан и облегчённо выдохнув, отложил молоток.
Ближайшее Подмосковье.
Спецобъект КГБ. «ДАЧА №66»
Сказать, что я удивился, когда невысокий, усатый мужичок вошел в допросную, это значит ни сказать ничего. Ведь переступившего порог особиста, я уже однажды видел в расположении роты ликвидаторов.
В тот момент, когда меня как-то нехотя допрашивала пара оперативников из спецотдела, сразу после инцидента в музее, он сидел за соседним столом, что-то печатал на машинке, и я периодически ловил на себе его пронзительные взгляды.
Моё удивление было вполне искреннем, ибо встретить здесь кого-то, даже формально относящегося к ликвидаторам, я уж точно сейчас не ожидал.
Подойдя к столу, особист коротко кивнул капитану и с явным неудовольствием посмотрел на полковника Гаврилова.
— Моих сослуживцев. Их, не просто не пустили на территорию объекта, но и разоружили. А затем зачем-то посадили в комнатку с зарешеченными окнами и там заперли на замок. Товарищ полковник, мы так точно не договаривались — с претензией, сходу предъявил вошедший.
— Гамаюн, я понимаю твое недовольство, но извини, сейчас объект находится в режиме полной секретности, а тут ты, заявляешься не один, а с тремя сослуживцами. К тому же все они вооружены табельными пистолетами. Я считаю ничего страшного не произойдёт, если они посидят несколько часов
